— Я не собираюсь гоняться за разбитым сердцем, Ной, ни с тобой, ни с Домиником.

Я никогда не утверждала, что у меня мудрое сердце, но я понимаю, что оно разбивается на миллион кусочков. Сглотнув комок в горле, я пытаюсь убежать от мужчины, который держит меня в заложниках одним лишь своим пронизывающим взглядом.

— Я бы предпочла быть сама по себе.

Возвращение в Париж вызывает другую волну эмоций.

Место, которое когда-то было таким чистым и прекрасным в моих глазах, теперь не приносит ничего, кроме одиночества. Кажется, что куда бы я ни посмотрела, люди живут своей лучшей жизнью. Смех наполняет улицы, а пары идут рука об руку, с любовью глядя друг на друга и спонтанно целуясь в знак своей привязанности.

Моя обида становится все глубже, а терпение истощается. Я больше не улыбаюсь незнакомцам и не предлагаю отойти в сторону на переполненной улице. Цветы приносят мало радости, а букеты, которые стоят в ведрах на тротуаре, кажутся уловкой, чтобы заставить людей купить счастье. Все это вместе взятое заставляет Париж казаться самым убогим местом на Земле.

Моя жизнь уже должна была наладиться. Ничего этого не должно было случиться. Я защищала себя так долго, как только могла, избегая именно этого — разбитого сердца.

И каждая частичка меня болит по человеку, по тому, кто находится за целым океаном, по тому, кто всегда был моей защитой и поддерживал меня, когда я сбивалась с пути.

Тот самый человек, который использовал мою неуверенность против меня, против нас.

Боль в сердце преследует меня, куда бы я ни пошла, никогда по-настоящему не покидая мои мысли, пока я на мгновение не забываю о ней, потому что кто-то другой требует моего внимания. Но потом она ударяет в меня, как молния, яростная и безапелляционная, всегда возвращая к Ною.

В городе, известном как мировая столица романтики, мое сердце превратилось в открытую рану, но жизнь, как всегда, заставляет меня двигаться дальше.

Нет времени зацикливаться на чем-то, когда все требуют моего внимания. В очередной раз мое отсутствие вызывает дополнительный стресс, и как только самолет коснулся асфальта, мой телефон не умолкает. Тексты и электронные письма о встречах, запланированных на каждую свободную минуту, о командировках в Лондон и Рим, которые должны состояться в последнюю минуту на следующей неделе. Я вернулась к привычному образу жизни, но одиночество будет находить меня каждую ночь, когда я буду лежать без сна, желая, чтобы эта боль исчезла.

Я приезжаю в офис в семь утра. Прошлой ночью сон едва нашел меня, точнее, на три часа. Я проснулась без аппетита, но смогла съесть что-то небольшое и вместо привычной йоги выбрала интенсивное кардио.

— Кейт, — зовет меня Эмиль, стоя у двери с сочувственным взглядом. — Permettez à votre cœur de ressentir la douleur. Alors vous saurez s'il vaut la peine de se batter.

Позвольте своему сердцу почувствовать боль. Тогда вы поймете, стоит ли за это бороться.

Эти слова крутятся в моей голове, но это все, о чем я думала с того момента, как покинула Штаты. Каждая унция моей боли — из-за него. Мне кажется, что я веду нелегкую борьбу. У Ноя сложная жизнь, и я с ним не вписываюсь в это уравнение, сколько бы раз я ни прокручивала его в голове. Ничего не сходится, и я не верю в приметы, но я воспринимаю это как опасный желтый знак, смотрящий мне в лицо.

Я больше не хочу обсуждать это, устав от порочного круга, в который попали мои эмоции. Страдание действительно любит компанию, поэтому я говорю Эмилю, чтобы она пометила меня как недоступную, а сама вхожу в зал заседаний и закрываю за собой дверь. Только Чарли неоднократно звонила мне, но я сказала ей, что тема закрыта. Мне больше нечего сказать, даже Эрику, с которым я воздерживаюсь от общения после нашей бурной ссоры из-за Доминика.

Скука снова настигает меня, эта встреча — пустая трата времени. Финансовый директор бессвязно говорит о цифрах, и от одного его голоса меня клонит в сон. Его команда начинает выводить меня из себя, и это лишь вопрос времени, когда я отпущу этого болвана. Он поднялся по карьерной лестнице благодаря руководству, пока я не вмешалась. Я вижу его незрелость и самовлюбленное поведение. У него нет никакого стиля управления, и это видно по текучке кадров. Бессвязные и жалкие оправдания по поводу ограниченности бюджета длятся по пять часов. К тому времени, когда все они покидают комнату, Лекс остается на линии, желая поговорить дальше.

— Ты готова к Лондону в понедельник? Джерри может быть довольно резвой акулой, но не позволяйте ему отпугнуть тебя во время встречи, — сообщает мне Лекс.

Отлично, как раз то, что мне нужно. Еще один мужчина с маленьким членом, пытающийся контролировать мир вокруг себя.

— Я готова, — тяжело дышу, раздраженная тем, что приходится иметь дело с таким высокомерием. — Я знаю его тактику, и, честно говоря, если не увижу улучшений, то с радостью выставлю его за дверь. У меня нет времени тратить его впустую и отставать от проекта.

— Согласен, — говорит Лекс, затем делает паузу. — И тебя все устраивает?

— Все хорошо.

— Послушай, Шарлотта волнуется, и ты знаешь, что ее сердце не на месте.

— Это она говорит тебе, чтобы ты передал это? Послушай... — повышаю тон, только поняв, с кем говорю: — Я в порядке. Если все просто позволят мне быть собой и перестанут беспокоиться, я буду двигаться так же, как и всегда.

— Хорошо, я понимаю. Это моя работа — проверять тебя как босса и друга.

— Я ценю это, — заверяю я Лекса. — Но я взрослый человек. Я разберусь со своей личной жизнью. Так что не волнуйся, что это повлияет на мою работу.

— Я никогда не волнуюсь, Кейт. Я всегда доверял тебе в работе. Но как член семьи человека, который мне как брат, я скажу тебе, что Ноа страдает не меньше.

Лекс, произносящий его имя, снова напоминает мне о том, как тесно мы связаны. Это не только Ноа и я. Слишком много людей вовлечены в это.

— Мне жаль это слышать, — отвечаю я, но внутри меня разгорается гнев. — Вообще-то нет. В кои-то веки я не сделала ничего плохого. Он должен был доверять мне и дать мне возможность защищаться, но он выбрал Морган, причем неоднократно. И знаете что, возможно, я никогда не стану матерью, но этот выбор не делает меня менее человечным существом.

И я сказала все эти слова не тому человеку. Лекс — просто посланник, тот, на кого я решила выплеснуть свой гнев. Я жду, что он отчитает меня за то, что я на него накричала, но он просто молчит.

— Черт, Лекс, — шепчу я, закрывая глаза. — Мне жаль.

— Все в порядке, Кейт.

Я делаю глубокий вдох, желая контролировать свои перепады настроения. Я всегда считала, что самоконтроль — это сила, а спокойствие — мастерство. Возможно, мне потребовались годы, чтобы прийти к этому откровению, но, по правде говоря, без него я бы не преуспела в мире бизнеса.

— Мне пора идти. Я буду очень признательна, если ты забудешь о моей вспышке ярости и все вернется на круги своя.

— Легче сказать, чем сделать, — он тихонько хихикает. — Ты была свидетелем слишком многих моих неудачных моментов, так что, думаю, теперь твоя очередь.

— Не думаю, что когда-нибудь доживу до твоих моментов. Я считаю, что ты ударил Джулиана по лицу, а не проснулся в постели с Викторией Престон.

— Пожалуйста, не напоминай мне об этом, — затянул он в трубку. — Обещаешь мне кое-что? Ты позвонишь Шарлотте позже. Она волнуется и застряла между вами, потому что любит вас обоих. Просто дай ей знать, что с тобой все будет в порядке. Мне не нравится видеть ее расстроенной.

— Обещаю, — говорю я, прежде чем завершить разговор.

По правде говоря, я понятия не имею, буду ли я в порядке. Прошло уже четыре дня с тех пор, как я уехала, а ничуть не приблизилась к тому, чтобы почувствовать себя лучше. Все, что мне удается делать, — это игнорировать колющую боль внутри и пытаться дышать с пробитым сердцем.