— Я не бедствую, — тихо, но чётко прозвучали его слова. — И деньги на выкуп у меня есть.

Марина, увлечённая своим монологом, словно не услышав слов Егора, продолжила:

— Пока у меня нет пятидесяти серебряных на выкуп, но для свахи я отдам два… Что? — до неё, наконец, дошёл смысл сказанного Егором. Марина уставилась на него, широко раскрыв глаза. — У тебя есть деньги? Но почему ты тогда отказывал всем невестам?

— К сердцу не шли, — коротко ответил он, пожав плечами.

— А я? Я… к сердцу? — спросив, Марина замерла. Она боялась. Боялась услышать «нет», которое не просто ранит самолюбие, а убьёт ту хрупкую, яркую надежду, что успела пустить корни в её душе. Но Марина была готова принять любой ответ. Готова выстоять и начать всё сначала.

Никогда в прошлой жизни она не позволила бы себе быть столь настойчивой, почти циничной в своих матримониальных планах. Но в реалиях нового мира она не собиралась плыть по течению, становиться женой старика или пьяницы и лишь поэтому твёрдо шла к своей цели.

— Не знаю, — неопределённо ответил Егор, удивив сам себя. Раньше он, не задумываясь, ответил бы резким отказом. Но сейчас, глядя на эту белокурую девушку, чьи глаза сияли такой решимостью и страхом одновременно, что-то дрогнуло в его привычно холодном сердце. Ему захотелось… узнать её. Понять, что за сила скрыта в этой хрупкой, но несгибаемой душе.

Вздрогнув, Марина подняла взгляд, Егор уставился на её раскрасневшиеся щёки, счастливые глаза и вновь, залюбовавшись, замер.

Хлопок в ладоши, который она сделала, сама того не замечая, вернул его к действительности.

— «Не знаю», это не «нет», — счастливо воскликнула она. — Конечно, мы виделись всего несколько раз, ты не успел меня хорошенько рассмотреть, испеку сладостей, возьму брата с сестрой, так как одной мне к тебе нельзя, и приду угощать. Ты не бойся, я постучу в ворота, ты выйдешь, мы поболтаем, даже если кто-то нас заметит, то приличия будут соблюдены… — продолжала тараторить счастливая Марина.

Егор растерялся такому напору, но не отверг предложение. Он сам себя не понимал, но рядом с этой говоруньей ему хотелось улыбаться. И это новое, незнакомое чувство было пугающим и приятным одновременно.

— Собирай вещи, — сухо произнёс он, кивнув в сторону приближающейся телеги. — Я попробую договориться с возницей.

И хотя голос его звучал ровно и строго, Марина заметила, как уголки его губ дрогнули, пытаясь сдержать непривычную улыбку.

«Да он же просто стесняется, — догадалась Марина. — Ничего, главное, что я ему симпатична. Дожмём! Ха! Получается, денежки у охотника водятся, — мысли роились в милой голове. — Но на всякий случай и я буду копить эти злосчастные пятьдесят серебряных».

На этот раз Марина спрятала вырученные серебряные монеты в глубокий потайной карман, специально вшитый в подол её простого платья. Тяжесть металла, прижимающаяся к бедру, вызывала не страх, а странное спокойствие.

Возница, к которому Егор обратился на обратном пути, не только не отказал, но и не взял плату с попутчиков. Он лишь коротко кивнул охотнику. Молчаливое мужское признание, дань уважения человеку, чья меткая стрела и твёрдая рука не раз защищали окрестности от дикого зверя.

— Я помогу донести вещи, — Егор взял потрёпанные разбойниками сумки.

— Спасибо, — просто ответила Марина. Отказываться она и не думала. Более того, ей было на руку, если Карина увидит её в обществе Егора. Это могло стать первым, пусть и крошечным, кирпичиком в фундаменте её будущего объяснения.

— Егор, я забыла сказать. Мои родственники… они запросили за меня выкуп. Пятьдесят серебряных. — Она сделала паузу, подбирая слова. — Если ты всё же будешь рассматривать меня как возможную невесту… прошу, не отказывайся от моей помощи. Я смогу собрать часть выкупа.

Егор посмотрел на неё с таким выражением, будто она только что сообщила ему, что трава зелёная, а небо синее. Но промолчал, лишь его взгляд стал чуть более задумчивым.

— Ты… не удивился? — не выдержала Марина.

— Все в округе знают, что твоя невестка у свахи запросила такую сумму, — ровно ответил Егор, и в его голосе не было ни осуждения, ни насмешки. Лишь констатация факта.

В этот момент из-за крайней избы, словно чёрная ворона, сорвалась и помчалась к ним Карина. Её лицо было искажено гневом, а голос пронзил вечерний воздух.

— Ах, вот ты где! Я с ног сбилась, по всей деревне тебя ищу, а ты… а ты тут с охотником прогуливаешься! Позорище!

Марина мысленно возблагодарила небеса, что на улице неожиданно было пустынно. Её щёки пылали от стыда и ярости.

— Карина, угомонись! — её собственный голос прозвучал твёрже, чем она ожидала. — Я ездила в город на заработки, как и говорила. Купила продуктов: мяса, крупы, муки, масла. А на обратном пути сумка порвалась, вот Егор и помог донести. Хватит позорить невинного человека на всю деревню!

Карина замерла, переводя взгляд с неподвижного лица охотника на разгневанную золовку. Её пыл слегка поугас, уступив место жгучему любопытству.

— Так ли это? — едва сдерживая ярость, прошипела Карина, обращаясь напрямую к Егору.

Тот лишь бросил на неё короткий, уничтожающий взгляд, полный ледяного презрения, и, не удостоив ответом, молча прошёл мимо, направляясь к их дому.

— Каков наглец! — выдохнула Карина, но кричать уже не решалась.

Возле калитки Егор молча протянул сумки Марине.

— Спасибо, — снова прошептала она.

— Ага, — сухо кивнул Егор и, развернувшись, зашагал прочь своей уверенной, мягкой походкой охотника.

Едва его фигура скрылась из виду, Карина снова набросилась на Марину, словно коршун:

— Почему уехала без спроса? Кем ты там устроилась? Сколько заработала? Всё на продукты спустила или что-то осталось?

Не церемонясь, она запустила руки в сумку, принюхиваясь к запаху свежего мяса.

— В небольшой харчевне заменяла повара с утра, — ровно ответила Марина. — Я же предупреждала, что в понедельник мне нужно уехать.

— Ого, — Карина с отвращением стряхнула с пальцев дорожную пыль. — Похоже, не врала, что сумка порвалась. Всё в грязи. Смотри, перед готовкой мясо хорошенько промой. И слишком много не трать, по маленькому кусочку в день, остальное в холод. И сегодня обязательно свари ту лапшу на костях, уж очень хорошо она у тебя выходит.

— Карина, сегодня уже не получится, солнце к закату, — попыталась возразить Марина. — Когда мне всё успеть? Я хотела ещё грядки прополоть. Сделаю кашу с мясом.

— Какие грядки⁈ — фыркнула невестка. — Там сорняков по два листочка! Дети допалывают. Ох, и устала я, бегая по деревне… — Она сделала вид, что измождена, и повернулась к дому, но на пороге обернулась, её глаза снова стали пристальными и колючими. — Так что, деньги от твоих излишеств остались?

— Два медяка, — вздохнула Марина.

— Транжира! — цокнула языком Карина. — Не удивлюсь, если обратно в телеге ехала. Наверное за проезд заплатила?

— Да, ехала и заплатила. Тяжело нести. Иначе бы я ночью вернулась.

Карина уже было собралась уйти, но её взгляд упал на холщовую сумку, в которой Марина хранила свою городскую одежду.

— А новое платье и эти чудные тапочки ты тоже на однодневное жалованье купила? — в её голосе зазвенела ядовитая подозрительность.

Вот этого вопроса Марина не ожидала. Она совершенно забыла про сменную одежду! На мгновение её охватила паника, и она, растерявшись, промолчала. Этой секунды замешательства Карине хватило с избытком.

— Неужели… охотник купил? — её глаза округлились от жгучего, почти восторженного любопытства. — Он же, говорят, беднее мыши…

— Никто мне ничего не покупал! — резко оборвала невестку Марина, заставив себя встретить её взгляд. — Я была в лавке у старьёвщицы, платье старое, сама посмотри. Не веришь — съездим, спросим!

— Съездим, как не съездить, — с притворной лёгкостью согласилась Карина. — Накоплю денег от продажи яиц — и махнём. Проверим твою сказку.

— Я несколько дней в неделю буду работать в городе поваром, — прокричала Марина вслед невестке. Возражений не последовало.