Но почему именно сейчас, я хочу спросить.  

          Почему спустя четыре года он наконец задал тот вопрос, который я так хотела задать тогда?

— Я тоже думаю о том, что ты приедешь в Париж, — это все, что я могу сказать в ответ, надеясь, что он имеет в виду то же самое.

— Нет, Кейт, — шепчет он в трубку. — Я думаю о нас. Ты и я... вместе. О нашей совместной жизни, только о нас.

Такого признания от Доминика Кеннеди я не ожидала. Я растерялась и разозлилась, задаваясь вопросом, почему мне снова приходится это терпеть. Доминик не понимает, что такое быть в серьезных отношениях. Он берет у людей то, что ему нужно. Он превратил себя в успешного предпринимателя, пропагандируя прямо противоположное обязательствам. Я не глупая и всегда знала, что однажды все это должно закончиться. Просто не ожидала, что все закончится именно так.

И я отказываюсь позволять ему менять правила нашей игры.

— Я не могу больше это обсуждать, — тороплю я, качая головой. — Думаю, будет лучше, если мы больше не будем видеться в Париже.

Глубоко вздохнув, я ожидаю, что он согласится. В конце концов, он может получить «киску» где угодно. Я не сомневаюсь, что у него есть и другие женщины, кроме меня и Аллегры.

— Ты можешь бежать, Кейт. Но я знаю, что ты вернешься, — уверяет он с садистской ноткой в голосе. — Я уеду в Милан на неделю, а в следующий понедельник вернусь. В том же месте и в то же время.

Его предположение задерживается в моих мыслях и не дает мне ничего ответить, звонок заканчивается, и вдруг он исчезает.

Подтянув колени к груди, я тупо смотрю на экран телевизора, пытаясь осмыслить произошедшее. Чем больше это происходит в моей голове, тем сильнее закручивается порочный круг, и единственное, что происходит, — это его ожидание моего возвращения в эту комнату.

Звучит текстовое сообщение с его именем. Это видеофайл. Я нажимаю «play» и смотрю небольшой ролик, в котором я стою на коленях, принимая его всего, проглатывая каждый дюйм его члена, пока он снимает меня на камеру. Я вспоминаю тот момент, когда дала ему согласие на это.

          Еще одно текстовое сообщение. 

          Доминик: Я вижу все в твоих глазах. Ты никогда не сможешь скрыть то, что я заставляю тебя чувствовать. 

           Я ненавижу его слова о том, как он заставляет меня поверить, что я ничего не могу контролировать. Я отмахиваюсь от сообщения, отказываясь отвечать ему и поощрять его поведение. Если у меня есть слабость, он точно знает, в чем она заключается, еще до того, как я успею в этом признаться. 

           Мой телефон снова звонит, но на этот раз на экране высвечивается имя Чарли. 

           — Чарли, — приветствую я, стараясь говорить бодро, пока она не уловила мое плохое настроение и не начала расспрашивать меня. Чарли интуитивна, а учитывая, что она юрист, от нее трудно что-либо скрыть, поскольку она владеет тактикой получения информации, когда ей это нужно. 

           — У нас все готово к прибытию в пятницу. Я так взволнована, — кричит она по телефону. — В основном потому, что четыре дня я буду свободна от детей.

           — Уверена, ты будешь по ним скучать.

           — Да, пока я не усну в бизнес-классе с дорогим шампанским и декадентской еде, в которую не входят крекеры для животных.

           — Я дам вам, ребята, устроиться в пятницу, а потом мы подготовимся в вашем номере, прежде чем ехать в Версаль.

          — Лекс... он не поедет с нами. Ему нужно кое-что сделать.

          — Встреча? — спрашиваю я, зная его маршрут и то, когда он планирует посетить офис. 

          — Не думаю. Выпьет с кем-нибудь, — туманно отвечает она. — Но как же весело будет в эти выходные! Костюмы Марии-Антуанетты. Такая сказка!

          Любовь Чарли к романтике порой просто отвратительна. Она безнадежный романтик, и я уверена, что она проведет все выходные, пытаясь обратить меня в свою веру. 

          — Повезло, что ты привела своего принца, — смеюсь. 

          — Кстати, о принцах...

          Я прервал ее: — Нет, нет и нет. Я не пойду больше ни на одно из твоих свиданий. Я пойду на него одна. В этом нет ничего плохого. Прими уже мое одиночество.

          — Но как насчет простого свидания? Ничего серьезного?

          — Нет, — твердо заявляю я. — Это не совсем светское мероприятие. Мне нужно уладить кое-какие дела.

          — Я так и знала, — почти кричит Чарли. — Лекс поклялся, что у меня будет все его внимание и никакой работы. Клянусь, этому человеку повезло, что он так чертовски хорош собой.

           Мой смех прокатывается по комнате: — Я скучаю по тебе. Такое ощущение, что мы не виделись целую вечность, но позволь мне рассказать тебе о сказочном замке, который мы посетим в воскресенье.

          — О... расскажите мне побольше об этом замке, — охает Чарли через динамик. — Je suis prêt à tomber amoureux. (Примечание: Я готова влюбиться)

          — Ты готова влюбиться? — повторяю я с улыбкой. — Я тоже, Чарли... я тоже.

          Не могу вспомнить, когда в последний раз мне так хотелось посетить какое-нибудь светское мероприятие. 

           Корпоративные мероприятия — это больше моя ниша, возможность пообщаться с престижными клиентами в роскошных залах с шампанским и икрой по завышенным ценам, которые подаются широким массам. Чаще всего мне предлагают приглашения на дорогие яхты или даже в частные замки, чтобы ознакомить меня с лучшими рынками Европы. От такого предложения трудно отказаться, если, конечно, к нему не привязан какой-нибудь высокомерный миллиардер, жаждущий быстрого траха. 

           Я никогда не смешиваю бизнес с удовольствием. Это мое кардинальное правило. То, что я женщина в доминирующей мужской индустрии, заставляет меня устанавливать границы. Я могу быть одинокой, но это не дает мужчинам права делать мне предложения, особенно если речь идет о бизнесе. 

           А европейские мужчины отличаются от американцев. Они очень откровенны в своих намерениях и быстро восхищаются красотой, когда видят ее. Я тоже не застрахована от акцента, но за время, проведенное здесь, мне удалось не позволить ему склонить меня к компрометирующим позициям. 

           Сегодня вечером я планирую просто расслабиться и насладиться праздником. Сколько себя помню, в моем списке желаний было посетить Большой бал-маскарад в Версале, но много лет назад я пообещала Чарли, что сделаю это вместе с ней, поскольку она обожает Марию-Антуанетту. Между рождением детей и ее загруженностью на работе это первая возможность для нее вырваться на несколько дней без девочек. 

           Лекс выбрала для них отель Four Seasons, пентхаус с видом на Эйфелеву башню с террасы. Мне не впервой осматривать этот номер, я видела его много лет назад, когда работала исполнительным помощником Лекса. Поскольку деньги никогда не были проблемой, Лекс предпочитает останавливаться только в самых лучших отелях по всему миру.

           Внутри роскошного помещения парикмахер и визажист суетятся над нами двумя, пока мы сидим в креслах перед большим зеркалом. 

          — Я до сих пор не могу поверить, что Лекс согласился придти на это мероприятие, — говорю я, стараясь держать глаза закрытыми, пока на них наносятся тени для век, — И надеть костюм.

          — И не просто костюм, — Чарли хихикает, извиняясь, когда стилист чуть не роняет кисть. — Мне пришлось пойти на компромисс. Его костюм полностью черный с минимальным количеством оборок. Адриана позаботилась о том, чтобы он соответствовал восемнадцатому веку, но вам действительно стоило присутствовать на примерке. Мне кажется, я никогда так сильно не смеялась. Чуть не описалась, а Ноа...

           Я открываю глаза, ожидая, что Чарли продолжит, пока она не прочистит горло.