Я не слышу ничего, кроме того, что она хочет сойтись с Михаилом, и мне приходится напоминать себе, что она шутит. По крайней мере, я молю Бога, чтобы это было так, потому что я привыкла к этой девочке. Я не хочу за одну неделю лишиться и лучшей подруги, и отца моего ребенка.

Глава 12



Я захожу в столовую, где все сидят за столом. Почему, черт возьми, в этом доме постоянно должно быть столько людей?

— Доброе утро, садись, садись. — Вера, глава моего домашнего персонала, усаживает меня на стул.

— Доброе утро, — отвечаю я на ее приветствие и сажусь.

Стол уже заставлен едой. Иван сидит справа от меня и сверлит меня свирепым взглядом. Я не обращаю на него внимания. Взяв чашку кофе, которую Вера ставит передо мной, я делаю глоток. Я протягиваю руку и беру кусочек шарлотки, вонзаю вилку в пирог и наслаждаюсь яблочным вкусом во рту.

Покончив с едой, я поворачиваюсь к Ивану, который все еще сверлит меня взглядом, и выгибаю бровь.

— Проблемы? — спрашиваю я его.

Все остальные за столом замолкают. Здесь присутствуют еще шестеро мужчин, все высшие члены организации. Моему брату нравилось, когда вокруг него собиралась аудитория. Он любил эту жизнь. А я? Я терплю ее. Будь моя воля, я бы просыпался в пустом доме. Один. Сам готовил себе завтрак и кофе. Но важно поддерживать видимость того, что я наслаждаюсь такой жизнью. К тому же, сейчас слишком много людей хотят меня убить, и я не могу позволить себе быть таким уязвимым.

— Да, ты безрассуден, и если не прекратишь это дерьмо, то закончишь так же, как твой брат и отец.

— В конце концов, мы все закончим так же, как они. — Я пожимаю плечами.

Иван качает головой, встает и уходит. Я смотрю на остальных, все еще сидящих за столом.

— У кого-нибудь еще есть вопросы? — спрашиваю я.

— Нет, босс. — Все качают головами.

— Хорошо. Будьте сегодня начеку. Наверняка где-то поблизости шныряют какие-нибудь злобные ирландские ублюдки, — говорю я им. Они ухмыляются в ответ – эти сумасшедшие ублюдки обожают поводы для драки. Я встаю из-за стола и оставляю их наедине с едой. Все они знают, чего от них ждут.

Сев за свой стол, я включаю ноутбук и открываю папку Входящие, с ужасом представляя, сколько работы меня ждет. Как бы я ни старался сосредоточиться на делах: отвечать на письма, улаживать проблемы, она не выходит у меня из головы. Не думаю, что когда-либо встречал кого-то похожего на Изабеллу Валентино. Она не похожа на русских девушек, которые, так сказать, счастливы, что их содержат. Я и представить себе не могу, что кто-то из них захочет запачкать руки кровью. А вот Изабелла… ее не пугает суровая реальность того, чем мы сейчас занимаемся. Она понимает, что нужно, чтобы выжить в этом мире. Но почему это так сильно возбуждает меня?

Я хочу знать, что она делала в том стриптиз-клубе прошлой ночью. Что она пыталась вытянуть из ирландца?

По крайней мере, то, что произошло в той комнате, не приведет к ней. Они решат, что это сделал один из моих людей. Возмездие за наезд на мой клуб. И я тут же вспоминаю… Мне нужно съездить туда и убедиться, что уборка проходит должным образом. Я поднимаю телефон и набираю номер Ивана. Даже если он зол на меня, я знаю, что он ответит.

— Босс.

— Нам нужно заехать в Свету, — говорю я ему.

— Встретимся у входа, — бурчит он, прежде чем положить трубку.

Я встаю, надеваю пиджак и беру с собой небольшой набор оружия, прежде чем покинуть кабинет.



— Сколько времени это займет? — спрашиваю я копа, который пытается объяснить мне, что мой клуб по-прежнему является местом преступления, а это значит, что я пока не могу туда попасть, чтобы начать ремонт.

— Столько, сколько потребуется, — отвечает умник.

Я поворачиваюсь к нему спиной и набираю номер. Так сложилось, что с начальником полиции у меня очень хорошие отношения.

— Мистер Петров... — приветствует он меня.

— Я хочу, чтобы твои офицеры убрались из моего чертова клуба в ближайшие пять минут, — говорю я ему и вешаю трубку, не дожидаясь ответа. Затем я подхожу к бару, прислоняюсь к стойке и жду, наблюдая за происходящим. И, конечно же, не проходит и двух минут, как все офицеры получают распоряжение покинуть здание. — Полагаю, это заняло не так уж много времени, — говорю я ублюдку, который пытался лишить меня доступа в мой собственный чертов клуб.

— Думаю, невинные люди, которые погибли здесь, не так важны, как твои деньги. — Он пожимает плечами. Я решаю не спорить с этим придурком. У меня есть гораздо более насущные дела, например, привести это место в порядок и запустить его снова.

— Босс, сегодня днем придут стекольщики, чтобы заменить окна, — говорит Иван, пряча телефон в карман и перешагивая через сломанные стулья, чтобы подойти ко мне.

— Убедись, что они будут пуленепробиваемыми. Я не хочу повторения того, что здесь произошло, — инструктирую я.

— Уже. — Он улыбается мне.

— Если ты надеешься на мою похвалу, то ее не будет, — говорю я ему, оглядываясь по сторонам. Столы опрокинуты, стулья сломаны, а на полу валяется стекло. — Нам нужно вызвать сюда бригаду уборщиков.

— Мы здесь, Пахан. — Молодой солдат входит в помещение, за ним следуют еще трое.

Пахан, не уверен, что привыкну к этому титулу. На мгновение мне показалось, что они обращаются к Владу, но его здесь нет.

— Отлично. Уберите это дерьмо до конца дня, — говорю я им. Затем в последний раз оглядываюсь по сторонам, после чего выхожу и сажусь в машину. Иван быстро следует за мной и забирается на водительское сиденье.

Выехав на дорогу, он смотрит на меня.

— Итак, что произошло прошлой ночью?

— Ничего, — отвечаю я ему.

— Бред сивой кобылы, — говорит он по-русски.

— Насколько я знаю, ты мне не мать. Я не обязан отчитываться перед тобой, Иван.

— Нет, не обязан. Но я хочу знать, в какое еще дерьмо ты умудрился втравить нас с ИРА. Мне нужно сохранить тебе жизнь.

— Сохранять мне жизнь – не твоя работа, — напоминаю я ему.

— Нет, но это в моих интересах. Так что же произошло?

Я раздраженно выдыхаю. Этот ублюдок не успокоится, пока я ему что-нибудь не расскажу.

— Я пошел в их стриптиз-клуб.

— Зачем?

— Я хотел убить их всех. Убил только одного.

— Как?

— Что значит "как"? Какая, блять, разница, как. На улицах стало на одного ирландского ублюдка меньше – это хорошо.

— Знаешь, у нас всегда были мирные отношения с ИРА. До сих пор. Возможно, это можно исправить.

— Нет, они могут пойти на хуй. Я не буду с ними иметь дело. В мире полно других покупателей.

— Ладно. Поговорим о драме, касающейся матери ребенка. Что ты собираешься с этим делать? — спрашивает он меня.

— Нет никакой драмы. Это касается только нас с ней.

— Это коснется всех нас, когда все об этом узнают.

— Я разберусь с этим.

— Ты готов пойти на войну ради этой женщины и ребенка?

Я не отвечаю ему. Потому что не знаю, что сказать. Я имею в виду, пойду ли я на войну ради нее? Блять, конечно, пойду.

— Она будет первой, кто выстрелит в меня. Это не какая-то история о Ромео и Джульетте, Иван. Это последствия неправильного секса на одну ночь. — Слова горчат у меня на языке. В той ночи не было ничего неправильного. За исключением того, что я до сих пор убежден, что это не было совпадением. Она украла мой чертов нож и ушла до того, как я проснулся.

Может, пора самому найти ответы на эти вопросы. Изабеллу послали туда, чтобы отвлечь меня? Если да, то она заслуживает чертовой прибавки к зарплате.