У американцев было ещё одно преимущество. Военно-морские летчики США проходили как минимум двухлетнюю летную подготовку и налетали более трехсот часов в воздухе, прежде чем вступить в бой. Проверенные в боях пилоты ротировались на родину, чтобы помочь обучить следующее поколение авиаторов, так что весь американский авиационный контингент к 1944 году представлял собой накопление подготовки и опыта, равных которому не было у противника. Японские летчики летали на до самой смерти. Япония уже давно потеряла большинство высококвалифицированных летчиков, с которыми она начала войну, и плохо подготовила замену. Большинство пилотов Одзавы прошли не более чем шестимесячную подготовку, а некоторые — всего две. К тому времени нехватка топлива в Японии стала настолько острой, что пилоты-студенты получали большую часть обучения на земле, просматривая фильмы, снятые камерой, установленной на стреле, и имитирующие различные подходы к шестифутовым моделям американских военных кораблей в искусственном озере.
Результатом 19 июня стала грандиозная воздушная бойня. К концу дня американские летчики сбили более трехсот японских самолетов, потеряв при этом менее тридцати своих. Американские подводные лодки тем временем потопили два японских авианосца. В отчаянной последней погоне за флотом Одзавы в сумерках 20 июня американские летчики, действовавшие на пределе дальности полета и за её пределами, отправили на дно третий японский авианосец. В наступившей темноте, несмотря на то, что командиры американских авианосцев пренебрегли осторожностью и осветили свои корабли, чтобы облегчить восстановление, десятки американских самолетов были разбиты при попытке ночной посадки или были вынуждены выброситься в чёрное море.
В типично беспечном жаргоне победителей американские летчики называли битву в Филиппинском море «Великой Марианской перестрелкой». По любым меркам это была ошеломляющая победа, величайшее авианосное сражение войны, которое фактически уничтожило способность японского флота вести воздушные бои. Императорский флот потерял три авианосца и около 480 самолетов, а количество и без того плохо обученных пилотов сократилось до предела. «Будет чрезвычайно трудно, — писал один японский адмирал, — оправиться от этой катастрофы и подняться снова».[1298]
Тем не менее, некоторые высокопоставленные командиры ВМС США критиковали Спрюэнса за то, что он позволил Одзаве уйти с таким количеством кораблей. Из-за того, что он отступил для защиты Сайпана и не стал более агрессивно преследовать Одзаву, битва в Филиппинском море не стала «решающей акцией флота», которой так жаждали как американские, так и японские моряки. Неутоленная жажда обоих флотов сразиться в этой битве приведет к печальным последствиям всего шестнадцать недель спустя, в следующем сражении в Филиппинском море, в заливе Лейте.
ВЕСТЬ О ПОТЕРЕ САЙПАНА обрушилась на правительство генерала Хидеки Тодзио 18 июля. Несколько высокопоставленных японских государственных деятелей полагали, что пришло время для гражданского премьера, который мог бы поставить Японию на путь ликвидации её катастрофической военной авантюры, но их слабые голоса остались неуслышанными. Генералы и адмиралы по-прежнему держали верх. Куниаки Койсо, ещё один генерал, сменил Тодзио на посту премьер-министра Японии. Люди, развязавшие войну, по-прежнему оставались у власти и не проявляли никакого желания её закончить. Хотя поражение Японии было уже практически несомненным, её капитуляция не состоялась. Конфликт, казалось, набирал обороты, и остановки не было видно.
Инерция была и на американской стороне. Пока правительство Тодзио падало в последние дни июля 1944 года, Франклин Рузвельт отправился на Гавайи, чтобы обсудить со своими тихоокеанскими командующими Нимицем и МакАртуром следующий этап войны на Тихом океане. Теперь, когда Марианские острова были надежно закреплены за американцами, им предстояло решить, какая кампания — юго-западная тихоокеанская или центрально-тихоокеанская — должна быть приоритетной для МакАртура и Нимица. Нимиц и некоторые стратеги в Вашингтоне выступали за то, чтобы обойти Филиппины стороной в пользу нападения на Формозу или Рюкю, или даже прямой атаки на Японию с Марианских островов. МакАртур предсказуемо настаивал на том, что он должен настаивать на освобождении Филиппин. Если их филиппинских «подопечных» оставят томиться, предупредил МакАртур Рузвельта, «осмелюсь сказать, что американский народ будет настолько возбужден, что на избирательных участках осенью этого года он выразит вам самое полное недовольство» — поразительно дерзкая и тонко завуалированная политическая угроза, немыслимая ни для одного американского командующего, кроме МакАртура.
В любом случае политические соображения могли иметь большее отношение к поездке Рузвельта, чем стратегические. Они с МакАртуром заключили сделку, по крайней мере негласную: генерал может отправиться в Манилу, а президент получит выгоду от благоприятных сообщений МакАртура о ходе войны на Тихом океане и от лестных комментариев генерала о стратегической остроте Рузвельта. После трехчасовой беседы 28 июля в просторном особняке на пляже Вайкики в Гонолулу, пародии на стратегическую дискуссию, участники совещания пришли к взаимовыгодному решению: обе кампании, на Филиппинах и в центральной части Тихого океана, будут продолжены.[1299]
26 августа 1944 года, как и было запланировано, Пятый флот перешел из рук Спрюэнса в руки Хэлси и вновь стал Третьим флотом. В ходе чрезвычайно кровопролитных действий Хэлси приступил к захвату островов Палау, которые считались необходимыми для обеспечения маршрута вторжения на Филиппины. Он также совершил налет на японские аэродромы на Формозе, уничтожив более пятисот из быстро исчезающего запаса боевых самолетов Японии. В ходе воздушных атак на Филиппины в сентябре американский летчик, сбитый над Лейте, сумел вернуться на свой корабль и доложить, что японцев на острове практически нет. Это открытие изменило цели вторжения на Филиппины и ускорило его сроки. Теперь атакующие войска должны были высадиться на берег не на Минданао, как планировалось изначально, а на более северном острове Лейте, в одноименном заливе на юго-восточном побережье острова. Третий флот Хэлси должен был прикрывать высадку, как это было поручено Спрюэнсу на Сайпане. Но в приказах Нимица, адресованных Хэлси, отчетливо прозвучало разочарование обоих в том, что Спрюэнс пропустил решающую битву с Одзавой в Филиппинском море: «В случае, если появится или может появиться возможность уничтожить большую часть вражеского флота, такое уничтожение становится главной задачей».[1300]
20 октября 1944 года конвои вторжения начали разгружаться на слабозащищенном пляже в заливе Лейте. В соответствии с тщательно продуманным ритуалом МакАртур спустился по трапу десантного корабля и вышел на берег через мелкий прибой — этот момент запечатлен на одной из самых известных фотографий войны. «Народ Филиппин, — провозгласил МакАртур в ожидающий его микрофон, — я вернулся… Час вашего искупления настал… Сплотитесь».[1301]
Американские подводные лодки к этому времени сократили поставки нефти в Японию до минимума. То немногое, что было, доставлялось в Японию из Голландской Ост-Индии через заслон островов, идущих от Филиппин через Формозу и Рюкю. Япония должна была защищать Филиппины или рисковать тем, что её жизненно важный путь на юг будет полностью прерван.[1302]
Чтобы сэкономить драгоценное топливо, Императорский флот был вынужден разместить почти половину своего боевого флота в Лингга-Роудс, недалеко от Сингапура и вблизи нефтяных месторождений Ост-Индии. Оттуда и с двух других якорных стоянок три японских военно-морских соединения направились к Лейте, чтобы проверить американскую высадку. Силы вице-адмирала Сёдзи Нисимуры вышли из Брунея, а колонна вице-адмирала Киёхидэ Симы спустилась с Рюкюса. Их план состоял в том, чтобы встретиться в море Минданао и вместе пройти через пролив Суригао в залив Лейте. Вице-адмирал Такео Курита направился с Лингга-Роудс через Палаванский пролив и море Сибуян. Он должен был пройти через пролив Сан-Бернардино и обрушиться на Лейте с севера как раз в тот момент, когда силы Нисимуры и Симы выйдут из Суригао с запада. К этому и без того запутанному плану японцы добавили ещё одно осложнение: Одзава, авиация которого после катастрофы в Филиппинском море и налетов на Формозу сократилась всего до горстки боевых самолетов, должен был направиться из Японии на юг со своими оставшимися авианосцами, используя в основном бесплановые корабли в качестве жертвенных приманок, чтобы отвлечь хотя бы часть американских сил.
