Я в шоке - и затем в ужасе, когда весь бальный зал внезапно разразился аплодисментами.

"Покажите нам кольцо!" Генри зовет поверх хлопков, которые звенят у меня в ушах, как пожарная тревога.

Я все еще стою на коленях, коробка лежит передо мной, ошеломленная каменным молчанием. Джесси реагирует за меня, слегка наклоняясь вперед, чтобы открыть коробку и показать крошечное (поддельное, я уверена) кольцо с бриллиантом. Оно такое маленькое, что к нему должно прилагаться увеличительное стекло. Отлично. Блестящее дополнение к розыгрышу, Джессика. Молодец. Я стану посмешищем.

Вокруг стола раздается новый вздох, и я наконец-то смотрю в глаза Джесси. Ее взгляд прикован к моим, и она выглядит так, будто пытается не умереть от смеха. Я подумываю сказать ей, чтобы она шла вперед, а я займусь ее могилой.

"Ты - мертвая женщина", - пробормотал я сквозь фальшивую улыбку.

Она снова впивается зубами в нижнюю губу и надевает кольцо из коробочки прямо на палец. Она бросает глазурь на торт, когда произносит: "Ты превзошел себя, Дрю! Ты помнишь, что я люблю большие жесты. Ты никогда ничего не забываешь, не так ли?" Ее глаза переходят с жалкого оправдания кольца на меня, и я вижу, что в ее радужке кипит лишь горькая месть. И тут я понимаю, что она планировала это с самого начала. Она слегка наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо: "Что хуже, доктор Застрявший? Быть подставленным? Быть забытым? Или запутаться во лжи на глазах у пятисот коллег с маленьким, крошечным колечком?".

Гнев, унижение и предательство - все это воюет и шипит под моей кожей. Я думал... я думал, что мы теперь друзья. Очевидно, я ошибалась.

"Благословите его, он покраснел!" - шепчет кто-то за столом, и мне хочется умереть. Никто этого не забудет, и мне придется либо всю жизнь сохранять фальшивую помолвку, либо сказать правду и унизиться, либо сказать всем, что я порвал отношения с матерью того, кого они считают моим ребенком, и выглядеть полным придурком. В любом случае, я выйду из этого не в лучшем свете.

Мне удается оторвать себя от земли и снова занять свое место, внезапно ощутив необходимость ослабить галстук на шее. Комната кружится, и куда бы я ни посмотрел, отовсюду мне улыбаются и поздравляют.

"Дрю, поцелуй ее - не оставляй бедную девочку в подвешенном состоянии", - говорит Ричард откуда-то изнутри мутного прилива тревоги, который я испытываю.

Я медленно поворачиваюсь к Джесси и вижу, как ее грудь и плечи сотрясаются от сдерживаемого смеха. Это только сильнее разжигает мою ярость. Я зол - нет, я зол на Джесси, но я еще не настолько далеко зашел, чтобы упустить этот момент.

Она наклоняет свою самодовольную ухмылку ко мне и подставляет щеку, все еще наслаждаясь моментом контроля.

Если она собирается испортить мне сегодняшний вечер, я собираюсь испортить поцелуи для нее с этого момента. Я сделаю так, что в сравнении с ней любой первый поцелуй после этого будет сухим на вкус, как подгоревший тост.

Я крепко обхватываю рукой шею Джесси и наклоняюсь вперед. Она задыхается от давления моих пальцев на ее кожу, и все вокруг нас тает. Мои глаза впитывают черты ее лица, ее розовый рот, изгиб длинных темных ресниц, нежные ключицы, выступающие под упругой золотистой кожей. Я не могу больше ждать. Мне нужен ее поцелуй, как воздух.

Мой рот накрывает ее рот в сладком, хрупком прижатии, которого она не ожидала. Несомненно, мои глаза выглядят голодными, а давление моей руки подготовило ее к решительному столкновению, но я не какой-то озабоченный парень из студенческого братства, загоняющий ее в угол на вечеринке. У меня есть только время и терпение, пока я наклоняю ее лицо, чтобы наши губы могли встречаться снова и снова в роскошных ласкающих надавливаниях. Мое сердце колотится, а ритм движения ее рта ускоряется. Она пахнет кокосом и на вкус как рай, и внезапная нежная хватка руки Джесси на моем колене побуждает меня слегка провести языком по ее губам, побуждая их разойтись, чтобы мы могли углубить поцелуй. Джесси чуть не падает со стула, пытаясь придвинуться ко мне ближе. Я не могу удержаться от улыбки, когда она ищет мой рот, но, заметив мое веселье, Джесси отводит губы, и ее глаза распахиваются. Она выглядит шокированной, испуганной и одурманенной. Мне хочется позлорадствовать, но вместо этого я не могу удержаться и еще раз провожу большим пальцем по ее нижней губе.

Мы смотрим друг на друга, оба хмуримся в знак неодобрения, когда зал разражается аплодисментами, возгласами и свистом. Внезапно я разозлился так, как никогда в жизни. Не из-за розыгрыша - хотя мне предстоит чертовски трудное время, чтобы его распутать, - а из-за ее очевидной ненависти, стоящей за этим. Я чувствую себя идиотом из-за того, что воспринимал последние несколько недель не иначе, как подставу. Она позволила мне думать, что мы становимся друзьями, чтобы, когда она раздавит меня во время большого разоблачения, ее победа была бы вдвойне приятнее. Так же, как ведро воды над моей дверью.

Но я не знаю... почему-то эти мысли тоже кажутся неправильными. Есть что-то еще, что-то скрывающееся под поверхностью, но я этого пока не вижу.

Наконец, я ухмыляюсь (читай: усмехаюсь) и беру ее руку в свою, поднимая ее в воздух, как будто это я выиграл этот матч.

Я в смятении, и я просто хочу домой. Дрю не должен был целовать меня. Он не должен был...

Нет, я даже не могу себе этого позволить. Это было слишком хорошо, и хотя я выиграла этот раунд сегодня, я все равно чувствую, что каким-то образом проиграла. Вот что чувствуют люди, когда идут на игровое шоу и отказываются от ста тысяч долларов, чтобы посмотреть, что в коробке? НЕ ОТКРЫВАЙТЕ КОРОБКУ, ЛЮДИ! В этой дурацкой коробке нет ничего, кроме нежелательных чувств.

После моей высшей выходки и совсем не высшего поцелуя Дрю (только позвольте мне это), нам пришлось выдержать весь ужин, а также молчаливый аукцион вместе, оба туша свои собственные версии гнева, но сохраняя улыбки на лицах. Между Сьюзан и Зелеными я чувствовала себя так, словно мы находимся на ток-шоу знаменитостей. Никто и никогда не был так заинтересован в отношениях, как эти трое. Мы с Дрю придумывали фальшивые истории о свиданиях из воздуха, улыбались и хихикали, когда это было оправдано, но весь вечер я чувствовала тихое давление его руки на мое плечо, напоминающее мне, что он не забыл, что у нас на горизонте маячит мать всех ссор.

Мое возмездие полностью сработало, так почему же мысль о том, что Дрю сердится, заставляет меня бежать и покупать целую секцию мороженого, только чтобы заставить его снова улыбнуться мне?

Наконец, кто-то через динамик объявляет, что танцпол открыт. О, здорово, теперь нам придется танцевать электрический слайд с этими плохими взглядами? Я не могу больше проводить время рядом с Дрю, его красивым лицом, темно-синими глазами и телепатическим гневом. О, но подождите! Я ехала сюда! Я могу спасти себя!

Незаметно я собираю свою сумочку и поднимаюсь со стула, надеясь проскользнуть мимо Дрю, пока он разговаривает с Ричардом, и не заметить его. Но, конечно, он замечает, потому что он замечает каждое мое движение, и как только я встаю, его рука ловит мою. Ухмылка, с которой он мне улыбается, выворачивает мой желудок наизнанку.

"Ты же не уйдешь без меня, правда, Лютик?"

Теперь мы - два родителя, которые посреди безобразной ссоры, но не хотят расстраивать детей. "Я не хотела прерывать вас двоих, милый медвежонок", - говорю я, обращая свою улыбку к Ричарду, а затем обратно к Дрю. "Оставайтесь и наслаждайтесь! Увидимся дома, хорошо?". Я демонстрирую ему свои жемчужные белки. ЧИЗ! Все в порядке, случайные зрители!

Уголки глаз Дрю сморщились. "Я не позволю своей беременной невесте идти к машине в одиночестве после наступления темноты. Давай, жевательная резинка, я пойду с тобой". Дрю ведет себя просто потрясающе. От его приторно-сладкого поведения у меня по коже бегут мурашки, как будто я скатилась в кучу песка.