Четыре года назад

           — Два слова для тебя... милый папочка.

           Эрик поправил лацканы своей слишком дорогой дизайнерской рубашки, посмотрел на свое отражение в стеклянной двери и снова пожаловался на свою прическу. Отвлеченная его беспрестанными рассуждениями о средствах для укладки и свободной прядью волос, отказывающейся сотрудничать, я воспользовалась возможностью проверить свой внешний вид. 

           В отличие от Эрика, мои волосы были правильно уложены в тугой пучок на затылке, ни одна прядь не выбивалась. Простая прическа подходит для такого типа суаре — формального, с элитным списком гостей в очень шикарном доме. 

           А я видела только парадный вход.

          Каким-то образом Эрик уговорил меня посетить вечеринку по случаю шестидесятилетия его матери. Она проходила в их недавно купленном поместье в Ист-Хэмптоне. По словам Эрика, дом был подарком на день рождения от старого доброго папочки за то, что он никогда не был дома и постоянно ездил за границу. 

           Вот это подарок на день рождения! 

           И, конечно же, приглашение пришло в последнюю минуту. Эрик должен был привести свою коллегу, Эмму, но у нее возникли какие-то личные проблемы. Эрик свел все к тому, что он по колено в итальянском члене, или тетя Флоу нанесла визит. Зная, что я — его запасной вариант, я не сдалась так быстро, заставив его практически умолять меня присутствовать. В обмен на мое присутствие он пообещал сводить меня в новый ресторан, который я так хотела попробовать сходить, но из-за какого-то списка ожидания никогда не могла получить столик. У него были связи, и я воспользовалась ими, чтобы наконец попробовать знаменитый крем-брюле, которым славится шеф-повар.

           — Милый папочка? — спрашиваю я, гримасничая, — Ты имеешь в виду сахарного папочку?

   — Милая... — мурлычет Эрик со своим неподражаемым британским акцентом, — тебе нужен мужчина в возрасте. Кто-то зрелый. Мед слаще сахара.

   Я больше не задаю Эрику вопросов после того, как он проиграл мне в зрелости. Большую часть времени я позволяю ему заниматься своими делами, а сама откровенно игнорирую его попытки найти мне мужчину. Иногда проще просто кивать головой и отвлекать его бессмысленными сплетнями. 

   Я посещала довольно много таких высококлассных мероприятий в городе, поэтому у меня было идеальное платье — черное макси-платье до плеч с высоким разрезом до середины бедра. Платье было великолепным и было куплено экспромтом прошлой осенью, когда Чарли посетила Манхэттен, что послужило поводом для столь необходимого похода по магазинам для девочек и вмятины на моей кредитной карте. 

   За последнее время я надевала его на три разных мероприятия. Мое правило — если список гостей отличается, это зеленый свет для повторного использования гардероба. Эрик ненавидел это правило, и именно поэтому я солгала и сказала ему, что это совершенно новое, когда ехала сюда.

   Мы стояли перед большими дверями, пока дворецкий формально отвечал. От размеров дома захватывало дух, а ведь всего несколько минут назад я была потрясена парадными железными воротами. По словам Эрика, дом был изысканным и тщательно продуманным поместьем, расположенным всего в нескольких минутах ходьбы от гавани. Я готова поклясться, что он взял эти слова из какого-то архитектурного дайджеста. Его обычные ответы были: «Это дворец, подходящий для такой королевы, как я», или в некоторых случаях: «Какая дыра, я бы не отправил сюда своего бывшего, а это говорит о многом, поскольку он — чистое дерьмо».

   Как только мы миновали закрытый въезд и элегантно озелененную территорию, я поняла, что Эрик не шутил, когда сказал, что дом огромный. Он был здесь всего один раз с тех пор, как его купил отец. Однако он ясно дал понять, что планирует провести свои летние каникулы, лежа у бассейна, пока его обслуживает дворецкий и присматриваясь к мальчику у бассейна, который оказался смущенным натуралом, только что окончившим колледж.

   Мы шагнули в открытое фойе, и мои глаза сразу же устремились вверх, к высоким потолкам и сложным деталям. В соответствии с дизайном Хэмптона каждая комната могла похвастаться высокими потолками, массивными окнами, сделанными на заказ шкафами и кожаными акцентами. Мне понравилась архитектура и дизайн, и я пожалела, что не изучала их в школе, поскольку это моя страсть. 

   — Этот дом... вау, этот камин просто потрясающий, — восторгалась я, делая маленькие шаги, восхищаясь декором. 

   — Я знаю, правда? — Эрик вежливо улыбался гостям, которые проходили мимо, и держал свою руку соединенной с моей. — У моей матери изысканный вкус.

   — Да, а у папы хороший расчетный счет.

   Эрик усмехнулся, когда мы продолжали идти по широкому коридору к задним французским дверям. Куда бы я ни повернулась, мои глаза восхищались детальными деталями, начиная от люстр и до бра. Мы прошли мимо кухни открытой планировки с мраморными столешницами, такой величественной в своем присутствии и оснащенной всеми необходимыми повару приборами.

   Мы остановились у дверей, которые выходили на огромный двор. Прямо перед нами был бассейн олимпийского размера, и хотя в доме Чарли и Лекса был довольно большой бассейн, этот был еще грандиознее. Для человека, выросшего в Англии, бассейны всегда восхищали меня.  

   С наступлением сумерек включили свет и осветили кристально чистую голубую воду, отчего бассейн завораживал своей умиротворяющей природой. 

   Деревья вокруг нас были украшены сказочными огнями, освещая открытую площадку и придавая ей причудливый вид. Справа, на большой импровизированной танцевальной площадке, небольшая группа играла музыку 1950-х годов, которая, по словам Эрика, является любимой эпохой его матери. 

   — Эрик, дорогой, ты пришел.

   Женщина, судя по схожим чертам лица, была одета в красивое румяное платье от кутюр с бриллиантовым ожерельем на шее. Когда я впервые встретила его, Эрик рассказал мне, что его мать была китайского происхождения, а отец — белый американец. Вместе это вызвало много проблем в начале их отношений, но они смогли оставаться женатыми более сорока лет. При ближайшем рассмотрении я поняла, откуда у Эрика все его черты лица. 

   Она поцеловала обе щеки Эрика, держа его за руки. Тепло улыбнувшись, она отпустила его, чтобы поправить волосы, как ему нравится. 

   — Мама, это Кейт, — представил меня Эрик. — Кейт, моя мама, Вивиан.

   Я наклонилась, чтобы поцеловать ее в обе щеки, одновременно поздравляя с днем рождения. В воздухе между нами витал аромат Chanel № 5. 

   — Вы так же великолепны, как описала вас мой малыш, — сказала она любезным тоном. — А ваш акцент просто прелесть.

           — Я знаю, верно? Я говорил тебе, мам. Я должен попытаться найти себе британского гея.

           — О, Эрик, — она нежно похлопала его по груди. — Тристан вернется. Ты должен попробовать моногамию.

           Я поджала губы и сдержала улыбку. Когда дело доходило до сердечных дел, Эрик отказывался остепениться, считая, что эти годы созданы для вечеринок и постельных похождений. Хотя, каким-то образом, он влюбился, но отказывался признавать этот факт. 

           В общем, он — королевская заноза в заднице и такой заботливый друг. 

           — Я должна передать привет твоим дяде и тете из Бостона, — она умоляюще посмотрела ему в подбородок. — Пожалуйста, постарайся поговорить с братом больше двух слов, хорошо?

           Эрик кивнул, и как только она удалилась от нас на достаточное расстояние, он пробормотал что-то о чудаках и маленьких членах. 

           — Твоя мама красивая и такая утонченная... — я отвлеклась, наблюдая за ней. Вивиан приветствует своих гостей". — Что, черт возьми, с тобой случилось?