Холод.

Кажется, он проникает в сердце, разбирая мысли на замерзающие куски. Холод в воздухе, холод в кабинете. Я не сразу понимаю, что стоит за этим ощущением, пока взгляд не цепляется за окно. За ним уже осень. Листья на деревьях приобрели желто-красные оттенки, сквозь которые пробивается серая тоска наступающего времени года. Еще несколько месяцев назад было лето, жаркие дни и долгие ночи, но теперь его нет. Все исчезло, как и многие другие вещи.

Я стою у окна, руки в карманах брюк, и всматриваюсь в этот серый пейзаж. Что-то не так. Чувствую пустоту, но не могу понять, в чем причина. Чувство неправильности происходящего нарастает, как снежный шар. Я сделал верный выбор. Правильный. Отпустил Элайну, разрешил уехать из города, потому что не мог причинять ей больше боли. Она и так пострадала из-за меня.

Но что со мной? Мои чувства вроде бы растворяются в этом осеннем холоде, непонятные и сложные, как утренний туман. А мысли о ребенке преследуют меня. Это то, что я не могу выбросить из головы. Врач сказал, что Элайна была на грани... Она могла бы потерять ребенка. Тот факт, что она почти перенесла выкидыш, не дает мне покоя. Все из-за меня. Из-за Кристен. Слишком поздно я осознал, насколько прогнившей оказалась моя бывшая жена.

Из мыслей меня вырывает голос за спиной.

- Мистер Блейк, вы меня слышите?

Я вздрагиваю, поворачивая голову. Агата, моя секретарша, стоит у дверей с подносом в руках. На нем кофе.

- Ваш кофе, как вы и просили, - говорит она и добавляет: - Я стучала трижды, но вы не ответили.

– Спасибо, – мой голос звучит чужим даже для самого себя.

Она ставит поднос на стол, наклоняясь, аккуратно переставляет чашку. Я наблюдаю за ее движениями. Строгий офисный стиль, белая блузка, четкие линии костюма. Что-то в ней напоминает Элайну, может, улыбка или изгиб шеи, когда она выпрямляется. Но нет. Это не то.

— Есть еще какие-то пожелания? – спрашивает она и ее голос возвращает меня в реальность.

Я задерживаюсь на мгновение, ловя себя на мысли, что образ Элайны исчезает, растворяясь и уступая место Агате.

– Нет. Ты свободна, – говорю я.

Она кивает, разворачивается и уходит. Каблуки стучат по полу, а я невольно вспоминаю, как Элайна любила носить каблуки, и как грациозно в них выглядела.

– И, Агата? - зову ее, прежде чем она выходит за дверь.

Она оборачивается, ее зрачки расширяются от неожиданности.

– Я имел в виду, ты свободна. То есть сегодня. В общем.

Несколько секунд она стоит в замешательстве, потом осознает, что я говорю.

– Но до конца рабочего дня еще три часа, – она смотрит на меня с удивлением.

Я улыбаюсь.

– Знаю. Ты хотела поехать с подругой в сауну.

Ее глаза округляются еще больше.

– Я случайно услышал твой телефонный разговор, когда проходил мимо, – мягко объясняю я. – Можешь поехать. Если хочешь, завтра можешь взять отгул.

Агата не верит своим ушам. Ее глаза расширяются, и она, сдерживая радость, вдруг тихо выкрикивает:

– Спасибо! Большое спасибо!

Я киваю, наблюдая, как она выбегает из кабинета. Дверь за ней со стуком закрывается, оставляя меня наедине с тишиной.

— Не за что, — тихо говорю себе под нос и снова смотрю в окно.

Из приемной доносятся ее радостные слова в трубку, стук каблуков по плитке, быстрые сборы, а потом все стихает. Еще несколько минут – и я снова остаюсь один.

На губах все еще играет легкая улыбка, но вскоре она исчезает, уступая место тем мыслям, которые не дают мне покоя. Я бросаю взгляд на наручные часы. До вечера достаточно времени, но работать больше не хочется. Нужно как-то освежить голову.

Сажусь за руль и завожу двигатель, но еду без четкой цели. Слушаю только шум дороги и всматриваюсь в мелькающие виды за окном. Разум по-прежнему заполнен нерешенными мыслями о ребенке, об Элайне, о том, что я не могу выбросить из головы.

Бросаю взгляд на телефон на сиденье. Несколько секунд размышляю и беру его, набирая номер.

– Привет, – говорю я, когда на том конце принимают вызов. – Как ты?

— Все хорошо, папа, — голос Сары немного раздражен, она вздыхает, как всегда, когда она считает, что я слишком переживаю. — Я же говорила, что все будет в порядке. И ты обещал не звонить каждые полчаса.

– Я не звоню каждые полчаса, – улыбаюсь я, хотя понимаю, что, возможно, она права. – Но просто позвони мне потом, когда все закончится. Я хочу знать, что у тебя все хорошо.

- Ну, папа, - протягивает она, вздыхая. – Ты же обещал.

- Обещал, - отвечаю, немного смягчая тон. - Будь умницей.

Я кладу телефон на соседнее сиденье и снова сосредотачиваюсь на дороге. Вчера я отпустил Сару с ночевкой к подруге. Признаться, это было нелегко. Завтра у Беллы день рождения и в честь этого они готовят вечеринку у нее дома, Сара отпросилась, чтобы помочь все подготовить. Я учусь доверять Саре, а она мне. После того, как Элайна появилась в моей жизни, многое изменилось.

Элайна... Я часто думаю о том, как она повлияла на нас с Сарой. Она будто сделала меня мягче. Сара чувствовала нехватку женского внимания, а я, возможно, был слишком строг с ней. Элайна показала мне, что не обязательно все держать под контролем. Я понял, что дочери нужно больше свободы. Ей всего пятнадцать, а я не хочу, чтобы она в будущем обвиняла меня за то, что ее лучшие годы прошли под строгим наблюдением отца.

Я возвращаюсь к дороге и на мгновение отвлекаюсь, когда вдруг резко торможу, чуть не врезавшись в машину передо мной.

- Будь я проклят... - выдыхаю потрясенно, глядя вперед. Моргаю, думая, что мне показалось.

Но нет. Я не верю своим глазам. Прямо впереди, у входа в торговый центр, стоит Элайна.

— Не может быть, — шепчу, не веря своим глазам. Что она здесь делает?

Сижу в машине, а в голове шум и хаос. Мысли проносятся слишком быстро, одна за другой, не оставляя места для здравого смысла. Она же уехала из города. Сказала, что не вернется. Тогда, в тот последний день, когда она забирала чемоданы и уходила из моего дома.

«Умоляю, не пытайся ничего сделать.» – ее голос дрожит в памяти, как она пыталась скрыть свои чувства, но слезы все равно блестели в ее глазах. «Я не буду делать аборт, обещаю. Просто... Позволь мне начать жизнь с чистого листа.»

Я тогда кивнул, пообещав, но знал, что бессовестно лгу. Чувства внутри меня разрывали на части, противоречивые и непонятные.Часть меня хотела удержать ее, но другая понимала, что правильнее будет отпустить. Так будет лучше для нее. Но уже тогда, в глубине души, я знал, что когда-нибудь нарушу это обещание.

Сейчас я моргаю, но видение не исчезает. Это она. Элайна. Стоит у входа в торговый центр, на улице холодно, и я вижу, как ее светло-серый плащ поднимается немного ветром. Ее лицо задумчиво, глаза рассеяны, словно она где-то далеко в мыслях. Она будто чего-то ждет... или кого-то.

Черт, она выглядит иначе. Осень внесла свои коррективы, но есть еще что-то. Она одета тепло: длинный расстегнутый плащ, шарф на шее, джинсы и высокий свитер. Она как будто стала другой… изменился ли я сам за эти месяцы? В груди что-то щемит.

Вдруг к ней подходит мужчина. Он обнимает ее за талию и наклоняется, шепча что-то на ухо. Она улыбается – той ее улыбкой, которую я помню. Лицо ее засияло. Мужчина вытягивает перед ней десерт в яркой бумажке, и Элайна смеясь принимает его. Через секунду она целует его в щеку, а я вижу, как ветер слегка задирает ее свитер, обнажая заметно округлившийся животик.

Сердце пропускает удар.

Не думая, я вырываюсь из машины. Дверь громко хлопает за мной, я слышу, как кто-то сзади недовольно выкрикивает что-то, но мне не до этого. Взгляд только на Элайне. Только на ее улыбке, на ее животе... Я иду прямо вперед, прорываясь сквозь поток людей, не сводя с нее глаз. Она пока не видит меня - наклоняется к палатке, где продают детские вещи. Она касается их, улыбается, что-то спрашивает у продавца.