Но глина на стенке была еще влажная. Решетка поехала, съезжая вбок.

— Стойте! — крикнул я, бросаясь вперед.

Петька попытался придержать, но решетка тяжелая, пальцы соскользнули. Она накренилась, один край съехал со стенки.

Если упадет внутрь топки — разобьет всю кладку.

Я схватил за ближний край, пытаясь удержать. Окоченевшие руки скользнули по холодному металлу.

— Тимка, хватай! — выдохнул я.

Он бросился, но не успевал. Решетка кренилась все сильнее.

И тут из дома выбежала Варя. Быстро, не раздумывая. Подскочила к тележке, протянула руки, схватила за противоположный край решетки. Рванула на себя, выравнивая.

Наши взгляды встретились через печь. Ее лицо напряженное, губы сжаты в тонкую линию. Руки дрожат от веса железа, но она держала крепко.

Я быстро подтолкнул свой край решетки, укладывая ровно на стенку. Варя сделала то же самое с другой стороны.

Решетка легла ровно на обе стенки одновременно.

— Держите, — сказал я. — Сейчас закреплю.

Я схватил глину, быстро промазал места, где решетка лежит на стенках. Толстым слоем, чтобы зафиксировать. Прижал прутья, разровнял глину.

Глина начала схватываться на морозе.

— Можно отпускать, — выдохнул я.

Варя медленно убрала руки. Решетка не сдвинулась. Лежала ровно, прочно.

Она отступила на шаг. Посмотрела на свои руки, потом на меня. Потом на печь.

— Тебе… нужна еще глина? — спросила она глухо.

Я кивнул:

— Да. Последняя порция. Нужно обмазать края решетки.

Она кивнула и пошла в дом. Мальчишки молчали. Они все видели.

Матвей тихо спросил:

— Она теперь с нами?

Я посмотрел вслед Варе:

— Да. Теперь с нами.

Следующие полчаса работа шла быстро.

Варя выносила глину — молча. Ставила ведро, возвращалась за следующим.

Я обмазал края решетки там, где она лежала на стенках. Укрепил стыки. Прошелся по всей конструкции еще раз — проверил каждый камень, каждый шов, каждое соединение.

Все держалось крепко. Печь была готова.

Я отступил на шаг. Вытер лоб тыльной стороной ладони. Передо мной стояло мое творение. Примитивное. Грубое. Куча камней и глины на тележке. Прямоугольная топка внизу. Железная труба, торчащая вверх, жаровня.

Больше похоже на какое-то чудовище, чем на печь. Делал ракетную, а получилась какая-то странная смесь ракетной и помпейской печи. Ну ничего, главное, чтобы работала.

Варя вышла из дома, вытирая чистые руки о фартук. Остановилась рядом со мной, глядя на печь молча.

— Она… — голос сел. — Она правда будет работать?

Я кивнул:

— Сейчас проверим.

Я обернулся к мальчишкам:

— Тимка, Матвей — нужны дрова. Сухие, тонкие. Щепки, лучины, что найдете. Быстро.

Они кивнули и побежали к сараю.

Я подошел к печи, присел на корточки перед топкой. Заглянул внутрь — камера сгорания пустая, темная. Стенки из камня и глины, еще влажные. Пахло сырой землей и холодом.

Сейчас узнаем. Либо это работает, либо я потратил пол дня впустую.

Тимка и Матвей вернулись с охапками щепок и немного дров притащили. Сбросили рядом с печью.

— Этого хватит? — спросил Тимка.

Я кивнул:

— Достаточно. Для начала — горсть щепок. Не больше.

Взял несколько тонких лучин, сложил их в топку. Крест-накрест, чтобы воздух проходил между ними. Сверху — щепки помельче. Немного соломы.

Мальчишки столпились вокруг. Варя стояла на крыльце, обхватив себя руками. Смотрела молча.

Я достал кремень и огниво. Ударил раз. Искра упала на солому, погасла. Ударил еще. Еще одна искра — тоже погасла.

Третий удар.

Искра попала точно в центр пучка соломы. Задымилась. Я наклонился, тихо подул. Дым стал гуще. Появился маленький оранжевый огонек. Еще подул. Огонек вспыхнул ярче, перекинулся на щепки. Пламя побежало по лучинам. Затрещало. Задымилось.

Я отстранился, встал на ноги.

Огонь разгорался в топке. Небольшой, слабый. Языки пламени лизали камни. Дым поднимался вверх — медленно, вяло. Я подбросил пару дров покрупнее.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом я услышал тихий гул. Низкий, почти неразличимый. Словно кто-то вдохнул глубоко-глубоко. Пламя в топке вздрогнуло. Изменилось. Из оранжевого стало желтым.

Вдруг огонь в топке усилился. Из трубы вырвался язык пламени — тонкий, почти прозрачный, с синим оттенком у основания. Он бил вверх над краем трубы. Я кинул дрова и они взялись почти мгновенно. Пыхнуло жаром.

Мальчишки шарахнулись назад. Тимка прикрыл лицо руками:

— Ух, горит как!

Матвей уставился на печь с открытым ртом:

— Это… это…

— Дракон, — тихо закончил я.

Пламя гудело, разгораясь все сильнее. Железная решетка над топкой начала медленно нагреваться, появился дымок.

Я подошел ближе, поднес ладонь над решеткой — в десяти сантиметрах от поверхности. Обжигало так, что пришлось отдернуть руку. Горячо.

Я обернулся. Мальчишки стояли полукругом, не в силах оторвать взгляд от ревущего пламени. Лица освещены оранжевым светом. Глаза широко распахнуты.

Варя подошла ближе. Остановилась рядом со мной. Смотрела на печь, не мигая.

— Это… — она сглотнула. — Я никогда не видела ничего подобного.

Она повернула голову, посмотрела на меня:

— Ты правда думаешь, что сможешь на этом… что сможешь победить Гильдию?

Я смотрел на гудящее пламя, на огонь, бьющий из трубы. У меня почти не было припасов, не было оборудования и денег, но теперь у меня был огонь.

Я повернулся к Варе:

— Да. Смогу.

Она смотрела на меня, о чем-то думая, потом медленно кивнула. Впервые за два дня в ее глазах появилась надежда.

Я посмотрел на небо. Практически полдень наступил. Пол дня осталось, чтобы отработать рецепт. Подготовить команду.

Мы уже сделали невозможное. Из камней, глины и ярости — мы выковали наше оружие.

После того как Драконий Горн был собран и опробован, я отправил всех мыться и обедать. Дети были измотаны — грязные, уставшие, с трясущимися от напряжения руками. Варя молча нагрела воды, и мы по очереди отмывали глину, сажу и пот.

Обед был простым — остатки каши с утра, похлебка, хлеб. Не шиковали, но и на еде я не экономил. Я прорвусь. Знал это и поэтому не собирался экономить на детях. Они уставшие ели молча, не поднимая голов от мисок. Потом я дал им час отдохнуть.

Сам не спал. Сидел за столом на кухне, смотрел на жалкую кучку припасов перед собой и прокручивал в голове план. Из этого надо было создать блюдо, которое заставит людей забыть про жареных гусей Гильдии.

Невозможно? Нет. Просто сложно.

Когда солнце начало клониться к закату, я поднялся и позвал:

— Матвей. Варя. Старшие — Тимка, Петька, Стёпка, Антон. Все на кухню.

Они подтянулись один за другим, рассаживаясь за длинным столом. Варя села напротив меня, скрестив руки на груди. Матвей рядом с ней. Мальчишки вдоль стола.

Младшие остались спать — им это пока не нужно.

Я встал во главе стола, положил руки на столешницу:

— Слушайте внимательно. Завтра ярмарка. Я покажу вам, что мы будем готовить и как.

Тимка потер лицо ладонями, прогоняя сон:

— Из чего мы будем готовить? У нас же почти ничего нет.

Я кивнул на припасы:

— Из этого. Мука, овощи, сало, специи.

Петька скептически покосился на репу:

— Люди на ярмарке это купят? У них репы и дома хватает.

— Хватает вареной, — твердо сказал я. — У нас будет не просто репа, а интересное блюдо. Не обязательно иметь дорогие продукты, чтобы приготовить вкусную еду. скоро вы в этом убедитесь.

Варя тихо спросила:

— Что именно ты собираешься готовить?

Я обошел стол, подошел к очагу. Подбросил дров — огонь разгорелся ярче.

— Лепешки из ржаной муки — тонкие, жареные на жиру. Овощи — нарезанные тонко, обжаренные до хруста. И соус. — Я повернулся к ним. — Соус — это наше главное оружие. То, ради чего люди будут стоять в очереди.