— А твоим отцом была тупая измененная тварь, — скалилась Хелейна, — и ты похожа на нее: такая же сильная, но такая же тупая…

Я вцепилась в локоть Аррама обеими руками и, не отрываясь смотрела в круг. Пожалуй, когда я сама стояла в таком же круге, мне было не так страшно. Я знала, что умру, и была в отчаянии. Но я знала, Жерен спасет моих детей, и с ними все будет хорошо. А сейчас Жерена рядом не было. Если… вернее, когда… эта бабища убьет Хелейну, мужчины из моего отряда станут собственностью Файлины. Я ведь и раньше слышала о том риске, который несет в себе путешествие по стране амазонок. Любой мужчина может не вернуться из похода и потерять свободу…

— Ты сдохнешь раньше, чем родишь дочь, малявка…

— Это ты сдохнешь раньше, чем родишь дочь, — парировала Хелейна и, хохотнув, добавила, — я слышала, ты годишься только для того, чтобы рожать рабов!

— Др-р-ря-янь! — выдохнула огромная амазонка и, не выдержав злости, кинулась в атаку. Хелейне удалось нащупать больную мозоль Файлины…

Я ахнула, уже видя, как Хелйна падает на каменную мостовую ярмарочной площади, истекая кровью. Но юная воительница слегка пригнулась и ловко поднырнула под руку Файлины, избежав удара. Файлина заревела, как раненный зверь и мгновенно развернулась и пошла в атаку снова…

Я не особенно хорошо разбиралась в тактике и стратегии ножевого боя: мне объясняли как управлять армиями и как оценивать расклад сил и перспективы возможных войн между странами, а не сражаться на поле боя самой и не определять исход битвы на кинжалах. Но сейчас даже я видела, что Хелейна выбрала самый правильный путь: она не нападала первой, она уворачивалась и била только тогда, когда была уверена в том, что сможет достать до противника. Ее небольшой, относительно Файлины, рост и вес сыграли ей на руку. И хотя Файлину никто не назвал бы медлительной и неуклюжей, Хелейна все же была чуточку быстрее и ловчее.

Больше никто ничего не говорил. Оскорбления закончились. Слышно было только хриплое дыхание воительниц, шарканье ног по мостовой и иногда, очень редко, удары сталкивающихся кинжалов. Ленты метались вокруг, создавая ощущение красно-багрового кокона…

Первая кровь пролилась очень быстро. И хотя царапина на теле Файлин была довольно мелкой и неглубокой, амазонка даже не обратила на нее никакого внимания, но одежда воительницы окрасилась алым, вселяя в меня крошечную надежду, что Хелейна может победить…

Аррам же напротив выругался и нахмурился. Я удивленно взглянула на него…

— Очень плохая тактика, — прошептал он. — Посмотрите, как бьет Файлина… Она вкладывает в атаку всю свою силу. Каждый ее удар может оказаться последним. А Хелейна как будто бы красуется… и бьет понарошку… Она уже могла закончить бой, но всего лишь слегка ранила Файлину. Так ей придется ударить противника много раз, чтобы ослабить.

Теперь я смотрела на схватку другими глазами. Аррам был прав. Каждый выпад Файлины мог убить Хелейну. Стоит ей устать, допустить малейшую ошибку или оступиться, споткнувшись об камень мостовой, и все… Бой будет закончен сразу же. Поэтому вторая царапина, раскрасившая одежду огромной амазонки красным, уже не вызвала во мне того же восторга, как первое ранение. Я понимала, что за нее заплачена запредельно высокая цена.

В этот раз Файлина заметила рану и, злобно зарычав, кинулась на Хелейну, желая покончить с ней как можно быстрее. И снова даже я увидела ее ошибку… она раскрылась, позволяя Хелейне подойти слишком быстро. Один удар и все было бы закончено, но вместо этого Хелейна снова легко чиркнула кинжалом, по груди Файлины, оставляя неглубокую, кровоточащую царапину.

Зрители ахнули и ошеломленно загудели. Они так, же как и я не понимали, почему Хелейна не воспользовалась ситуацией. Аррам же снова выругался. Его уродливое лицо побледнело и стало неподвижным, как маска. Он как будто бы только сейчас испугался за исход поединка. И от этого мне стало еще страшнее.

— Аррам? — Хрипло выдохнула я, цепляясь за его руку.

Но в этот самый миг, Хелейна вскрикнула. И я закричала от ужаса. Юная воительница все же споткнулась и повалилась на землю, чудом уходя из-под удара. Файлина радостно заорала и кинулась в атаку снова, не давая Хелейне возможности подняться.

— Боги, — прошептала я.

Во рту пересохло. В ушах звенело от напряжения. Когда Хелейна, откатившись вскочила на ноги, я облегченно выдохнула. В этот раз ей повезло, но… Я видела, обе амазонки устали. Ни одна, ни другая, не способны были держать тот же темп, что и в начале. Файлина снизила количество атак, давая себе время на передышку. Но Хелейна не воспользовалась моментом. Казалось, она вовсе не собиралась убивать противника, продолжая наносить ей неглубокие порезы по всему телу. Таких царапин на теле Файлине уже было около десятка. Но ни одни из них не нанес сколько-нибудь серьезный урон этой проклятой бабище…

— Хелейна, — не выдержала я и закричала, — убей ее!

Мой крик подхватили те, кто в этой битве болел за юную воительницу. И теперь половина зрителей громко скандировало:

— У-бей! У-бей!

И я сама шептала вместе с ними то же самое… Но Хелейна как будто бы не слышала нас. Она снова споткнулась и рухнула прямо под ноги Файлине на четвереньки. Та, громко закричав, ударила со всей силы сверху вниз.

Я поняла, что сейчас девчонка умрет. И громко заорала от ужаса. Рядом в полном отчаянии кричал Аррам. Время как будто бы замедлилось. И я увидела, как расширяются от осознания собственной смерти глаза Хелейны. Она тоже поняла: это конец…

— Не-е-ет! — заорала я, закрыв глаза, чтобы не видеть, как умирает юная воительница, рискнувшая жизнью, ради Аррама и его наемников… со мной вместе так же громко кричали те, кто в этой битве был на нашей стороне.

— Да-а-а! — восторженно кричала вторая половина зрителей…

А потом наступила абсолютная тишина. Резко и внезапно. И это оказалось еще страшнее. Я открыла глаза и тоже замерла… Воительницы лежали посреди круга друг на друге. И не шевелились… Обе… И под ними медленно расплывалась ярко-алая кровь, собираясь в большую лужу…

— Аррам? — выдохнула я… Я не видела, что случилось, и теперь хотела знать, кто все же победил…

В этот момент Файлин, лежавшая наверху и почти полностью скрывавшая под своим огромным телом маленькую Хелейну, зашевелилась…

Амазонки из ее отряда взвыли, поднимая вверх оружие, чтобы отпраздновать победу. Но тут же замолкли… Из-под грузной и тяжелой Файлины, медленно, выползла окровавленная Хелейна. Встала на четвереньки, а потом тяжело поднялась на ноги и, зажав правой ладонью левое плечо, шатаясь направилась в нашу сторону… Неподвижная Файлина осталась лежать на камнях мостовой в луже крови.

— А-а-а! — радостный вопль пронзил абсолютную тишину. Победитель был определен. И те, кто ставил на юную амазонку, восторженно орали, поднимая в воздух кинжалы с лентами разных оттенков красного…

— Хелейна! — кинулся к воительнице Аррам.

Я все еще держалась за него двумя руками, крепко сжимая локоть, и поэтому побежала рядом. Пальцы свело до боли, и я не смогла выпрямить их сразу.

Аррам подхватил Хелейну, рухнувшую к нему на руки, и потащил к тому месту, где стояли наши лошади… Надо было осмотреть победительницу и перевязать раны…

А я осталась стоять в центре круга рядом с поверженной Файлиной. Взгляды всех присутствующих тут же скрестились на мне. И если большинство смотрели благосклонно, то взгляды амазонок из отряда Файлины полыхали ненавистью и требовали реванша. Но они должны признать поражение, иначе повторных ссор не избежать…

Я должна была поставить точку. Чтобы кто-нибудь другой не поставил многоточие.

— Хелейна выиграла бой! — подняла я руку, призывая к тишине. — Это была честная победа! Мужчины остаются у нас!

Каждая моя фраза была встречена одобрительным гулом. Жители Портожа, собравшиеся на площади были на нашей стороне. И амазонкам из отряда Файлины пришлось смириться. Они молча убрали оружие и потушили ненависть в своих глазах. Затем вошли в круг и, обхватив мертвую предводительницу, понесли ее прочь с площади, пачкая пятнами крови мостовую… Толпа расступалась, пропуская печальную процессию и снова смыкалась за их спиной.