На всякий случай я снова положил руку на рукоять пистолета и приготовился выхватить его в любой момент. Ведь одно дело делиться шашлыком и травить байки, и совсем другое, когда на кону стоит серьезная сумма… Вот теперь наши новые знакомые и могут показать свое истинное лицо.

– А с хрена ли мы его делить должны? – возмутился рыжий и уверенно направился к Паше, выхватив фонарик из его рук. Ну всё. Так и кончается дружба…

– А с хрена ли мы его делить должны?

Рыжий подошёл к Паше и без всякого предупреждения выхватил у него из рук сферу. Я мгновенно напрягся, рука сама потянулась к молоту, потому что такие фокусы обычно заканчиваются весьма печально для всех участников.

На несколько секунд все замерли, будто кто‑то нажал на паузу. Даже ветер, кажется, притих, наблюдая за развитием событий. Рыжий крутил сферу в руках, разглядывая её со всех сторон, и при этом рассуждал вслух с таким видом, будто находился у себя дома на кухне.

– Да этот артефакт стоит дохрена, я даже примерно представить боюсь, сколько именно! – помотал он головой, – Как его вообще делить прикажете?

Паша удивлённо вскинул брови, но резких движений делать не стал, видимо решив сначала посмотреть, куда вырулит эта ситуация. Я же приготовился к жаркой схватке, потому что категорически не терплю, когда творится такая наглая несправедливость прямо у меня на глазах. За подобное можно и молотом по зубам получить, причём без всяких предупреждений и объяснений.

– Так вот, – продолжил рыжий, поворачивая сферу так, чтобы свет падал на неё под другим углом, – с какого такого перепугу мы его делить должны, если это ваш артефакт? Нам бы никогда ничего подобного не выпало, хоть сто прорывов зачисти!

Все заметно выдохнули, и я в том числе, хотя старался не показывать, насколько напрягся. Рыжий расхохотался в голос, запрокинув голову, и остальные его товарищи подхватили этот смех, явно наслаждаясь произведённым эффектом.

– Ты же понимаешь, – хмуро уточнил я, – что рано или поздно тебе в голову прилетит молот прежде, чем ты успеешь закончить свою остроумную шутку?

– Да ничего страшного, потом закончу, а ты подлечишь, – отмахнулся он, всё ещё посмеиваясь. – Везёт же вам, ребята, прямо до неприличия везёт! Я даже не думал, что в третьеранговом прорыве могут выпадать такие артефакты, честное слово…

С этими словами он передал сферу обратно Паше и по‑дружески похлопал того по плечу, отчего наш командир слегка покачнулся.

– Завидую белой завистью, дружище, самой что ни на есть белой!

На этом они отправились собирать трофеи и искать что‑нибудь ценное в остатках прорыва, оживлённо обсуждая щедрость Светлой Системы по отношению к некоторым «охреневшим зажравшимся утыркам, которым и так всё достаётся». Причём говорили достаточно громко и постоянно хохотали, стоило нам бросить в их сторону косой взгляд.

В общем, быстро собрали всё более‑менее ценное и вернулись обратно к лагерю, потому что внутри прорыва льда и света было не только слишком светло для нормального зрения, но при этом ещё и невыносимо холодно. Причём на выходе Глеб куда‑то отошёл в сторону, и вернулся с ящиком пива, который нёс так бережно, будто там лежал новорождённый младенец.

– Это откуда? – удивился Виктор, разглядывая запотевшие бутылки.

– Оттуда, – Глеб мотнул головой в сторону прорыва и пожал плечами. – А что такого? Бесплатный холодильник, грех не воспользоваться!

Мы вернулись к месту стоянки, пожарили новую порцию шашлыка на углях, которые ещё не успели остыть, открыли пиво и решили выпить по бутылочке, заодно обсудить дальнейшие планы и разделить добычу.

Высыпали на складной столик целую гору самых разнокалиберных кристалликов, переливающихся всеми оттенками голубого и белого, пару увесистых глыб светящегося льда, который не таял даже при комнатной температуре, несколько осколков чего‑то похожего на замороженный свет, и ещё какие‑то непонятные штуковины, назначение которых ещё предстояло выяснить. В общем, высыпали все эти богатства и принялись разгребать на две примерно равные кучи.

В итоге получилось более‑менее одинаково, но я переложил пару глыб из нашей кучи в кучку новых товарищей, просто потому что так было правильно.

– Это ещё зачем? – удивился Глеб.

– Так будет честно, – усмехнулся я. – Всё‑таки нам вон какой артефакт достался, а вы почти всю работу сделали.

– Ну ладно, отказываться не будем, – пожали они плечами и принялись паковать добро в специальные контейнеры, которые защищали трофеи от повреждений при транспортировке.

– Ну всё, ребят, – Глеб поднялся и отряхнул штаны от травы, – мы как раз собирались выбраться на пару прорывов, и вот, второй зачищен. Спасибо за сотрудничество, надеюсь, ещё свидимся как‑нибудь!

Они уже начали собирать вещи, когда Паша, который всё это время сидел задумчивый и молчаливый, вдруг поднял руку и окликнул их:

– Мужики, а может ещё поработаем разок? Очень уж у нас слаженно получилось, прямо как будто сто лет вместе ходим.

Те остановились, переглянулись между собой, и Глеб развернулся к нам с заинтересованным выражением на лице.

– Ну‑ка, ну‑ка, поподробнее с этого момента! Что за предложение? – он сразу присел обратно и приготовился слушать.

Паша достал из кармана потрёпанную карту, развернул её на столике прямо поверх оставшихся кристаллов, и ткнул пальцем в точку километрах в тридцати к северо‑востоку от нашего нынешнего положения.

– Тут неподалёку есть прорыв четвёртого ранга, – начал он объяснять, водя пальцем по карте. – Да, опасно, не буду врать, но зато в группе зачистки будет двенадцать человек с двумя целителями, а это уже серьёзная сила!

– Четвёртый ранг? – присвистнул один из людей Глеба, здоровяк с бритой головой. – Это же на порядок сложнее…

– Опасно потому, что он тоже двустихийный, – продолжил Паша, – вода с природой. Могут попасться самые разные монстры, и да, можно утонуть, если не повезёт. Но на этот случай я прихватил с собой спасательные жилеты с запасом, как раз на такую группу. Но вам достанутся надувные, извините уж. Они меньше места занимали…

– А броня? – уточнил Глеб, почёсывая рыжую бороду.

– Вот с бронёй проблема, – признал Паша. – От тяжёлой придётся отказаться, потому что прорыв этот выглядит как болото. Увязнешь – и никакие жилеты не помогут.

Воцарилось молчание, во время которого все переваривали услышанное. Болотный прорыв четвёртого ранга – это действительно серьёзно. Там и утонуть можно, и отравиться болотными испарениями, и нарваться на тварей, которые чувствуют себя в этой среде как дома.

– Добыча? – коротко уточнил Глеб.

– Делим честно, как сегодня, – кивнул Паша.

Глеб посмотрел на своих, те переглянулись и почти синхронно кивнули.

– Ладно, чёрт с тобой, уговорил! Когда выдвигаемся?

– Да прямо сейчас можно, – Паша уже сворачивал карту. – До заката как раз доберёмся, а ночевать будем на месте. Утром на свежую голову и начнём.

Сборы заняли от силы минут двадцать. Погасили костёр, упаковали снаряжение, погрузились в машины и двинулись колонной вслед за Пашиным внедорожником. Он немного изменил маршрут, так как изначально в этот прорыв не планировал, и теперь вёл нас по каким‑то одному ему известным тропам.

Чем дальше мы отъезжали от города, тем более унылым становился пейзаж. Дороги и без того встречались крайне редко, но теперь они превратились в едва заметные направления между зарослями, а деревни и вовсе, практически не встречались, причем даже заброшенные. Этот мир давно уже принадлежал не людям, а тварям из прорывов, и мы здесь были скорее гостями, чем хозяевами.

Примерно на полпути дорогу нам преградила стая каких‑то мелких, но чрезвычайно злобных созданий, похожих на помесь гиены с ящерицей. Штук двадцать, не меньше, и все скалились, показывая ряды острых зубов.

– Грызуны пустошей, – определил Виктор, выходя из машины и разминая шею. – Мелочь, но кусачая.