ЛеМей применил две пугающие новые технологии против легко воспламеняющихся японских городов, где большинство людей жили в деревянных домах. Первой была чудовищно эффективная шестифунтовая зажигательная бомба, разработанная химиками компании Standard Oil, — снаряд M–69, который извергал горящий желатинизированный бензин, прилипавший к цели и практически не поддававшийся тушению обычными средствами. Вторым самолетом был B–29 Superfortress, потрясающий образец американского инженерного мастерства и технологий массового производства. Корпорация Boeing выиграла конкурс на разработку межконтинентального бомбардировщика большой дальности в 1940 году, а первые серийные B–29 появились уже в 1943 году. В январе 1945 года на Марианских островах находилось около 350 самолетов B–29, и постоянно прибывало ещё больше. Их длина составляла почти сто футов, размах крыльев — 141 фут, а хвостовая часть была высотой с трехэтажный дом. На них стояли четыре двадцатидвухсотсильных восемнадцатицилиндровых радиальных двигателя Wright воздушного охлаждения из магниевого сплава, каждый из которых был оснащен двумя турбонагнетателями General Electric с приводом от выхлопных газов. В герметичной кабине B–29 размещался экипаж из одиннадцати человек, а бомбовая нагрузка достигала двадцати тысяч фунтов. Его эксплуатационный потолок превышал тридцать пять тысяч футов, а боевой радиус действия составлял более четырех тысяч миль. Бортовая компьютеризированная центральная система управления позволяла дистанционно вести огонь из пяти оборонительных пушечных башен.

ЛеМей сразу же приступил к совершенствованию техники огневого бомбометания 21-го бомбардировочного командования. Чтобы увеличить бомбовую нагрузку, он снял со своих B–29 все пушки, кроме хвостовых турелей. Чтобы избежать недавно открытого струйного течения, которое сорвало некоторые из его первых налетов на Японию, он обучил своих пилотов атакам на малой высоте. Он экспериментировал со схемами бомбометания и сочетанием взрывчатых и зажигательных бомб. Его целью было создание огненных бурь, подобных тем, что поглотили Гамбург и Дрезден, — настолько масштабных и интенсивных, что ничто не могло их пережить, не просто пожаров, а тепловых ураганов, убивающих не только жаром, но и удушьем, поскольку пламя высасывало весь доступный кислород из окружающей атмосферы.

После тренировочных пусков по Кобе и участку Токио в феврале Лемей запустил 334 «Суперкрепости» с Марианских островов в ночь на 9 марта. Через несколько минут после полуночи они начали выкладывать свои скопления М–69 над Токио, методично пересекая зону поражения и создавая концентрические кольца огня, которые вскоре слились в море пламени. Поднимающиеся тепловые потоки буферизировали мильные B–29 и сбивали их с курса, как бумажные самолетики. Когда рейдеры улетели незадолго до 4:00 утра, они оставили после себя миллион бездомных японцев и почти девяносто тысяч погибших. Жертвы погибли от огня, удушья и падающих зданий. Некоторые сварились насмерть в перегретых каналах и прудах, где они пытались укрыться от пламени. В течение следующих пяти месяцев бомбардировщики ЛеМэя атаковали шестьдесят шесть крупнейших городов Японии, уничтожив 43 процента их застроенных территорий. В результате более 8 миллионов человек лишились крова, 900 000 погибли, а ещё до 1,3 миллиона получили ранения. Хиросима и Нагасаки уцелели после атомной бомбардировки только потому, что начальство ЛеМэя исключило их из списка целей.[1329]

Япония тем временем пыталась совершать собственные огневые налеты на своего американского врага. Используя ту же реактивную струю, которая поначалу разочаровала ЛеМэя, японские техники в ноябре 1944 года начали поднимать высотные воздушные шары, предназначенные для перевозки небольших зажигательных бомб через широкий Тихий океан и сброса их на запад Соединенных Штатов. Японские школьницы собирали шары в больших закрытых помещениях, таких как арены для борьбы сумо, театры и мюзик-холлы. Они кропотливо ламинировали четырехслойную рисовую бумагу, из которой состояла оболочка шаров, и заклеивали швы шестисот соединенных панелей каждого шара пастой из картофельной муки, которую многие голодные дети тайком крали и ели. Под надутым шаром диаметром тридцать два фута техники подвесили небольшую гондолу с зажигательным устройством, окруженную тридцатью двумя мешками с песком. С помощью простого альтиметра механизм, работающий от батареи, выпускал водород из шара на высоте тридцать восемь тысяч футов и приводил в действие небольшую взрывчатку, чтобы сбросить два уравновешенных мешка с песком на высоте тридцать тысяч футов, поддерживая стабильность шара в вертикальной плоскости струйного течения в течение шестнадцати точно рассчитанных транстихоокеанских циклов подъема и опускания. Когда последний мешок с песком упал, заряд воспламенился и отсоединил зажигательное устройство, предположительно над Соединенными Штатами.

Пока зимой 1945 года самолеты В–29 ЛеМэя сжигали города Японии, девяносто три сотни японских воздушных шаров беззвучно дрейфовали на восток в объятиях струйного течения. Те из них, что добрались до Тихого океана, опускали свои огненные грузы на землю по всей Северной Америке, от территории Юкон до Баха Калифорния, хотя большинство из них приземлились в северо-западном углу Соединенных Штатов. Некоторые встревоженные американские чиновники опасались, что воздушные шары могут оказаться орудиями микробной войны. Но хотя Япония уже однажды пробовала подобную тактику против русских войск, а печально известное подразделение 731 Императорской армии проводило садистские эксперименты по биологической войне на секретной станции в Маньчжурии, эти воздушные шары были предназначены для распространения огня, а не заразы. Они вызвали несколько небольших лесных пожаров, многие из которых были оперативно потушены «Тройным пятаком», 555-м негритянским парашютно-пехотным батальоном, назначенным на службу в качестве дымовых шашек. Добровольное отключение американских новостей не позволило японцам получить подтверждение того, что воздушные шары действительно завершили своё путешествие. Поскольку запасы водорода в Японии иссякли, последние аэростаты были запущены в апреле 1945 года. Месяц спустя, 5 мая, преподобный Арчи Митчелл и его жена Элси проводили экскурсию для воскресной школы в лесу недалеко от Блая, штат Орегон. Пока преподобный Митчелл двигался на своей машине, миссис Митчелл и пятеро детей потянулись к странному предмету, который они нашли в зарослях. Бомба-шар взорвалась, убив её и всех детей. Шесть жертв стали единственными американцами, погибшими на материке во время войны.[1330]

Японские огневые налеты не шли ни в какое сравнение с тем, что могли сделать американцы. Пока японские школьницы склеивали свои щиты из рисовой бумаги на аренах сумо, женщины Омахи, штат Небраска, склепывали фюзеляжи самолетов B–29 на сборочном конвейере авиационного завода Гленна Л. Мартина. Пока японские техники устанавливали первые гондолы для воздушных шаров на пляже Девяносто девятой лиги к востоку от Токио, полковник ВВС Пол Тиббетс отправился в Омаху, чтобы собственноручно снять с конвейера B–29 номер 82. Вскоре он переименовал его в честь своей матери, Энолы Гэй. В то время как отработавшие японские аэростаты опускались в пихтовые леса на западе Америки, Тиббетс руководил своей специально отобранной 509-й сводной группой в сбросе макетных бомб на сухое дно доисторического озера Бонневиль в Вендовер-Филд, штат Юта, отрабатывая неортодоксальный поворот на 155 градусов после сброса бомбы. Вскоре после похорон Элси Митчелл в Орегоне два моряка в Хантерс-Пойнт в заливе Сан-Франциско подняли лом, к которому было подвешено свинцовое ведро с пулей U²³⁵ для первой боевой атомной бомбы. Они перенесли его на борт USS Indianapolis, и тяжелый крейсер бросил якорь на Тиниане, на Марианских островах. 6 августа 1945 года, в то время как тысячи неудачных шаров-бомб безвредно гнили на поросших густым лесом склонах Каскадного хребта штатов Орегон и Вашингтон, Тиббетс вывел «Энолу Гэй» на взлетно-посадочную полосу с Тиниана. Четыре двадцатидвухсотсильных восемнадцатицилиндровых радиальных двигателя «Райт» из магниевого сплава с воздушным охлаждением, каждый из которых был оснащен двумя турбонагнетателями «Дженерал Электрик», почти не напрягались под нагрузкой единственной бомбы.