— В Денвере.

— Почему? — Месяц назад, неделю назад я бы притворилась, что мне все равно. Но какой смысл притворяться дальше? Борьба с моими чувствами к Кэлу истощила мою энергию, и у меня просто не было сил скрывать свое любопытство. Неизвестность убивала меня, и либо Пирс расскажет мне, что происходит, либо я сломаюсь и позвоню Кэлу сама.

— Завтра в «Бентоне» состоится благотворительный вечер. Ужин для выпускников. Мои родители ходят туда каждый год. Школа уже некоторое время занимается сбором средств, в основном на благоустройство зданий. Часть средств выделяется на стипендиальные программы.

Кэл рассказал мне о благотворительном вечере, на который его пригласил отец. Но в тот день по телефону он сказал маме, что не пойдет. Он был непреклонен.

— Они попросили его выступить, — сказал Пирс.

— И он согласился? — Когда он успел передумать? И почему?

— Его мать попросила его об этом, — вздохнул Пирс. — И у меня сложилось впечатление, что он торопился покинуть Каламити.

Из-за меня.

Был ли он таким же несчастным, как я? Неужели он провел неделю бессонных ночей, пытаясь понять, что делать дальше? Пытаясь решить, насколько далеко он позволит себе зайти, прежде чем перевязать раны и уйти?

— Хочешь поговорить о том, что между вами происходит? — спросил Пирс.

Я пожала плечами.

— Я даже не знаю, с чего начать.

— Как давно это продолжается?

— С тех пор, как мы ездили на матч чемпионата в Шарлотт.

Глаза Пирса расширились.

— Это было много лет назад.

— Четыре года. Так что, да, это продолжалось какое-то время. — Я выдвинула стул напротив его стола и плюхнулась на него, чувствуя тяжесть на сердце. — Это было ничто.

— Значит это было все, — сказал Пирс.

Я кивнула.

— Да.

Шли годы, и Кэл стал таким постоянным. В основном, он раздражал, но и был моим убежищем тоже. Наши случайные, чисто сексуальные отношения развивались так медленно, что я даже не осознавала, насколько мы запутались. Неудивительно, что те несколько мужчин, с которыми я встречалась в Денвере, не продержались и недели. Трудно встречаться с кем-то, когда ты съеживаешься, когда он подходит поцеловать тебя. Когда ты смотришь на его лицо и видишь кого-то другого.

И, черт возьми, хуже всего то, что я даже не осознавала этого. Я была слепой дурой.

Никто не мог сравниться с Кэлом.

Четыре года лжи самой себе. Четыре года я отмахивалась от него. Четыре года ненависти, которая на самом деле не была ненавистью.

Боже, я любила его.

— Почему он не хочет впустить меня? — прошептала я.

— Потому что он напуган.

— Он тебе это сказал? — Они говорили обо мне?

— Ему не обязательно было это делать. — Пирс грустно улыбнулся мне. — Я знаю Кэла. Может, он и показывает себя крутым, но внутри он просто человек, который хочет, чтобы его любили не только за его талант на футбольном поле.

— С ним это не так просто.

Пирс рассмеялся.

— С тобой это тоже не так просто, Нелли.

Что ж… черт возьми. Он не ошибался.

— Справедливое замечание. Он вернется?

— Я не знаю. Он почти ничего мне не рассказывал. Но если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что нет. Он переехал из «Виннебаго».

— Правда? А что с его ранчо?

Пирс пожал плечами.

— Понятия не имею. Возможно, он продаст землю.

Вот и все. Кэл ушел. Разве это не то, чего я хотела? Объявить Каламити своим? Мой желудок скрутило. На этой неделе я почти ничего не ела, потому что внутри у меня бушевал ураган.

Он ушел.

Как раз в тот момент, когда я наконец поняла, что люблю его, он ушел. Черт бы побрал этого человека.

Может, это и к лучшему. У нас бы ничего не вышло. Наши коммуникативные навыки были в лучшем случае плачевными. Мы бы ссорились каждый день. Мы бы сводили друг друга с ума.

Кроме того, у него был шанс рассказать мне о своих чувствах. Вместо этого он позволял мне вести все разговоры. Он позволил мне уйти и велел ненавидеть его.

— Нелли?

Мой взгляд метнулся к Пирсу, когда слеза скатилась по моему лицу.

— Мне лучше вернуться к работе.

Я вскочила со стула и выбежала из его кабинета, практически пробежав по коридору в сторону туалета. Когда дверь за мной закрылась, окружающий мир погрузился в темноту.

Кэл исчез.

Разумнее всего в целях самосохранения было бы позволить ему уйти. Мы могли бы гореть так же горячо и ярко, как голубое пламя, но, в конце концов, превратились бы в пепел. Не осталось бы ничего, кроме обугленных останков двух сердец.

Я прижала руку к груди, борясь с болью. Эта боль притупится. Обида пройдет. Со временем я совсем забуду о Кэле Старке.

Мы должны были отпустить друг друга.

И он уже выполнил свою часть работы, не так ли? Он ушел.

Дверь резко распахнулась, ударив меня в спину. Я забыла закрыть замок.

— Ой. Черт. Нелли? — Кэтрин подняла обе руки. — Мне так жаль. Я не знала, что здесь кто-то есть.

— Все в порядке, — сказала я, когда она закрыла дверь. — Я выйду через минуту.

Я подождала три мучительных мгновения в темноте, прежде чем включить свет и стереть пятна туши с век.

— Почему я плачу? — спросила я себя в зеркале. Дело было сделано.

Он уехал из Каламити. Он уехал от меня.

Слезы хлынули снова, и я потянулась за бумажным полотенцем, чтобы вытереть их. Но они не прекращались. Сколько бы глубоких вдохов я ни делала, как бы быстро ни моргала, слезы продолжали литься. Черт возьми.

Через полчаса у нас состоится собрание персонала. Весь офис будет знать, что я плакала.

Было ли это похоже на разбитое сердце? Раньше мне никогда не разбивали сердце. Я никогда не впускала в себя никого, кто обладал бы такой силой.

До Кэла.

Но на самом деле его я тоже не впускала, не так ли? Я сказала ему, что он трус. Но и я тоже. Все те разы, когда он спрашивал меня, что я в нем ненавижу, я игнорировала очевидное. Это было прямо у меня перед глазами.

Скажи, что ты во мне ненавидишь.

Кэл не спрашивал, почему я его ненавижу. Он спрашивал, нужен ли он мне вообще. Если бы я могла забыть прошлое, ошибки и боль и просто… любить его.

— Черт. — Я всхлипнула и сухо рассмеялась, закрыв лицо руками. — Я идиотка.

Как я могла это исправить, если он не собирался возвращаться в Каламити?

— Уф. — Мой стон эхом разнесся по туалету.

Может быть, он отвергнет меня. Может быть, мы поубиваем друг друга. Но если я не попытаюсь, то никогда себе этого не прощу. Я проведу остаток своей жизни, гадая, что было бы, если бы…

Поэтому я поспешила из туалета и направилась по коридору в кабинет Пирса.

Он оторвал взгляд от монитора, когда я ворвался в дверной проем.

— Что случилось?

— Мне нужно одно одолжение. Важное одолжение.

На его губах медленно появилась улыбка.

— Я позвоню своему пилоту.

Нелли

Академия «Бентон» не изменилась за пятнадцать лет. Двухэтажное здание из красного кирпича сейчас выглядело таким же устрашающим, как и в тот день, когда я ушла из него окончив школу.

Женщины, обвешанные драгоценностями, в дорогих платьях, смеялись и улыбались, проходя мимо колонн у парадного входа. Мужчины, одетые в смокинги, поднимались по широкой лестнице к парадным двойным дверям.

Все окна были освещены, прямоугольники отбрасывали золотистый свет в сгущающихся сумерках. Вдоль тротуара стояли фонари. Газоны были свежескошены, и в воздухе витал аромат скошенной травы.

Обычно этот запах успокаивал, потому что напоминал мне об отце. Но сегодня вечером он никак не мог унять тревогу, которая скребла мою кожу. Мои нервы были на пределе не только из-за ожидания встречи с Кэлом, но и из-за того, что я снова оказалась в «Бентоне».

Я поклялась никогда больше не ступать на эти земли. И все же я стояла здесь, застыв на тротуаре, по которому не ходила с восемнадцати лет.