Трассирующие снаряды огненными шпагами били по целям и рядом с ними. Судя по всему, в ленты боепитания бронебойные и осколочные боеприпасы были заряжены через один. Вокруг шагающих танков вставали султаны взрывов. Увернуться от всех снарядов им, естественно, не удавалось, но попадания не наносили машинам русских никакого вреда. Их силовые щиты вспыхивали, принимая удары, однако, несмотря ни на что, продолжали держаться. Танки успешно пережили не меньше двух десятков попаданий каждый, после чего активировали маскировочные поля и почти мгновенно слились с окружающим пейзажем. Потерявшие цели стрелки ещё пару секунд пытались вести огонь вслепую, но попаданий больше не было, и автоматические пушки смолкли.

Теперь спектакль точно подходил к концу, и Генрих был вынужден признать, что русским удалось его неприятно удивить. Судя по всему, остальные лидеры коалиции испытывали по поводу увиденного схожие эмоции. Впрочем, оставался ещё один нюанс. Мысль о применении против пилотов шагающих танков ментального оружия всё ещё крутилась в голове короля франков. Правда, идея заставить их стрелять по своим больше не казалась ему здравой. Даже если что-то из этого получится, шансов выжить у него самого и других пленников будет немного. Однако совсем не использовать такой козырь Генриху показалось неправильным, но сначала всё же стоило дождаться, когда шагающие танки подойдут поближе к трибунам. В том, что русские дадут им возможность рассмотреть свои новые машины с близкого расстояния, король франков был уверен.

Ждать пришлось недолго. Секунд через десять после прекращения обстрела шагающие танки отключили маскировку и направились к трибуне. Метрах в двадцати от неё боевые машины остановились.

- Прошу вас, господа, - герцог Клещеев развернулся к пленникам и сделал приглашающий жест в сторону застывших в неподвижности танков. – Возможно, вам будет интересно посмотреть на нашу бронетехнику вблизи, а при желании и задать вопросы пилотам.

- Мы обязательно воспользуемся вашим предложением, герцог, - с легкой улыбкой кивнул Генрих. - Однако, если не возражаете, я бы хотел провести ещё одно небольшое испытание возможностей ваших машин.

Слова короля франков явно стали для собравшихся на трибуне полной неожиданностью, и даже герцог Клещеев, которому была поручена роль ведущего этого шоу, не сразу нашелся с ответом.

- Что вы имеете в виду, ваше величество? – наконец произнес брат императора с явной настороженностью в голосе.

- Вот этот конструкт, - Генрих чуть приподнял над столом свой артефакт, - может не только сканировать местность и создавать маскировочный полог. Помимо этого, у него есть ещё одна функция, не самая очевидная для конструктов этого класса. С его помощью можно оказывать ментальное воздействие.

Голос Генриха звучал спокойно и без всякой угрозы, но гвардейцы и телохранители Богдана Первого при этих словах заметно напряглись.

- Я нечасто использую эту возможность артефакта, - невозмутимо продолжил Генрих. – Ментальная магия – не моя специализация, но кое-что продемонстрировать я всё же могу. Например, заставить солдата, если он обычный человек или слабый морф, выстрелить куда угодно, только не в выбранную им цель.

Напряжение на трибуне возросло ещё сильнее, однако расслабленный и даже слегка небрежный тон Генриха сбивал русских с толку. Впрочем, король франков обратил внимание, что не все отреагировали на его заявление одинаково. Барон Белов, две его спутницы, генерал Бубнов и император Богдан Первый восприняли его слова достаточно спокойно.

- Думаю, всем нам было бы интересно узнать, смогут ли пилоты вашей техники противостоять такому воздействию, - не обращая внимания на реакцию окружающих, продолжил король франков. При этих словах он аккуратно положил свой конструкт на стол, что позволило бойцам охраны слегка расслабиться. – Естественно, такие испытания стоит проводить, предварительно разрядив пушки и пулеметы ваших боевых машин.

- Что скажете, барон? – после небольшой паузы спросил русский император, обращаясь к Белову. – Это ведь ваши машины, и управляют ими ваши люди.

- Идея такого испытания мне нравится, ваше величество, - почтительно, ответил Белов. – Только разряжать пушки и пулеметы шагающих танков не потребуется. Пилоты наших машин в достаточной мере защищены от ментальных атак. С вашего позволения я бы предложил его величеству Генриху Пятнадцатому попробовать заставить любого из них открыть огонь из пушки или пулемета по остаткам одной из уничтоженных танками мишеней. Насколько я знаю, возможности этого конструкта позволяют его владельцу воздействовать на человека, принуждая его выстрелить не просто куда-то, а по конкретной цели. И, кстати, раз уж зашла речь о пилотах, правым танком управляет морф средней силы, а левым – обычный человек.

Генрих умел держать удар, так что на его лице не дрогнул ни один мускул. Русские с самого начала знали о дополнительной функции его артефакта, причем во всех подробностях. Они сознательно провоцировали его на ментальную атаку, вот только провокация не удалась. Король франков улыбнулся и мысленно похвалил себя, что не поддался на эту уловку. Однако отказываться от предложенных испытаний теперь было поздно, да и проверить, дают ли шагающие танки русских достаточную ментальную защиту своим пилотам, действительно имело смысл.

- Как скажете, барон, - сохраняя прежнюю невозмутимость, кивнул Генрих. – Я могу приступать?

Последний вопрос был адресован не Белову, а русскому императору. Именно он должен был принять окончательное решение.

- Приступайте, ваше величество, - демонстративно спокойным голосом ответил Богдан Первый, однако, как заметил Генрих, это спокойствие далось ему непросто. Барону Белову император, похоже, доверял, но в результатах эксперимента всё же до конца уверен не был.

Генрих вновь взял со стола свой артефакт и без колебаний навел его на левый шагающий танк. По словам Белова, им управлял обычный человек. Вряд ли барон соврал. В конце концов, после испытаний их обещали познакомить с пилотами боевых машин, а уж при личном общении они бы сразу поняли, морфы перед ними или нет. Как правило, для этого использовались специальные тесты, но у лорда Уильямса имелось очень полезное личное умение видеть наличие у человека способностей морфа, и русские почти наверняка об этом знали.

Генрих сосредоточился, пытаясь нащупать за броней шагающего танка сознание пилота. Конструкт привычно откликнулся, формируя некое подобие ментального поискового луча. К сожалению, с расстоянием его интенсивность быстро снижалась, но сейчас до цели было около двадцати пяти метров, а на такой дистанции артефакт работал достаточно уверенно. Однако в этот раз что-то явно пошло не так. Луч словно уперся в невидимую стену. Такое случалось, но только когда целью атаки становился морф с хорошей личной сопротивляемостью ментальному воздействию и мощным защитным амулетом. Обычному человеку амулет помочь не мог, но факт оставался фактом – конструкт оказался не в состоянии пробить защиту.

Генрих совершил последнюю попытку, максимально увеличив концентрацию. На его лбу выступили капельки пота, голова начала ощутимо болеть, но король всё не хотел сдаваться, усиливая нажим. Долго сохранять такое напряжение Генрих не мог, и когда к горлу начала подкатывать тошнота, он был вынужден признать свое поражение. Опустив руку с артефактом, король франков устало откинулся на спинку кресла и перевел взгляд на Богдана Первого.

- Очень впечатляет, ваше величество, - сохраняя внешнюю невозмутимость, произнес Генрих.

***

Идея собрать небольшой космический зонд, используя в качестве донора запчастей сильно поврежденный десантный бот, поначалу показалась Кану странной, ведь изначально их целью было отремонтировать свой небольшой корабль и покинуть на нем планету. Правда, позже, спокойно обдумав ситуацию, он пришел к выводу, что Шела права – зонд важнее. В конце концов, если не подставляться и сделать всё аккуратно, его потом можно снова разобрать на запчасти и использовать их по прямому назначению.