— Я часто видела тебя здесь с друзьями, — сказала она, сбрасывая туфли, прежде чем развернуться. Ее волосы развевались, как юбка платья. — Мне всегда было интересно, каково это — быть одной из вас.

— Ты бы возненавидела нас еще больше. Особенно девочек.

— Возможно. — Она рассмеялась. — Сегодня вечером я видела Фиби МакАдамс. Мы пересеклись в дамской комнате. Сначала она меня не узнала.

— Она подошла ко мне и поздоровалась. — А еще она сунула мне в лицо свое обручальное кольцо, как будто ожидала, что я начну ревновать. В старших классах Фиби была погружена в себя и, очевидно, так и не переросла этого.

Я остановился в центре поля, наблюдая, как Нелли осматривает его. Кроме нового табло, мало что изменилось с тех пор, как я играл здесь. Без сомнения, папа настоял бы на том, чтобы его миллион был потрачен на спортивную программу. Мне было все равно, пусть его имя будет на поле боя.

Я вдохнул свежий воздух и поднял голову к небу.

Из-за городских огней звезд не было видно. Не так, как в Каламити.

— Зачем ты украл мой дневник? — Нелли подошла ближе, затем подобрала юбку и села на землю, опершись на руки.

Я опустился, вытянув ноги рядом с ней.

— Это был импульсивный поступок.

— Позволь мне перефразировать. Почему ты сохранил мой дневник?

— Потому что он был твоим. — Я поднял руку и провел по линии ее хорошенького носика. — Потому что я хотел этой связи с тобой.

Она что-то промурлыкала, обращаясь к небу. Волны ее волос рассыпались по спине, кончики касались газона.

— Мне нравятся твои волосы. — Это казалось достаточно безопасным признанием. — Я не любитель блондинок, но мне очень нравятся твои волосы.

— Ты поэтому называешь меня Блонди?

— Да. И я называю тебя сладкой, потому что ты мила со всеми, кроме меня.

Она села прямо, подтянув колени к груди.

— Два комплимента подряд. Сколько шампанского ты выпил сегодня вечером?

— Маловато. — Я усмехнулся. — Ты такая умная, Нелл. Самый умный человек, которого я когда-либо встречал. Я дразню тебя секретаршей, но ты же знаешь, что это всего лишь шутка, верно?

— Да, — кивнула она. — Сначала я не верила. Но теперь верю.

— Я… — Господи, это было тяжело. Открыть свою правду другому человеку — самому себе — было страшнее, чем встретиться лицом к лицу с любым противником на любом поле боя. Страшнее, чем любое поражение. — Я лучше умею заставлять людей ненавидеть меня, чем любить.

— Я знаю.

Гарри сказала мне, что в жизни главное — найти подходящих людей. Тех, кто примет тебя в худшую минуту, чтобы ты мог отдать им все самое лучшее. Такой была моя Нелли.

Я заправил прядь волос ей за ухо.

— Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

— Я и не ненавижу тебя.

Это было что-то, но этого было недостаточно. Это как маршировать по полю, но не дойти до финишной черты всего на несколько дюймов.

— Мне нужно, чтобы ты сказала эти слова, потому что мне страшно. Потому что я даже не знаю, с чего начать. Покажи мне, с чего начать. Покажи мне, как это сделать.

— Ты не единственный, кто боится, Кэл. Для меня это тоже рискованно.

— Я понимаю. — Я с трудом сглотнул. — Скажи мне, что ты во мне не ненавидишь.

Ее взгляд смягчился.

— Я люблю то, что в твоей массивной груди спрятано большое сердце, хотя ты и держишь это в секрете. Я люблю то, что ты любишь Пирса и его семью. Я люблю то, что ты сражаешься вместе со мной и борешься за победу.

— Еще. — Мне нужно было, чтобы она продолжала повторять это слово из пяти букв.

— Я люблю то, что ты делал для моей защиты то, чего я тогда не понимала. Например, в тот день с твоим отцом.

И в тот день, когда я облил ее водой. Было множество примеров, которые я бы объяснил, если бы она дала мне шанс.

— Я не знал, что все так обернется, — сказал я. — Я не знал, что он разрушит бизнес твоего отца. Прости меня за это.

— Я думаю, когда мой отец узнает правду, он согласится, что ты поступил правильно.

— Он все еще мой отец. — Я вздохнул. — Я сделал все, что мог, но от этого ублюдка не избавиться.

— К счастью для тебя, он живет в Колорадо, а не в Монтане.

— Я живу в Монтане?

Она пожала плечами.

— Думаю, это зависит от тебя.

— Нет, это зависит от тебя.

— Тогда я скажу, что ты живешь в Монтане.

Воздух вырвался из моих легких.

— Спасибо, черт возьми.

— Но мы не можем продолжать так поступать друг с другом. Секреты. Притворяться, что нам все равно. Мы должны перестать прятаться друг от друга. Кэл, я…

— Заткнись. — Я прижал палец к ее губам.

За это она нахмурилась.

— Я передумал. Я хочу сказать это первым.

— Конечно, хочешь, — пробормотала она, когда я опустил палец.

Я наклонился ближе.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

В моей жизни было много побед. Эта? Безусловно, самая приятная.

— Скажи, что любишь меня.

— Что? — Она отстранилась. — Я только что это сделала. Ты что, не слушал меня? Серьезно?

— Я слушал тебя. — Я ухмыльнулся. — Сделай это еще раз.

Она обхватила ладонями мое лицо.

— Я люблю тебя.

Едва слова сорвались с ее губ, как я накрыл их своими.

Нелли вцепилась в мои плечи и целовала меня до тех пор, пока у нас обоих не перехватило дыхание. Затем я поднял ее с земли и закружил в своих объятиях.

— Черт, я люблю тебя, женщина.

Нелли обхватила меня ногами за талию, ее пальцы зарылись в волосы у меня на висках.

Огни на втором этаже школы погасли. Они закрывались, и совсем скоро все здание погрузится в темноту.

— Нам лучше убраться отсюда, — сказала Нелли. — Мы можем улететь домой завтра.

— Пока не можем.

— Почему? У тебя были какие-то планы с мамой?

— Нет. Теперь нам придется провести выходные, трахаясь в отеле. — Мы бы снова повторили Шарлотт и прочие развлечения, но на этот раз мы бы сделали это лучше.

Она закатила глаза.

— Кэл Старк, ты такой романтик.

Я прижался губами к ее губам.

— Если ты хочешь романтики, я покажу тебе романтику.

— Нет, — она улыбнулась мне в губы. — Расскажи мне больше об этом номере в отеле.

Нелли

Три года спустя…

— Кэл, эм, немного экстремал. — Мама попыталась скрыть, что закатила глаза, но у нее ничего не вышло. — Он понимает, что это ти-болл (прим. ред.: ти-болл — это командный вид спорта, основанный на упрощенной форме бейсбола или софтбола. Предназначен для детей, чтобы развить навыки игры с битой и мячом и весело провести время), верно?

— Он просто волнуется за детей. — И за последние три уик-энда стал лучше, в чем не призналась бы своим родителям. Когда дело касалось моего мужа, они были чрезмерно критичны, поэтому я научилась быть осторожной в своих высказываниях.

Мама и папа, сидевшие на раскладных стульях рядом со мной, переглянулись.

— Пошли. Пошли. — Кэл хлопнул в ладоши, когда ребята из нашей команды выбежали из блиндажа с перчатками в руках. — Будьте готовы, мальчики. Трое впереди. Трое готовы.

— О боже. — Папа ущипнул себя за переносицу.

Я успокаивающе выдохнула, надеясь, что какие-то успокаивающие вибрации донесутся через бейсбольную площадку до моего мужа, который расхаживал вдоль линии.

На прошлой неделе я осторожно предупредила Кэла, что чрезмерное давление на этих детей может притупить веселье. Это мгновенно отрезвило серьезность, и сегодня он значительно отступил.

Но даже спокойный Кэл был напряженным, когда дело касалось спорта.

Возможно, он слишком серьезно относился к своей роли тренера, но он жил ради вечерних тренировок по ти-боллу во вторник и субботних дневных игр. Поэтому я оставила свои комментарии по поводу его интенсивности при себе.

Кроме того, родители из команды, похоже, не возражали против того, что Кэл появлялся с подведенными синяками под глазами перед каждой игрой и настаивал, чтобы воспитанники детского сада делали круги вокруг базы перед отжиманиями.