Милан прошел без особых событий, сплошная работа и никаких игр. Дни превратились в туманное пятно, быстро пролетая мимо, пока не наступила ночь. Ной звонил или писал мне каждый день, но мы никогда не были синхронизированы: его график был таким же напряженным, как и мой. 

           Прошло три недели, прежде чем нам удалось оказаться в постели в одно и то же время.  

            Для меня это уже за полночь, а для него 11 время ужина. Он свободен от детей, и слава Богу, потому что видеозвонок — это то, что нужно нам обоим. 

           — Я скучаю по тебе, — говорю я ему, пытаясь контролировать свое дыхание из-за очень сильного самоиндуцированного оргазма. 

           — Ты даже не представляешь, — отвечает он, лежа совершенно голый в своей постели. — Просто дай ему время.

           Я хочу быть честной, спросить, как именно время изменит наши отношения. Суровая, холодная реальность такова, что я в Париже, а он в Лос-Анджелесе. Время этого не изменит. 

           — Хорошо, — бормочу я, зевая. — Я позвоню тебе завтра.

           Мы кладем трубку, и я засыпаю под звуки сирен на улице. 

           Выходные всегда самые тяжелые. Я могу сделать так много, чтобы занять себя. Я посещаю все общественные мероприятия, лишь бы выбраться из квартиры, но жажда оказаться в объятиях Ноя не покидает меня. 

           Вернувшись однажды вечером, подвыпившая после выставки в галерее, где бесплатно раздавали шампанское, я решаю, что мне нужна перспектива. 

           — Привет, Чарли.

           — О-о-о... у тебя ужасный голос. Ты заболела, подожди... ты беременна!

           — Нет, я немного выпила, — уверяю я ее, слегка икнув. — Чарли, как мне это сделать?

           В течение последних нескольких недель я держала наши с Ноа отношения в тайне. Все это еще в новинку, и я хочу убедиться, что знаю, что чувствую, прежде чем вмешивать других. Но сегодня вечером я пролила свет на всю ситуацию, опустив часть, касающуюся любовных отношений, поскольку Чарли — кузина Ноя. 

           — Кейт, ты самая сильная и любящая женщина из всех, кого я знаю. Я знаю, что однажды, когда ты влюбишься в мужчину, твое сердце будет принадлежать только ему, — говорит она мне с улыбкой в голосе. — Доминик был увлечением, от этой дурной привычки трудно отказаться, но он не был тем, кто любил тебя так, как ты того заслуживаешь. Ты любишь Ноя, а его дети — это его мир. Я верю в тебя и считаю, что ты станешь прекрасной мачехой. Я видела как ты себя ведешь с моими девочками, и они тебя обожают.

           — Но я здесь, Чарли. Неужели я должна отказаться от всей своей жизни ради мужчины?

           — Ты будешь делать то, что чувствует твое сердце. Когда мы с Лексом только сошлись, я тоже так думала. Он был в Лондоне, а я на Манхэттене. А посмотрите на нас сейчас? Мы в Лос-Анджелесе. Где бы вы оба ни были, это не имеет значения. Любовь всегда побеждает.

           Любовь всегда побеждает.

           Что я знаю о любви? Я дилетант.  

           Да, я произношу слова, но тот факт, что я не бегу в его объятия и не отдаю свой мир, разве это имеет значение? 

           — Он сходит с ума, чтоб ты знала.

           — Сходит? — эгоистично с моей стороны так себя чувствовать, но от этой новости мне почему-то стало легче. 

           — Ты шутишь? Парень безумно влюблен в тебя. Ты пытаешься поговорить с ним, а он отмалчивается. Он даже пришел на днях и согласился посмотреть «Ромео и Джульетту» со мной и Амелией.

          — Тот, что с Леонардо Ди Каприо?

           — Ага.

           — О, — вздыхаю, а затем смеюсь. — Как трагично.

           — Так что, как я уже говорила, не думайте, что вы одиноки в своих чувствах.

           Мы говорим о его детях, работе и жизни во время наших разговоров, но никогда не углубляемся в наши отношения, поскольку ни у кого из нас нет ответов. 

           — Все наладится, я обещаю, — напоминает мне Чарли. — Просто наступит момент, когда все встанет на свои места.

***

           Я провела несколько дней, работая в шато месье Оврэ. Пребывание в Шампани навеяло ностальгию по недавнему времени, когда мы с Ноа провели ночь, болтая под звездами. Все напоминает мне о нем — шелест деревьев, когда мы шли рядом с ними, вкус шампанского, которое мы так жадно пили вместе. 

           Я ужасно скучаю по нему, и это правда: расстояние заставляет сердце становиться веселее. 

           Ко мне присоединяется команда из нашей компании, которая занимается изменениями и капитальными улучшениями на объекте недвижимости. Мы едим вкусную еду, пьем огромное количество шампанского и рассказываем истории, наслаждаясь живописной природой. 

           Свободного времени для самостоятельных занятий практически нет, но мне удается вырваться на несколько часов, одолжить один из велосипедов шато и прокатиться по галечной дорожке, любуясь пейзажами. Я делаю снимки, отправляя их Ною, пока внезапно не торможу, отвлекаясь на замок, расположенный неподалеку от Оврэ. 

            Я делаю глубокий вдох, восхищаясь его красотой. Он имеет старинные черты, детально отделан камнем и окружен умиротворяющим садом. Газоны ухожены до совершенства, цветы цветут, а деревья посажены, чтобы обеспечить уединение.  

            Это похоже на картинку из книги сказок, где живет девушка, попавшая в беду и ожидающая принца, который ее спасет. 

           Я делаю селфи, что делаю крайне редко, и выкладываю его в Instagram вместе с подписью, которую я прочитала в журнале. «Любой дом может стать замком, если король и королева влюблены».

           Как было бы идеально, если бы Ной был здесь! Франция всегда будет владеть частичкой меня, но без мужчины, которого я люблю, волшебство исчезает. Меня снова пронзает боль, но на этот раз она длится гораздо дольше.  

           К утру понедельника мои перспективы стали мрачными. Мы официально достигли четырехнедельной отметки разлуки, и без каких-либо значимых праздников, а также с учетом загруженности обоих, у нас нет даже шанса на быстрый побег. 

           Я сижу за столом и набираю электронное письмо, когда в дверь постучали — это вошел Лекс. От удивления у меня открывается рот, и я смотрю на него недоверчивым взглядом. 

           — Лекс? Я понятия не имела, что ты придешь, — он заходит внутрь и садится в кресло напротив меня. — Чарли ни о чем подобном не говорила.

           — Я здесь по делу.

           — Конечно, я могу освободить свое расписание?

           — Пожалуйста.

           Я поднимаю на него глаза, отмечая его серьезное выражение лица. Сняв трубку, я звоню Эмиль и прошу ее освободить меня от дел до конца дня. 

           — Все в порядке? — шепчет она, прежде чем продолжить: — Lex est un homme magnifique. (Прим. французский: Лекс — великолепный мужчина.)

           — Запрещено, Эмиль, — я тихонько хихикаю.

           Положив трубку, Лекс с любопытством наклоняет голову в сторону. 

            — Одна моя ассистентка считает тебя красивым, — дразню я с легким смешком. — И где Чарли, чтобы вправить ей мозги, когда она так нужна?

            Лекс поджимает губы, пряча улыбку: — Я здесь, потому что хочу сделать тебе одно предложение о работе.

          — У меня есть работа, — напоминаю я ему. — Знаешь, держать оборону в Европе. Приносить деньги.

           — Позволь мне перефразировать... У меня есть к тебе предложение, — он прочищает горло, заставляя меня воспринимать его всерьез. — Как ты знаешь, я хотел расширить сферу гостиничного бизнеса и нацелился на приобретение нескольких гостиничных сетей. Сейчас, конечно, я рассматриваю места, которые мы могли бы полностью перестроить и модернизировать с учетом того, чего так жаждет туристическая индустрия.

            — В этом есть смысл. Туризм — это верный источник денег, если все делать правильно.