- Зачем командир вообще оставил его? - бормочет второй, почесывая щетину. - У нас приказ - всех разбойников пустить в расход. Груз искать.

- Не знаю, - пожимает плечами третий, самый молодой. Он подныривает под телегу снизу, тянется тонкой рукой. Его пальцы уже дотянулись до девушки, и он ловко щипает её за бок.

Она вскрикивает - высоко, почти по-девичьи, но тут же сжимает губы и сипит:

- Эй, не трогайте!

- Хм, - молодой солдат прищуривается. - Парень или девка? С виду парень…

- Но ведёт себя как девка, - усмехается коренастый.

- Совсем молоденький, - добавляет второй, передразнивая. - Утю-тю. Не удивительно, что командир решил его оставить. Такой сладкий, ему такие нравятся. Да и Альрик ему уже надоел.

Солдаты громко хохочут.

Третий солдат прижимается лицом к прутьям, он высовывает язык, словно бы пытаясь дотянуться им до девушки.

- Командир уже напился, - шепчет он. - Дождёмся, когда уснёт, и стянем у него ключи от клетки.

- Это идея, - хрипит коренастый. - Ловкач, иди, попробуй спереть.

Третий солдат облизывается, но тут же морщится, услышав новый взрыв петард где-то в лагере. Вылезает из-под повозки.

- Что за праздник они там устроили?

- Нам этот шум только на руку, - говорит коренастый и снова тычет палкой в клетку.

Девушка отпрыгивает, но прутья не дают ей уйти далеко.

И тут третий солдат разворачивается - и нос к носу сталкивается со мной.

Я стою, меняя обойму в Colt’е. Металлический щелчок затвора звучит громко, несмотря на грохот вокруг.

- А ты кто ещё такой? - хрипит солдат, хватаясь за меч.

Тьх. Тьх.

Две пули - в живот, в грудь. Он падает, не успев вытащить клинок.

Двое других оборачиваются. Один замирает, глаза расширяются. Целюсь по ногам.

Тьх. Тьх.

Второй - коренастый - пускается бежать.

Тьх.

Пуля догоняет беглеца, впивается ему в спину. Он вскрикивает, падает на колени. Я подхожу, приставляю Colt к его затылку.

Тьх.

Шлем не спасает.

Возвращаюсь к клетке. Добиваю последнего выстрелом в голову. Очень аккуратно, чтобы не повредить шлем.

Тьх.

Девушка смотрит на меня, скрестив руки.

- Опять вы, мерзкое чудовище, - фыркает она, но в её голосе нет прежней злости. Почти рада видеть.

- Я как плохая монета, - отвечаю я, роясь в сумке. - Всегда возвращаюсь.

Достаю пачку бумаг с графиками и недочерченными пентаграммами, карандаш, сую ей через решётку.

- Вот. Надеюсь, ты закончишь расчёты к тому времени, как я тебя до города довезу.

Она закатывает глаза.

- Как вы мне надоели.

- Ты мне тоже, - говорю я и иду к ближайшему трупу.

Солдат - крупный, доспехи должны мне подойти. Снимаю с него шлем, нагрудник, наплечники. Стягиваю куртку и подшлемник. Переодеваюсь на ходу. Металл холодный, кожа пахнет потом и кровью, но лучше, чем ничего. Вдобавок меньше вопросов у людей.

Теперь лошади. Иду к “стойлам” и срезаю с привязи всех до последней. Отхожу подальше и кидаю зажженные петарды рядом с ними.

Возвращаюсь к телеге, забираюсь на козлы.

- Держись, - бросаю девушке и хлещу лошадей.

Сзади грохочут петарды, грохочут копытами лошади, разбегающиеся в разные стороны. Телега дёргается, колёса скрипят, выезжаем на дорогу. Она кажется знакомой - вроде бы именно по ней мы ехали к башне из города.

Сзади раздаются крики. Кто-то заметил нас.

- Стой! Стой!

Я не останавливаюсь.

Тьх. Тьх.

Два выстрела в темноту. Крики стихают.

Лошади несутся вперёд, подбрасывая телегу на ухабах. Девушка в клетке вскрикивает, хватается за прутья.

- Вы с ума сошли?! - орёт она. - Вы нас убьёте!

- Тише, - огрызаюсь я. - Или хочешь, чтобы тебя оставили тут?

Она замолкает, но её глаза сверкают в темноте.

Дорога петляет между деревьями, то ныряя в овраги, то взбираясь на холмы. Я подхлёстываю лошадей.

- Почему вы вообще вернулись за мной? - вдруг спрашивает девушка.

Я пожимаю плечами.

- Инвестиции.

- Что?

- Ты же специалист по деньгам. Разберёшься.

Она фыркает, но берёт карандаш и бумаги.

- Заодно вот это мне переведи, - говорю я, протягивая ей через решетку бумаги, что стащил со стола офицера наемников.

Она берет листы и разглядывает их.

- На какой язык перевести? Я знаю фарлонский, огли и язык огненных островов.

- На наш переведи, - говорю я.

- Тут и так на общем написано.

- Просто скажи, что там написано.

- Вы читать не умеете?

Не вижу её лица, но чувствую, что она улыбается.

А я сжимаю поводья и смотрю вперёд.

Столица.

Восточные ворота города возвышаются передо мной, массивные, обшитые железом, с резными гербами по бокам. Створки закрыты - не время для въезда, но караул на месте. На парапете, над аркой, двое стражников в латах и с арбалетами за спиной лениво переговариваются, изредка поглядывая вниз. Их тени вытягиваются в свете двух лун, сливаясь с камнем.

Зачем я снова здесь? Гарра не пришел и вряд ли появится. Разворачивайся и уезжай – говорит мне внутренний голос.

Ответ на вопрос, кто сжёг «Красного Петуха», явно не в столице. Гарра сказал, что Ворон скрывается где-то в другом городе. Но здесь, за этими стенами, живут трое: граф Морвен, барон Эльрик фон Штауфен и торговец Даррен Холт. Они - коллекционеры. Они могут знать, почему я здесь. Почему именно я.

Повозка скрипит под моим весом, когда я подъезжаю ближе. Девушка-клерк, закованная в клетку, ёрзает на месте. Она всё ещё переодета парнем - рубаха навыпуск, штаны пошире, волосы спрятаны под потрёпанной шляпой. Но если приглядеться - слишком хрупкие плечи, слишком тонкие запястья.

- Сиди тихо, - бросаю я через плечо. - И не вздумай открывать рот.

Она сжимает губы, но в глазах - вызов.

Стражник у ворот поднимает руку, преграждая путь.

- Стоп. Проезд закрыт до рассвета.

- Так уже почти рассвет, - киваю в сторону горизонта.

Горизонт над лесом чуть окрашен золотом.

Я протягиваю ему бумагу - гербовую, с печатью. Ту самую, что стащил из палатки капитана в лесу. По словам девушки, это лицензия на поимку преступников.

- Чёртова Дюжина, - говорю я, поправляя широкополый шлем. - Везу пленника.

Стражник разглядывает документ, потом медальон у меня на поясе - дракон, обвивающий меч. Его лицо расплывается в ухмылке.

- А, ваши уже проезжали. Несколько телег, битком набитых ублюдками. Ты, выходит, последний.

Я киваю, делая вид, что тороплюсь.

- Колесо в дороге слетело. Вот и задержался.

Его напарник подходит ближе, заглядывает в клетку.

- И это кто у тебя? Не похож на опасного преступника.

- Этот как раз самый опасный, - говорю я, хлопая по прутьям. - Из-за него дюжина наших полегла.

Стражник морщится, отходит на шаг - на всякий случай.

Из караулки вываливается ещё один - по виду старший. Рука на рукояти меча, взгляд острый.

- Кто это? - кричит он своим.

- Капитан Чёртовой Дюжины, - отвечает один из стражников. - Привёз ещё одного грабителя.

Старший караула хмыкает, лицо разглаживается.

- Отлично! У нас как раз твои люди внутри. Празднуют поимку.

Он оборачивается, кричит вглубь помещения:

- Эй, парни! Выходите, ваш капитан тут!

Я сжимаю поводья.

- Не надо никого звать. Я тороплюсь.

- Да ладно, минуту потерпи! - старший машет рукой. - Они тебе обрадуются.

Из караулки выходят двое. Не стражники - солдаты. Одеты также, как и те, из лагеря в лесу. Кожаные доспехи, арбалеты за спиной. Лица раскраснелись от выпивки, но глаза быстро проясняются, когда они видят меня.

- А где капитан? - спрашивает первый, оглядываясь.

- Он отправил меня вперёд, - говорю я, стараясь звучать уверенно. - Чтобы доставить пленника.

Старший караула разводит руками, смотрит на солдат.