Валентино умны и чертовски преданны друг другу. Эта семья ни за что не выдаст местонахождение своей маленькой принцессы.

— Оставайтесь в городе. У нас могут возникнуть еще вопросы, — говорит мне более спокойный из них двоих, прежде чем потянуть своего напарника к их машине.

— Не беспокойтесь. Мои ответы ни хрена не изменятся. — Я захлопываю дверь и нажимаю кнопку, чтобы открыть ворота.

Как только я захожу в свой кабинет, я достаю из ящика стола новый одноразовый телефон и набираю номер Виктора, парня, которого я оставил в Италии присматривать за Изабеллой. Он не знает, почему следит за ней, просто знает, что это необходимо, и что с ней ничего не должно случиться.

— Босс, в чем дело?

— Где она? — спрашиваю я.

— У себя дома, весь день никуда не выходила.

— Мне нужно, чтобы ты купил одноразовый телефон и доставил его ей в течение следующих тридцати минут. И не забудь прислать мне номер, как только купишь его, — говорю я ему.

— Конечно, босс. Займусь этим.

— Дай мне знать, когда закончишь. — Я отключаюсь. Мне нужно выяснить, какого хрена федералы разыскивают Изабеллу. Затем я звоню Сэмюэлю, одному из парней, которые собирают для меня информацию. Он не является частью нашей организации, но он лучший в своем деле и работает быстро.

— Михаил, давно не виделись, — отвечает он после первого гудка.

— Мне нужно, чтобы ты достал для меня файл из ФБР. Сможешь это сделать?

— Ты хочешь, чтобы я взломал Федеральное бюро расследований?

— Я, что, блять, не внятно сказал? Сможешь или нет? — спрашиваю я.

— О, я уже внутри. Как файл называется?

— Изабелла Валентино. — Меня встречает тишина. Стук по клавиатуре прекращается.

— В смысле, та самая Валентино? — спрашивает Сэмюэль.

— Да. Найди файл, Сэмюэль.

— Это дорого тебе обойдется, — фыркает он.

— Мне плевать, сколько это, блять, будет стоить. Пришли мне этот файл как можно скорее.

— Ладно. Но… зачем тебе это? Это что, какая-то война Петровых и Валентино, которая вот-вот разразится? Потому что, если да, то предупреди меня, чтобы я мог убраться из города и избежать кровавой бойни.

Я отключаюсь, не удосужившись ответить на его бред. Через две минуты на мою электронную почту приходит запрошенный файл.

— Что, черт возьми, у них есть на тебя, котенок? — спрашиваю я в пустоту, открывая вложение.

Глава 19



Всю неделю я оглядывалась через плечо, ожидая, что Михаил в любую минуту выскочит из тени. Это начинает сводить меня с ума, не говоря уже о том, что выводит из себя, потому что я не пугаюсь теней – обычно я сама стою в них.

Я звонила маме два дня назад. Я хотела сказать ей, что видела его. Что он жив. Я знаю, что это убивает ее – хранить в секрете личность отца этого ребенка. Она ничего не скрывает от папы, и это первый раз, когда мне приходится просить ее об этом. Это эгоистично. Знаю. Но, честно говоря, я думала, что будет лучше, если люди этого вообще никогда не узнают. Я до сих пор так считаю. Просто теперь, когда Михаил жив, все будет намного сложнее.

Мои бедра сжимаются вместе. Воспоминаний о том, что он сделал со мной в той уборной, достаточно, чтобы я почти загорелась от желания. Честно говоря, я чертовски запуталась в своих чувствах к этому мужчине. Когда я поняла, что это не галлюцинация и он действительно стоит передо мной, меня мгновенно охватило облегчение. Я не убила его…

Затем, в следующую минуту, я не чувствовала ничего, кроме страха за то, что это будет означать для моего ребенка. И, конечно, я захотела убить его. Снова. Я даже не собираюсь упоминать о том, что почувствовала, когда он опустился на колени и нежно поцеловал мой живот, прежде чем довести меня до умопомрачительного оргазма. Нет, я не буду думать об этом.

— Un soldo per i tuoi pensieri, mia cara. — Пенни за твои мысли, моя дорогая.

Я поворачиваюсь и вижу, что в комнату входит моя мама.

— Мама, что ты здесь делаешь? — Я пытаюсь вскочить и обнять ее, но мне требуется гораздо больше времени, чтобы подняться с кресла. Беременность – это определенно не для слабых. Это тяжелая работа.

— Я была нужна тебе, поэтому и приехала. А теперь садись. Думаю, у нас есть около четырех часов до приезда твоего отца. — Смеется она.

— Он знает, что ты здесь? — спрашиваю я ее.

— Теперь знает. Я позвонила ему, когда приземлилась. — Она улыбается.

— Ты не сказала ему, что уезжаешь? Он будет в бешенстве.

— Он переживет это, поверь мне. Итак, что с тобой происходит? — Мама протягивает руку и проводит пальцами по моим волосам. Это успокаивающее движение она делает с тех пор, как я была маленькой.

Я прикусываю нижнюю губу. Изо всех сил стараюсь не дать волю слезам. Я виню во всем беременность и сопутствующие ей гормоны. Обычно я не плачу просто так.

— Я… Я не убила его, — шепчу я.

— Что? О чем ты говоришь? — спрашивает мама.

— Михаил, он жив. Я видела его. Он был здесь.

Мамин взгляд скользит по комнате.

— Здесь, в этом доме?

Я качаю головой.

— Нет, на прошлой неделе. Он последовал за мной в уборную в ресторане.

— Он причинил тебе боль? Угрожал тебе? — Мама встает так, словно готовится к войне.

— Нет. Конечно нет, — спешу заверить ее я.

Она снова садится и пристально смотрит на меня.

— Что он сказал? Чего он хочет?

— Я не знаю, чего он хочет. Не совсем. Но я думаю, он хочет… быть отцом.

— Он так сказал?

— Он говорит, что это наш ребенок и он хочет ее.

— А чего же ты хочешь? — спрашивает она.

Я понимаю смысл ее слов. Если я скажу ей, что хочу, чтобы он исчез и не имел никакого отношения ни к этому ребенку, ни ко мне, она сделает так, чтобы это произошло. Если я скажу ей, что хочу, чтобы он был отцом нашего ребенка, она позаботится о том, чтобы все остальные члены семьи либо поддержали нас, либо, по крайней мере, сделали вид, что поддерживают.

— Это вопрос на миллион долларов, мам. Я не знаю, чего хочу, — признаюсь я.

— Нет, знаешь. — Она кладет руку мне на сердце. — Здесь, в глубине души, ты знаешь, чего действительно хочешь. Когда ты думала, что он ушел навсегда, тебе было грустно. Я никогда не видела тебя такой. А теперь он вернулся, так чего же ты хочешь, Изабелла?

Похоже, она решила не церемониться со мной.

— Помнишь, до того, как мы встретили папу, ты говорила, что увезешь меня с собой? Мы собирались найти остров и жить без всего этого. — Я обвожу рукой комнату.

— Помню.

— Сейчас я была бы не прочь убежать на этот остров, — говорю я.

В глазах мамы появляется отстраненное выражение.

— Думаешь, тебе было бы лучше, если бы я осуществила те планы? Оставила все позади? — спрашивает она меня.

— Нет, я так не думаю. Я не это имела в виду. У меня была прекрасная жизнь, мам. Вам с папой было суждено найти друг друга и обрести такую всепоглощающую любовь.

— Я бы бросила ради тебя все, Иззи. Даже сейчас. Я знаю, что ты взрослый человек, вполне способный позаботиться о себе и все такое. Но если ты хочешь, чтобы я купила остров и сбежала с тобой, я это сделаю.

Я улыбаюсь.

— Я знаю, что ты бы это сделала. Но я не этого хочу. Я просто боюсь.

Мама обнимает меня за плечи и прижимает к своей груди.

— Я знаю, детка. Знаю. Все будет хорошо. Что бы ты ни решила, все наладится.



Мама была права. Через четыре часа после ее приезда в поместье появился мой отец. Я оставила их в доме и решила посидеть в саду, понежиться на солнышке.