- Эй, Красавчик! - кричу я.

- Что?

Он высовывается из-за укрытия. Болван. Никак не начнёт драться по-настоящему. Это нам обоим выйдет боком.

Выхватываю из кобуры Глок, стреляю в стенку рядом. Пыль и обломки летят ему в лицо. Он прячется.

- !@#$

- Не расслабляйся. Ты бьёшь, как девчонка. Не удивительно, что Незабудка тогда порывалась поколотить тебя - если бы Толстый отпустил, она бы точно с тобой расправилась.

- Да пошёл ты! - кричит Красавчик, скрываясь за очередным укрытием.

И тут меня накрывает волной.

Не просто воспоминание - я снова там. В сгоревшей таверне «Красный Петух». Воздух густой, едкий, пропитан гарью и смертью. Стены почернели, обугленные балки нависают, словно скелеты исполинских зверей. Под ногами - хруст. Тонкие осколки стекла, будто лёд, ломаются с каждым шагом.

Я иду сквозь пепел. Вижу их.

Незабудка. Её тело скрючено, пальцы впились в пол, будто она пыталась уползти. Лицо не узнать - только оскал, застывший в последнем крике.

Марк. Сидит за стойкой, как всегда, но теперь это просто обугленный труп, слившийся с табуретом.

Другие. Персонал. Посетители. Все, кто не успел выбраться.

Видение исчезает так же быстро, как и появилось. Я наклоняюсь, поднимаю осколок. Он тонкий, почти прозрачный, с зеленоватым отливом. Такие же валялись повсюду тогда. И такие же остались после боя с огнеплюем. Помню этот хруст.

- Эй, рыжий! - кричу я, выныривая из видения. - В твоей банде, у Ворона - были те, кто работал с алхимическими бомбами? Как этот огнеплюй?

Красавчик выглядывает из-за баррикады, лицо перекошено от боли. Швыряет в меня несколько огненных стрел и тут же прячется.

- Не знаю таких лично. Но среди обычных бойцов могли быть. А что?

- «Красного Петуха» сожгли такими гранатами.

Он стонет, будто бы пытаясь думать.

- Не может быть. Старый Марк был магом воды. Самоучка, как я. Сгореть от алхимических бомб он бы своему заведению не дал.

- Что это значит? Разве алхимический и магический огонь отличаются?

- Конечно отличаются! - Красавчик плюётся. - Ты с лун упал что ли? Алхимический - это просто горючая смесь. Алхимики не могут управлять им, как маги. Не могут заставить огонь расти, распространяться. Не могут сделать его чудовищем, послушным своей воле.

- Ты тоже так не можешь, - замечаю я.

- Естественно не могу! - орет он, - Я тебе ещё тогда сказал. Из меня поджигатель, как из тебя маг!... Марк бы справился с алхимическим. А вот с магическим, особенно созданным кем-то из хорошей семьи… Он же как я…

Он не договаривает, но я понимаю.

Значит, виновных как минимум двое. Алхимик и даровитый маг огня.

- Ты вспомни какие-нибудь детали, - ворчит он, - подробности. Огонь каждого мага уникален - у него свой цвет, своя текстура, своя плотность. Какие-нибудь мелкие детали, вроде цвета искр. Это как лицо, оно у каждого своё.

- Лицо... Среди людей Ворона есть ещё маги? - спрашиваю я.

Красавчик высовывается и пожимает плечами. Тут же получает резиновую пулю в руку. Шипит, взвизгивает. Выпивает флягу с каким-то зельем.Некоторое время мы перебегаем от укрытия к укрытию, обмениваясь залпами.

- Так что? - напоминаю я.

Останавливаюсь, чтобы перезарядить дробовик. Три патрона. Четыре.

- Не знаю таких. Я для Гарры был диковинкой. Ему Ворон завидовал, звал меня к себе в охрану. Даже такой недоучка, как я - для простых людей чудовище. А маги из знатных семей… - Он скрипит зубами. - Для них мы просто дворняги. А обычные люди - мусор под ногами.

Он смеётся, вспоминая что-то.

- Помнишь, как ты притащил в башню связанную Астру? У всех глаза на лоб полезли. Мы-то знали, что она - маг из знатных. Чему её там в частной школе обучили? Может она могла бы всех убить силой мысли, а ты её, как мешок, на плече таскал.

- Толстый её не боялся, - замечаю я.

- Толстый и тебя не боялся, пока ты его через перила не бросил! Он же сумасшедший! - Красавчик хохочет. - Вот так с этими магами и надо. Пусть знают своё место. Принцессе это не помешает.

Его смех обрывается. Глаза снова загораются яростью, пальцы сжимаются в кулаки.

- Так чем именно Астра тебя задела на этот раз? - спрашиваю я, - Из-за чего повздорили? Не поделили книжку в библиотеке?

- Особое отношение, - рычит он. - Даже здесь, в этой клоаке, где все мы !@#$% вроде бы должны быть равны. Её берегут, ей уступают. А я… - Он резко выдыхает. - Мне это до смерти надоело.

Я почесываю щетину.

- Что. Случилось. Давай рассказывай.

- Она может читать на их местном языке, - зло шепчет Красавчик.

- Что !@#?

- Старые книги, оставленные первыми обитателями. Говорят, для этого нужен особый дар. У желтых большой праздник. Поздравляю, она у нас теперь Избранная – или что-то вроде этого. Реинкарнация матери-настоятельницы - не меньше…

- Они !@#$%^! там все?

- Да они все тут с приветом, если не заметил, - шипит рыжий и перебегает за следующее укрытие.

Он внезапно выскакивает из-за укрытия, швыряет в меня серию заклятий. Боли не чувствую, но мышцы сводит судорогой. Я падаю на колени, но не кричу - только смеюсь сквозь стиснутые зубы. Отползаю в сторону. Стреляю, не давая ему высунуться, пока не скрываюсь за преградой.

Топот ног, парень хочет обойти с левого фланга. Хорошо. Надо подкинуть ему дровишек.

- Ладно, я понял. Они все голубых кровей – а ты нет. Но тогда почему? - кричу я ему вслед. - Если они все тебя так бесят - зачем ты так стараешься на них походить?

Он замирает.

- Ты посмотри на себя. Твои манеры, твоя одежда. Когда я впервые тебя увидел, подумал - сынок богатых родителей. Разве так ведёт себя парень из бедной семьи?

Красавчик медленно поворачивается. Его лицо искажено гримасой - не то злости, не то боли.

- Ты ничего не понимаешь, - говорит он тихо.

Красавчик впадает в ярость. Его рыжие волосы, слипшиеся от пота, торчат во все стороны, как языки пламени. Глаза горят - не метафорически, а в прямом смысле: в них вспыхивают крошечные искры, будто внутри его черепа тлеет костёр.

- Ты ничего не понимаешь! - кричит он, и голос его дрожит, будто вот-вот сорвётся в рёв. - Ни-че-го!

Он швыряет в меня очередное заклинание. Огненный кнут хлещет по воздуху, оставляя за собой дымный след. Я едва успеваю отпрыгнуть - пламя обжигает рукав, ткань вспыхивает. Сбиваю огонь ладонью, но рука уже немеет. Похоже, дело не просто в боли. Магия Красавчика и некоторые другие заклинания и правда пробивают мою защиту – пусть и действуют не так, как должны бы.

- Вот так-то лучше, - ухмыляюсь я, передергивая дробовик. - Наконец-то начал драться по-настоящему.

Красавчик не отвечает. Он просто атакует.

Огненные стрелы летят одна за другой. Я уворачиваюсь, но одна всё же впивается мне в плечо. Чувство такое, что на руку гирю повесили. Я покачиваюсь и начинаю оседать на песок. Смеюсь.

- Сильнее! - ору я, стреляя в ответ.

Резиновая пуля попадает ему в живот. Он сгибается, но не падает - только хрипит и тут же выпрямляется, швыряя в меня новый заряд.

Зрители ревут. Кто-то кричит:

- Давай, рыжий! Разнеси его!

Другие подхватывают:

- Жги его!

- Пусть узнает, кто тут главный!

Красавчик озирается, его лицо искажено гримасой - то ли ярости, то ли отчаяния. Он снова бросается в атаку.

Я стреляю.

Бах! Бах! Бах!

Промах.

Он уворачивается с неестественной ловкостью, будто предугадывает каждый мой выстрел. Прыгает в сторону, пригибается - и вдруг оказывается прямо передо мной.

- !@#$%...

Удар плечом в грудь.

Я падаю назад, ударяюсь спиной о баррикаду, падаю на пол. Дробовик выскальзывает из рук, скользит по камню.

Красавчик не даёт опомниться. Он набрасывается на меня, садится верхом, заносит кулак.

Удар.

Ещё один.

Третий.

Как будто ребенок тычет пальцем. Костяной порошок – хорошая штука. Ещё бы жуть всякую мне не показывал.