— Я бы все равно не позволила тебе, — вздыхаю, наблюдая, как мои пальцы ласкают его идеально вылепленную грудь, — Ты запутался. А мне нравилось то, что у нас было, эта нерушимая дружба, или, по крайней мере, я так думала в то время. У меня никогда в жизни не было никого, похожего на тебя. Эрик не в счет.

— Я слышала от Чарли о вашей ссоре. Вы с ним разговаривали с тех пор?

Я покачала головой, помолчав немного: — Дело в том, что Эрик был прав. Я скрывала свой роман с Домиником, потому что мне было стыдно и было что терять. И это никогда не было соревнованием между тобой и им. Я никогда не чувствовала себя в безопасности с Домиником, он просто был рядом, как человек, который помогал мне забыться.

Подо мной тело Ноя напряглось. Это больная тема для обсуждения, особенно теперь, когда я знаю, что Ной чувствует ко мне. Мои пальцы скользят по его груди, прослеживая его кожу не словами, а прикосновениями. Мгновением позже я чувствую, как он расслабляется, его грудь поднимается и опускается в привычном ритме.

— Я ненавижу этого человека, — понижает он голос.

— Я знаю. Теперь все кончено, Ной. Остались только ты и я.

Его губы находят мой лоб, нежный поцелуй смывает минутное напряжение.

— В ту ночь, когда я увидел тебя в Версале, ты даже не представляешь, как сильно я нуждался в том, чтобы увидеть тебя.

— Я понятия не имела о том, через что ты проходишь, — открыто говорю я. — Но я видела, что это сломило тебя.

— Так и есть. Могу я спросить тебя кое о чем?

— Хм, о чем угодно, Ноа.

— Ты.., — прочистил он горло, его тело снова напряглось: — Ты трахалась с ним после той ночи?

Я тут же качаю головой, успокаивая его и не колеблясь, как он всегда утверждал: — Нет, я не могла. Все всегда возвращалось к тебе, как бы я ни старалась бороться с этим. Я понятия не имела, что это значит, но теперь все понятно.

Дыхание, которое он сдерживал, вырвалось наружу. Ноа всегда был ревнив. Типичный мужчина, конечно. Во многих отношениях он напоминает мне молодого Лекса, когда Чарли была помолвлена с Джулианом.

— В ту ночь на балу ты была так пьяна. Помнишь, ты просила меня трахнуть тебя? — поддразнивает он, и в его голосе слышится легкая усмешка.

— Что? Я просила? — удивленно спрашиваю я. — Я просила тебя трахнуть меня?

— По-моему, твоими точными словами были: «Ной, ты всегда хотел трахнуть меня. Давай сделаем это сегодня вечером, здесь».

        — Я хотела трахнуть тебя на настоящем балу? — смех срывается с моих губ. — Я этого совсем не помню.

        — Я мог бы, у тебя были руки вокруг меня, но это было бы неправильно. Это был бы пластырь на том, что мы оба пытались преодолеть в то время. Я хотел, чтобы все было правильно... как сегодня.

        Подняв глаза, я вглядываюсь в его красивое лицо: — C'était la première fois parfait.

        Его лесные глаза мерцают, как это всегда бывает, когда они встречаются с моими.

        — Это был идеальный первый раз. И так и должно быть. Это ты, — шепчет он. — Ты можешь ждать всю жизнь, чтобы почувствовать прикосновение любимой женщины, но каждая минута стоит ожидания, когда она наконец-то станет твоей.

        Я сдерживаю дыхание, позволяя его эмоциям омыть меня, как теплый летний ветерок: — Кто-то должен написать о нас книгу.

— Должен. Я был бы идеальным парнем для книги.

Следует небольшой смех: — Ты знаешь, что такое книжный бойфренд?

— К сожалению, да.

Наш смех эхом разносится по комнате, когда Ной цитирует романтические строки из прочитанных книг. Тем более меня удивляет, насколько он осведомлен в этой области.

Это идеальное первое свидание, о котором я только могла мечтать, но все должно закончиться, как и все в жизни.

Мои глаза открываются после того, как я заснула где-то после рассвета. Повернувшись, я смотрю на свой телефон, отмечая, что уже почти полдень. Черт.

Я вскакиваю на ноги, голова кружится, и я хватаюсь за лоб, желая, чтобы это прекратилось. Ной выходит из ванной, одетый в джинсы и рубашку на пуговицах. Я подтягиваю простыню к груди, прикрывая грудь и желая, чтобы он не уходил. Он может быть в комнате, но я тоскую по нему, скучаю по его прикосновениям. По тому, как его губы вызывают во мне бешенство. По тому, как неровно бьется мое сердце, когда его взгляд падает на меня. У нас нет плана, нет ничего, что могло бы обещать наше следующее воссоединение. Эта мысль оставляет меня беспомощной, часть меня, которую я больше не могу контролировать, потому что теперь я должна принимать во внимание кого-то еще. И не просто кого-то, а мужчину, у которого есть другие обязательства, которые всегда будут важнее меня — его детей.

— Мне больше нравилось, когда ты был голым, - говорю я ему, наблюдая, как он завязывает шнурки, пытаясь очистить свой разум от негативных мыслей.

— Хм, я знаю, но разве это не будет неловко в самолете?

— Для тебя, возможно, но не для женщин, разглядывающих твои причиндалы.

— Ты только что сказала «причиндалы»?

— Огромный пенис, — четко произношу я. — Тебе так понятнее?

— Ты сумасшедшая, — Ной качает головой, на его красивых губах играет ухмылка.

— Ты уверен, что я не могу отвезти тебя в аэропорт?

— Если ты это сделаешь, я никогда не уеду, — Ной садится на край кровати.

Я склоняю голову, от этих дерьмовых эмоций мне хочется плакать или что-то в этом роде. Мой желудок скручивается в узлы, а пальцы бесцельно перебирают простыни, пытаясь отвлечься от того, к чему все идет.

— Эй, послушай меня, — Ноа берет меня за подбородок и поднимает мои глаза, чтобы встретиться с его глазами. — Я люблю тебя. Мы будем летать друг к другу, когда сможем. Пожалуйста, просто верь в меня. Это все, о чем я прошу.

        Я нежно целую его губы, наслаждаясь этим моментом, потому что он может стать последним на какое-то время. Нечестно проецировать на него свои эгоистичные эмоции. Я знаю, что он разрывается, поэтому решаю улыбнуться, чтобы уверить его, что все будет хорошо.

        — Я верю в нас, хорошо? Я люблю тебя. А теперь иди домой и напиши мне в FaceTime, когда вернешься.

       Еще раз взглянув на меня, он наклоняется, и наши губы снова встречаются, прежде чем он упирается своим лбом в мой и делает вдох. Поцеловав меня в лоб, он наконец отстраняется, чтобы покинуть комнату и мою квартиру.

Я падаю обратно в постель, вцепившись в простыни так, будто от этого зависит моя жизнь. Все изменилось, весь мой мир перевернулся с ног на голову. Уставившись в потолок, как делала миллион раз до этого, я в конце концов снова засыпаю, мечтая о Ное.

        О мужчине, который наконец-то полностью завоевал мое сердце.

          Остаток выходных я провела, пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы занять руки и отвлечься от того, что Париж кажется самым одиноким городом в мире.

           Я убрала всю квартиру, прошлась по магазинам и библиотеке, выпила бутылку вина и съела целую коробку пирожных, и ни одно из этих дел не оставило меня довольным.  

           Забронировав ранний рейс в Лондон на утро понедельника, я собираю чемодан и готовлю презентацию. Будет здорово вернуться домой, хотя бы на три дня. В оставшееся свободное время я планирую встретиться с родителями за ужином. 

           Ной написал мне в FaceTim, когда вернулся домой. Джесса осталась у него на ночь, так что она сидела рядом с ним, когда мы болтали, прерываясь, чтобы показать мне эту странную куклу с огромными глазами. Когда видишь их вместе, сходство просто поразительное. Он выглядит счастливым, его глаза светятся, когда мы разговариваем. Из-за разницы во времени мы закончили разговор, и я пообещал позвонить ему, когда вернусь из Лондона. 

           Я сделала то, к чему приучила себя уже давно: зарылась с головой в работу, чтобы попытаться забыть о расстоянии между мной и Ноем. Поездка в Лондон пролетела быстро, встреча с родителями стала главным событием моего путешествия. Я решила сохранить свою личную жизнь именно такой — личной. Моя мама — женщина с особым мнением, и я чуть не проболталась, когда она упомянула, что наш старый сосед теперь холост. Тот самый парень, с которым я потеряла девственность много лун назад.