— Не собираюсь я доводить ситуацию до крайностей, — упертость Ло начинает меня слегка напрягать. Впрочем, её опасения мне вполне понятны.

— Тогда может всё-таки объяснишь, что ты задумал?

— Объясню, но для начала нужно кое-что проверить. Тапар, у меня есть к вам вопрос. Вы ведь говорили, что големы и прочие автономные конструкты, брошенные вашими предками на Земле, совершенно не воспринимают внешние команды. Я вас правильно понял?

— Да, всё верно, — подтверждает тайкун. — Они специально такими и создавались, чтобы никто не смог перехватить над ними управление или как-то иначе заставить их отступить от выполнения изначально поставленной задачи по удержанию конкретной территории. Будь иначе, я бы уже подчинил себе всю местную магическую фауну. Формулы подчинения боевых конструктов тех времен у меня есть, вот только здесь они бесполезны. Обитатели Каиновой чащи и Змеиного леса их не воспринимают. Им просто нечем это делать. Их управляющие демоны не обучены такой процедуре. Сергей, если твой план основан на идее перехвата контроля над нашими старыми автономными конструктами, то мы зря теряем время.

— Я не просто так спросил. Дело в том, что ещё до нашей с вами встречи у меня, как минимум, трижды получилось повлиять на действия обитателей Змеиного леса. Первый раз это случилось, когда я оказался в ловушке на минном поле магической природы. Мне удалось заставить мины перестать считать меня приоритетной целью. Получилось это случайно, когда я использовал одну из своих личных способностей. Второй раз, в не менее критической ситуации, мне удалось передать некоему боевому голему, которого я даже не видел, информацию о появлении в конкретном месте робота-разведчика кибов. Это было уже вполне осознанное действие. Ну а в третий раз моей целью стал дискообразный летающий дрон. С помощью вот этого ключа артефактора, — я извлекаю из рюкзака инкрустированный красными кристаллами жезл с зеленым камнем в навершии, — я заставил его превратиться в берсерка и открыть огонь по своим.

На какое-то время в зале повисает напряженная тишина, а потом Тапар очень земным жестом трет согнутым указательным пальцем переносицу и, удивленно качнув головой, заявляет:

— А я ведь говорил, что этого молодого человека лучше иметь в друзьях, а не во врагах.

— Ну, с этим-то мы уже давно определились, — нетерпеливо кивает Ло. — Может, объясните нам, уважаемый Тапар, что всё это значит?

— То, что вы только что слышали, у нас считается невозможным даже теоретически. По крайней мере, первые два случая точно. По поводу превращения летающего дрона в берсерка могут быть варианты, но насколько мне известно, это был не обычный разведчик времен начала конфликта, а аналог наших големов, лишенных способности принимать внешние команды. Обмениваться данными он мог только с небольшим закрытым списком механизмов своего кластера. Ваши предки ведь пошли почти тем же путем, что и мы, создав отряды, которым можно отдать приказ только один раз без какой-либо возможности контроля над ними в дальнейшем.

— Всё верно, — подтверждает вывод Тапара Кан. — Наши ученые тоже считают, что такое воздействие невозможно.

— Не стоит забывать, что мы на Земле, — Шела, похоже, единственная, кто не удивлен услышанным. — Мы все оказались здесь именно потому, что на этой планете начали происходить события, не укладывающиеся ни в какие теории. Вспомните хотя бы модифицированные патроны к штурмовой винтовке Сергея. Кажется, о них вы тоже говорили, что само их существование нарушает чуть ли не базовые законы мироздания.

— Всё это, конечно, замечательно, но чем такая способность Сергея может нам помочь? — Ло явно желает услышать хоть какую-то конкретику.

— Пока точного ответа у меня нет, — я демонстративно пожимаю плечами. — Ло, я ведь только что сказал, что мне нужно кое-что проверить. В первых двух случаях я действовал практически наугад, но результат всё-таки был положительным. Третий случай тоже во многом оказался импровизацией. При этом я либо вообще не применял никакие конструкты для усиления своих способностей, либо это были артефакты, созданные более ста пятидесяти лет назад. Короче, я понятия не имею, что можно выжать из этого метода, если действовать не спонтанно, а заранее подготовившись, и использовать не старые артефакты, а что-то из арсенала Тапара.

— Это действительно может быть интересно, — соглашается со мной тайкун, — причем далеко не только с теоретической точки зрения. Я считаю, нам стоит потратить время на подготовку и проведение такого эксперимента.

— А не проще будет заставить обитателей Змеиного леса воевать друг с другом? — предлагает свой вариант Кан. — Наши генераторы фантомов способны очень на многое, да и у коллеги Тапара есть неплохой инструментарий для создания очень качественных призраков.

— Это хороший инструмент, но полностью проблему он не решит, — возражает Ло. — Вычислители, управляющие укрепрайонами, конечно, уже изрядно устарели, но в империи знали толк в военной технике и тактических алгоритмах. Бесконечно тратить боеприпасы на борьбу с призраками противник не станет. Я недавно очень тщательно проанализировала реакцию местных техногенных и магических созданий на наши провокации. Бурная реакция на фантомы наблюдается только в первые минуты. Дальше их тактика меняется, и призраки почти полностью игнорируются. По ним ведется огонь из оружия малых калибров, и это быстро выявляет подделку. Призрак ведь не может по-настоящему ответить. Несколько лучше получается результат, если заставить имперских роботов и старых големов выйти из укрепрайонов в погоне за фантомами и столкнуть их друг с другом. Но и тут после короткой перестрелки они опять расползаются под прикрытие стационарных огневых точек, и бой прекращается сам собой, сколько ни подпитывай его новыми фантомами. Как бы странно это ни звучало, но за полторы сотни лет обе противоборствующие стороны научились как-то сосуществовать, вроде бы и не нарушая при этом изначальный приказ, но и не стремясь самоубиться об укрепления противника. Если бы не эта адаптация, они бы давно уничтожили друг друга.

— Получается, даже если мы изрядно проредим старых роботов и големов, проникнуть в центральные части укрепрайонов у нас не выйдет? — уточняет Шела.

— Именно так, — коротко кивает Ло. — Здесь нужна серьезная общевойсковая операция с привлечением тяжелой техники и авиации, а ещё лучше раскатать этот гадючник орбитальным ударом.

— Угу, — кивает Кан. — Где бы ещё взять крейсер на орбите, готовый отработать по указанным нами целям?

— Насчет крейсера не знаю, а по поводу тяжелого оружия можно и подумать, — вновь вступаю я в обсуждение. — Получилось же модифицировать патроны к моему автомату. Так почему не попробовать сделать то же самое с другими боеприпасами? Правда, боюсь, кроме меня никто ими воспользоваться не сможет. Ну, разве что у Тапара может получиться. Шела уже пробовала стрелять из Вала, заряженного модифицированными патронами. В её руках они работают, как обычные.

— Вам бы не военные операции планировать, а в научных институтах штаны протирать, — с лёгкой досадой в голосе отвечает Ло. — Ладно, смысл в ваших словах действительно есть. Давайте подумаем, как организовать все эти эксперименты. Времени у нас, как я понимаю, не так уж много. Если будем долго тянуть, его милость граф Волжский начнет сильно нервничать и топать ножкой.

Уже поздний вечер, так что все дела мы откладываем до утра и расходимся по своим комнатам. Обстановка здесь по-военному минималистичная, но всё необходимое имеется. Впрочем, ещё полгода назад то, что я здесь вижу, показалось бы мне невероятной роскошью. Один только душ с горячей водой чего стоит! Да и туалет здесь, мягко говоря, несколько превосходит комфортом привычный всем жителям нашей деревни деревянный уличный скворечник с дырой в полу. Немного странно выглядит отсутствие в комнате окон, но для подземного бункера это вполне естественное состояние дел.

Не удерживаюсь от соблазна и снова залезаю в душ. Минут через двадцать, довольный, как сытый кот, я заворачиваюсь в халат, возвращаюсь в комнату и заваливаюсь на широкую и в меру мягкую кровать. Удивительно, но только теперь я осознаю, насколько сильно хочу спать. События последних дней меня изрядно вымотали, и организм, понявший, что наконец попал в спокойную и безопасную обстановку, начинает стремительно расслабляться.