— Кто... кто эти люди? — пробормотал я.

— Кто они? — спросил Строви. — Кто ты?

— Что?

— Где, черт возьми, ты научился так драться? — спросил он. — Ты убил двух человек, верно? И вывел из строя еще одного?

— Я... я только вспомнил о своей подготовке, — сказал я, застигнутый врасплох.

— Ты просто... просто вспомнил о ней? О твоей базисной подготовке?

— Да. Почему?

Он покачал головой, на мгновение задумавшись.

— Это дезертиры из Легиона. Это видно по их форме. Должно быть, они прятались в доме. Никогда бы не подумал, что настанет день, когда юдекси сможет одолеть легионера, не говоря уже о троих, но... — Он снова покачал головой. — Дьявол. Я схожу за патрулем. Ты оставайся здесь. Понял?

Я кивнул. Затем он бросился бежать по улицам.

| | |

ПАТРУЛЬ ЛЕГИОНА ПРИБЫЛ, чтобы разобраться с дезертирами, я покинул место происшествия в конюшне и забрел на мельницу, чувствуя, как вокруг меня пахнет гнилью. Это было темное помещение, похожее на пещеру, с большими связками папоротниковой бумаги, свисавшими со столбов. Слабый свет звезд проникал сквозь высокое окно, и по углам виднелись скелеты механизмов. Мне казалось, что я в могиле, но я был так ошеломлен, что мне было все равно. Я плюхнулся на стул в темноте и просто сидел, прислушиваясь к бормотанию и крикам солдат снаружи.

Мои веки трепетали от шока. Я вспомнил брызги крови на своем лице, соленый привкус во рту. То, как глупо двигались губы одного человека в свете лампы, его глаза были такими растерянными и обиженными. Каждая клеточка моего тела была липкой и потрескивала от засыхающей крови. Лучше всего было вообще не двигаться.

Строви вернулся, высоко подняв мей-фонарь. Он оглядел комнату и поставил фонарь на стол, его блестящее от пота лицо казалось в темноте пятном света.

— Ты видел путь вниз, Кол? — спросил он.

— Путь вниз? — слабым голосом произнес я.

— Вниз, в подвал. Ты еще не осматривался?

Я покачал головой.

Он уставился в темноту.

— Я поговорил с ними. Они сказали, что там что-то было, когда они вломились, — сказал он. — Дезертиры подумали, что это заброшенное место, и вломились через окно. Но потом они спустились в подвал и... — Он сглотнул. — Я отправил сообщение в Юдекс. Скоро здесь должна быть вся следственная группа — Ухад и все. А пока... — Он вытер лицо дрожащей рукой. — Я думаю, тебе следует запечатлеть эту комнату. Запомнить все детали, как этого хотела бы твоя иммунис. Да?

Я уставился перед собой. Я слышал его слова, но не мог их понять.

— Дин? — спросил он. — Дин!

— Что? — тихо спросил я.

— Тебе нужно встать и посмотреть! — рявкнул он. — Это сцена смерти! Вставай и… О, черт побери все это...

Он схватил меня за рубашку и рывком поставил на ноги. Затем он посмотрел мне в лицо, в его взгляде было сострадание, но в то же время отчаяние, и вытащил из кармана носовой платок.

— Это был твой первый бой, так? — спросил он.

Я ничего не сказал. Отвечать на такие вопросы казалось бессмысленным.

— Клянусь всеми чертями, ты в ужасном состоянии. — Он осторожно вытер кровь с моего лица, используя ткань, чтобы промокнуть глаза, нос, рот. Затем он вздохнул и сказал: — Твой меч.

— Мой что?

— Меч. Тебе нужно его почистить. Не годится вкладывать его окровавленным в ножны. Это бесчестно.

Я посмотрел вниз и увидел, что меч все еще зажат в моей окровавленной руке. Я понятия не имел, что все еще держу эту штуку в руках. Я наблюдал, как он осторожно взял меня за запястье, вытащил меч из моей руки и вытер лезвие своим окровавленным носовым платком.

— Вот, — сказал он. — Не идеально, но… сойдет.

Я вложил его в ножны, но он мне не подошел: ножны были слишком короткими, оставляя открытыми по меньшей мере четыре малых спана клинка.

— Это... это не твой меч, Дин? — спросил он.

— У меня был деревянный меч, — сказал я. — Потерял его в драке.

— Что?

— Видите ли, сэр, я все еще ученик.

Мы оба уставились на меч, торчащий из ножен. Затем он расхохотался.

— Клянусь Святилищем! — воскликнул он. — Вот это да, вот это да!

Несмотря ни на что, я улыбнулся.

СТРОВИ СНОВА ОСТАВИЛ меня, чтобы заняться телами, и, как только я взял себя в руки, я принялся изучать мельницу. Это было странное, сложное место, с чанами, прессами, лентами и всевозможными механизмами, предназначенными для варки, крахмаления и прессования связок папоротниковой бумаги, пока из них не получались панели, которые использовались в этом регионе Империи. Хотя я все это знал, я понятия не имел, как на самом деле может функционировать такое место.

Но я знал, зачем мы сюда пришли: мы хотели выяснить, кто сделал такой большой заказ папоротниковой бумаги сразу после той ночи, когда все инженеры, вероятно, были отравлены, а также что случилось с этим Субереком, который предположительно жил здесь.

Я бросил взгляд на темный коридор в конце комнаты. Там очень сильно пахло гнилью, а по потолку и стенам ползали черные мухи.

— Я запечатлею тебя последним, — прошептал я в темноту.

Я перерыл все прилавки и шкафы в поисках документов, в любом месте, где этот Суберек мог записать заказ, название или адрес какого-нибудь заведения. Я не нашел ничего, кроме инструментов и материалов для столярного дела. Кроме этого, машин и огромного, покрытого царапинами старого рабочего стола в центре комнаты, там не было ничего.

Я обыскал боковые комнаты. Старая раскладушка и одеяло. Шаткая плита, полная золы. Принадлежности для бритья и починки одежды. Суберек, похоже, жил один.

Я оглянулся на темный коридор.

Жужжание мух. Резкий запах гнили.

Я взял фонарь Строви, сделал глубокий вдох и пошел по коридору.

Коридор быстро сужался, приводя к небольшому люку, с лестницей, ведущей вниз. Но когда я приблизился к лестнице, то увидел, что воздух движется.

Нет, не движется: мерцает и дрожит. Он кишел черными мухами, которые вились над люком.

Я напрягся, перекинул фонарь через руку и спустился в темноту.

Зловоние разложения стало таким ужасным, что у меня на глазах выступили слезы. Мир кишел насекомыми, разъяренными моим появлением. И все же, когда я добрался до конца подвала, я поднял фонарь и огляделся.

Это было небольшое помещение для хранения инструментов и материалов. Обрезки папоротниковой бумаги, подлежащие переработке. Деревянные рамы и детали прессов. А там, в дальнем конце подвала, сидела человеческая фигура, лицом от меня.

Я уставился на фигуру, скрытую густой пеленой мух. Затем я собрался с духом, шагнул вперед, и черная завеса неохотно расступилась.

Это было тело мужчины, широкоплечего, плотного и грубо одетого. Его плечи и спина были черны от запекшейся крови, хотя я не видел никаких ран — пока. Все это показалось мне очень знакомым.

Я опустился на колени и поднес фонарь к голове трупа.

Там, у основания черепа, было крошечное темное отверстие. Точно такое же, как то, что я нашел на трупе Аристан.

Я вгляделся в лицо мужчины, запечатлевая то, что увидел: крупный нос, неоднократно сломанный в прошлом; редкая бородка; густые брови; один вставной зуб цвета олова. Йонас Суберек, как я догадался, наш пропавший мельник. Я больше ничего не смог узнать от его тела.

Я осмотрел остальную часть подвала, роясь в хламе и отбросах в поисках чего-нибудь еще интересного. Я ничего не нашел.

Сверху раздался хриплый, резковатый голос — Мильджин.

— Кол! — проревел он. — Ты там, внизу, парень?

— Да, сэр! — сказал я, выпрямляясь.

Его лицо с седой гривой показалось в люке.

— Черт возьми. Я бы ни за что не смог здесь пролезть... — Он моргнул, смахнул с лица мух, затем прищурился. — И, судя по вони, ты там, внизу, с мертвым парнем.