- Вычислитель – это не человек, - возражает Кан. – Пробой поля даже на долю секунды он воспримет, как серьезную угрозу и немедленно начнет оказывать противодействие.

- Противодействие чему? – уточняет Шела. – После одного мощного импульса дрон выключит сканер и быстро уйдет на безопасную дистанцию. Что в этой ситуации предпримет вычислитель укрепрайона?

- Не знаю, - разводит руками Кан. – Искусственные нейросети, управляющие укрепрайонами, развивались в автономном режиме полтора века. У каждого вычислителя есть свой уникальный опыт. Безусловные директивы он, конечно, нарушить не сможет, но и в этих рамках у него имеется немалая свобода действий. Пока не попробуем, не узнаем.

- Тогда зачем тянуть? – проявляет нетерпение Ло, не склонная к долгим теоретическим дискуссиям. – Давайте уже сгоняем туда дрон, пока я всё равно не в деле и тащусь по живописным местным дорогам в приятной компании наших столичных гостей. Заодно и подступы к укрепрайону проверим. Там наверняка стационарных огневых точек и минных полей изрядно понатыкано, и, прежде чем приступать к основной операции, придется расчищать проход. С этим, кстати, вы и без меня отлично справитесь.

- Я не против, - легко соглашается Тапар, и все взгляды останавливаются на мне. Так уж у нас сложилось, что за кибов окончательные решения принимает Ло, а мы с Тапаром решаем сами за себя.

- Начнем прямо сейчас? - никаких аргументов против предложения десантницы у меня нет. Ло, конечно, иногда предпочитает сначала действовать, а потом думать, но для её профессии это совершенно нормально. К тому же сейчас я с ней полностью согласен – тянуть с началом разведки нет никакого смысла.

- Не вижу препятствий, - отвечает Кан. – Я приказал ремонтным роботам провести полное техническое обслуживание и тестирование нашего модифицированного трофея. Все системы исправны и работают в штатных режимах. Разведчик готов к вылету в любой момент.

***

Лететь дрону недалеко, но мы не торопимся. С помощью сканера такой мощности нам смотреть сверху на Каинову чащу ещё не приходилось, и разница чувствуется очень сильно. Сканирующее излучение достаточно легко пробивает маскировочные поля и пологи скрытности встречающихся разведчику по пути роботов и големов. При этом на столь бесцеремонное обращение никто из них не реагирует – видимо, сказывается разница в классе оборудования.

Обнаружить воздействие чужого сканера на маскировку не так просто. Как с этим обстоит у големов, я не знаю, а роботам кибов для этого нужно иметь специальные детекторы, причем достаточно чувствительные. У рядовых чужих тварей таких устройств и конструктов либо нет совсем, либо их качество не позволяет обнаружить излучение, сгенерированное модифицированным кристаллом-резонатором. Полезное открытие, которое не может нас не радовать.

Тем не менее морфы противника пробой маскировки ощущают всегда, хотя вряд ли у них есть для этого специальные конструкты или устройства. Судя по всему, это связано с тем, что сферу скрытности они создают за счет личных способностей, даже если для их усиления применяются артефакты тайкунов. А если ты сам – генератор маскировочного поля, то и любое воздействие на него ты ощущаешь, что называется, собственной кожей. Удобно, ничего не скажешь.

Первый укрепрайон на нашем пути принадлежит тайкунам. Он лежит чуть в стороне, и нас пока не слишком интересует, так что дрон лишь слегка проходится по нему слабо сфокусированным сканирующим излучением. Бурной реакции это не вызывает. Впрочем, и раньше на подобные действия летающих големов Тапара и разведчиков Кана укрепрайоны и стационарные огневые точки никак не реагировали. Возможно, и им не хватает чувствительности детекторов, а мы совершенно зря беспокоимся о том, что у нашего дрона могут возникнуть проблемы. Однако пока мы используем сканер далеко не на полную мощность, так что выводы делать рано.

Насколько я помню, летающие разведчики Тапара и Кана неплохо справляются с маскировкой наземных сооружений укрепрайонов и даже частично проникают сканирующим излучением в верхние ярусы подземных бункеров. Правда, рассмотреть что-то на нижних горизонтах у них уже не получается. В том, что модифицированному сканеру это удастся, я почти не сомневаюсь, но при этом и мощность воздействия на маскировочные поля противника будет намного выше, так что риск всё же имеется.

- Разведчик на подходе к цели, - докладывает Кан. – До входа в зону эффективного сканирования тридцать секунд. Алгоритм автоматического управления активирован. Сразу после сканирующего импульса вычислитель изменит курс и уведет дрон из потенциально опасной зоны.

Голос Кана звучит сосредоточенно. Судя по всему, инженер тоже сильно сомневается, что попытка просветить сканером бункеры укрепрайона на всю глубину останется незамеченной противником.

- Пять секунд… Импульс!

Вычислитель дрона скачком выводит сканер на максимальную мощность, и через одну десятую секунды на порядок снижает интенсивность излучения. За укрепрайоном издалека наблюдают летающий голем Тапара и дрон кибов, так что картинку мы видим с разных сторон в отдельных окнах тактической голограммы.

Несколько мгновений ничего не происходит, и я успеваю подумать, что наша попытка просканировать нижние ярусы укрепрайона останется безнаказанной. В объеме голограммы даже успевает открыться ещё одно окно, и в него вычислитель выводит полученные модифицированным дроном данные. Правда, рассмотреть их мне не удается. Системы ПВО укрепрайона открывают массированный огонь.

Видимо, вычислителю противника всё же потребовалось какое-то время для оценки ситуации. Пробой маскировочных полей он, несомненно, зафиксировал. Судя по всему, его детекторам хватило чувствительности на регистрацию воздействия такой мощности, даже несмотря на огромное качественное превосходство сканера дрона над аппаратурой полуторавековой давности.

Короткий, но очень мощный сканирующий импульс стал для искусственного интеллекта, управляющего укрепрайоном кибов, полной неожиданностью. Раньше он ни с чем подобным не сталкивался, и для оценки ситуации ему пришлось использовать эвристические алгоритмы. Впрочем, результат их работы оказался вполне ожидаемым – уровень угрозы был признан крайне высоким. Что интересно, в данном случае с выводом вычислителя противника я полностью согласен. Ничего хорошего наши действия ему точно не сулят.

Небо над укрепрайоном мгновенно покрывается сотнями ярких вспышек. Снаряды разных калибров взрываются в широком диапазоне высот, наполняя воздух многими тысячами разлетающихся с гиперзвуковой скоростью поражающих элементов. Цель противник не видит, это совершенно очевидно, иначе удар носил бы более концентрированный характер, а так автоматические пушки стремятся накрыть как можно больший объем пространства. Естественно, это ведет к снижению плотности огня, но интенсивность реакции на действия дрона всё равно впечатляет. Обычно вычислители укрепрайонов склонны экономить боеприпасы, однако сейчас мы наблюдаем редкое исключение из этого правила.

- Два касательных попадания, - докладывает Кан. - Ресурс силового щита тридцать процентов. Наблюдаю старт зенитных ракет.

Вычислитель укрепрайона действует вполне грамотно. Не видя противника, сумевшего мощным импульсом пробить его маскировочные поля, он пытается нащупать его в пространстве над своей территорией всеми доступными средствами, и зенитный огонь вслепую – это одно из них. Плотность разлетающихся поражающих элементов достаточно высока, а любое попадание, даже если оно не пробивает силовой щит, вызывает энергетический всплеск и нарушает маскировку, чем противник и пользуется.

Два попадания позволили сканерам укрепрайона на долю секунды зафиксировать местоположение дрона-разведчика, и по обнаруженной цели немедленно были выпущены три ракеты. В дополнение к этому вычислитель противника скорректировал огонь автоматических пушек. Правда, для них дистанция была уже великовата, но ограничить дрону возможность маневра они вполне способны.