Но пять женщин мертвы. И если паттерн продолжается, следующая жертва уже должна быть в начале июня. Две недели назад, если убийца придерживается месячного графика.

Нужно проверить. Может быть, шестая жертва уже есть, просто рапорт еще не попал в картотеку.

Я встал, вернулся к шкафу. Прошерстил оставшиеся полки. Ничего за июнь. Но июнь только начался, сейчас двенадцатое число. Если убийство произошло недавно, рапорт может прийти через неделю.

Часы на стене показывали без пятнадцати восемь. Томпсон сказал, что здание запирается в восемь.

Я собрал пять дел, аккуратно сложил стопкой. Положил сверху блокнот с записями. Завтра утром покажу Томпсону. Или нет, не Томпсону, он сказал, что не любит умников с новыми теориями.

Тогда Дэйву. Дэйв адекватный, он выслушает. Поможет подсказать, как подать информацию правильно.

Запер дела в ящик стола. Ключ положил в карман.

Взял портфель, вышел из офиса. Коридор пустой, освещение приглушенное, светила только половина ламп. Лифт спустился медленно, оператора уже не было, кабина работала в автоматическом режиме.

Вестибюль почти пуст. Охранник у стойки другой, не тот, что утром. Молодой, лет тридцати, читал журнал. Поднял глаза, когда я проходил мимо.

— Поздно задержались, агент.

— Первый день. Много дел.

Он кивнул, вернулся к журналу.

Я вышел на улицу. Вечер теплый, душный.

Воздух пах выхлопными газами и чем-то готовящимся в ресторанах неподалеку. Уличные фонари бросали желтые круги света на тротуар. Машины ехали реже, чем утром, город готовился ко сну.

Моя машина, старенькая Ford Fairlane 1967 года, стояла на парковке за углом. Синяя, с ржавчиной на крыльях, но двигатель работал исправно. Мой предшественник в этом теле купил ее два месяца назад за восемьсот долларов у торговца подержанными машинами в Александрии.

Завел двигатель, он хрипло зарычал. Включил радио. Из динамиков полилась музыка. «American Pie» Дона Маклина. Песня популярная в этом году, я уже слышал ее раз десять за последние дни.

Я выехал на Пенсильвания-авеню, направился в Арлингтон. Дорога заняла двадцать минут. Припарковался у дома на South Glebe Road, поднялся на третий этаж, открыл дверь квартиры.

Внутри темно, пусто, тихо. Включил свет. Лампа под потолком мигнула, загорелась желтым светом.

Бросил портфель на стул, снял пиджак, повесил на спинку. Расстегнул галстук, закатал рукава рубашки. Прошел на кухню, открыл холодильник.

Взял пиво, открыл. Сделал глоток. Холодное, горьковатое, освежающее.

Вернулся в комнату, сел за стол у окна. Достал блокнот из портфеля, открыл на странице с записями.

Пять жертв. Паттерн четкий. Убийца все еще активен. Завтра нужно действовать.

Но правильно. Осторожно. Не как высокомерный гений из будущего, а как старательный новичок, заметивший странную закономерность.

Я допил пиво, поставил пустую бутылку на стол. За окном Арлингтон жил своей вечерней жизнью. Где-то играла музыка. Кто-то смеялся. Машина проехала по улице, фары осветили потолок на секунду.

Обычный вечер обычного дня.

Но завтра начинается охота.

Впрочем, утро вторника началось с дождя. Редкий летний ливень барабанил по окнам офиса, размывая вид на город.

Капли стекали по стеклу, оставляя извилистые дорожки. Небо затянуто свинцовыми тучами, в комнате царил серый полумрак, несмотря на включенные лампы под потолком.

Я пришел в половине восьмого, на полчаса раньше начала рабочего дня. Офис пуст, только Коллинз уже сидел за своим столом, стучал по клавишам машинки. Он даже не поднял головы, когда я вошел. Просто кивнул в мою сторону, не прерывая работу.

Повесил мокрый плащ на вешалку у двери, стряхнул капли с волос. Под плащом костюм сухой, темно-синий, тот самый, что носил вчера. У Митчелла в гардеробе всего три костюма, серый, синий и коричневый. Рубашки белые, галстуки темные. Скромный набор молодого агента сидящего на маленькой зарплате.

Прошел к своему столу, положил портфель. Достал из ящика пять дел, разложил на столе. Сверху блокнот с записями. Перечитал еще раз, проверяя логику. Все сходилось.

Дверь открылась. Вошел Дэйв, стряхивая зонт. На нем коричневый костюм, светлая рубашка, оранжевый галстук с ромбиками. Увидел меня, улыбнулся.

— Итан, ты раньше меня. Амбициозный новичок или просто не мог спать?

— Не мог спать, — ответил я честно.

Он подошел ближе, заметил разложенные дела на моем столе.

— Что это?

— Нашел вчера в шкафу. Хочу показать Томпсону.

Дэйв поднял одну из папок, открыл, пробежал глазами первую страницу.

— Убийство в Уилмингтоне. Местная полиция, дело закрыто. — Он посмотрел на меня. — Зачем тебе это?

— Посмотри остальные, — я указал на другие дела. — Все похожи. Пять убийств за пять месяцев, все вдоль Interstate 95. Один и тот же преступник.

Дэйв взял следующую папку, потом еще одну. Читал медленно, морщил лоб. Положил дела обратно на стол.

— Итан, это интересное наблюдение, но… — он замялся. — Томпсон не любит, когда новички лезут не в свое дело. Он дал тебе бэкфайлы для обработки, а не для расследования.

— Я обработал все, что он дал. Это нашел попутно.

— Но это закрытые дела местной полиции. У нас нет юрисдикции, если преступление не пересекает границы штатов.

— Это и есть преступление, пересекающее границы штатов, — я открыл блокнот, показал записи. — Пять штатов. Один преступник. Федеральная юрисдикция.

Дэйв прочитал записи, покачал головой.

— Может быть. Но нужно доказать, что это один преступник. А не пять разных убийц в пяти разных местах.

— Паттерн доказывает. Все жертвы молодые брюнетки, все задушены, все найдены у одного шоссе, все убиты в течение пяти последовательных месяцев. Вероятность совпадения стремится к нулю.

— Итан, — Дэйв понизил голос, оглянулся на Коллинза, но тот продолжал печатать, не обращая на нас внимания. — Я понимаю твой энтузиазм. Правда понимаю. Но Томпсон вчера четко сказал, не выпендривайся. Ты новичок. Первый день прошел хорошо, ты обработал дела быстрее, чем ожидалось. Не порти впечатление.

— Пять женщин мертвы. Может быть, шесть, если он убил еще одну в начале июня. И он продолжит убивать, если никто не остановит.

— Местная полиция, Итан, это их работа.

— Местная полиция не видит связи. Они работают отдельно, в разных штатах. Только ФБР может соединить точки.

Дэйв вздохнул, потер переносицу.

— Слушай, я не говорю, что ты неправ. Может, там действительно есть связь. Но подход важен. Нельзя прийти к Томпсону в первый же день и сказать, что раскрыл серию убийств, о которых никто не знал. Он решит, что ты выскочка.

— Тогда как правильно?

— Подожди хотя бы неделю. Покажи себя как надежного работника. Потом, когда Томпсон начнет тебе доверять, можно осторожно поднять вопрос. Через меня, например. Я скажу, что мы вместе заметили странную закономерность.

Дверь снова открылась. Вошли Маркус и Тим, обсуждая что-то вполголоса. Маркус нес два стакана кофе, один протянул Тиму. Они прошли к своим столам, кивнули нам на ходу.

Следом вошел Моррис с газетой под мышкой и сигарой в зубах. Незажженной, он жевал кончик. Сел за стол, развернул газету, погрузился в чтение.

Дэйв похлопал меня по плечу.

— Подумай об этом, Итан. Я на твоей стороне, правда. Но тут нужна осторожность.

Он ушел к своему столу. Я остался стоять, глядя на разложенные дела. Логика Дэйва понятна.

Но ждать неделю? За это время может погибнуть еще одна женщина. Если уже не погибла. Тогда надо быстро раскрывать дело по горячим следам.

Итак как быть, говорить с Томпсоном сейчас или подождать как советует Дэйв?

Ровно в восемь вошел Томпсон. На нем тот же костюм-тройка, что вчера, или очень похожий. Цепочка карманных часов поблескивала на жилетке. В руке портфель, кожаный, потертый, с инициалами «R. T.» выбитыми позолоченными буквами.