Хотя Пирс формально был главным тренером бейсбольной команды Элиаса, Кэл оказал на него такое сильное влияние в качестве ассистента, что большинство детей сразу же обратились к нему за наставлениями.

Пирсу было все равно, потому что он полностью соответствовал настрою Кэла. Остальные папы были такими же самоотверженными. Они выстроились в шеренгу за скамейкой запасных, как неофициальная команда поддержки, с бутылками воды наготове для смены тайма.

Тем временем я наблюдала за играми рядом с Керриган, и каждый из нас выслушивал невнятные комментарии матерей, которые не были так настроены на соревнование, как их мужчины.

— Это всего лишь игра, — сказал папа. — Они такие маленькие. Уф.

— Он делает это для Элиаса, — напомнила я ему. — И он хороший тренер. Это хорошая тренировка, когда Трипп подрастет настолько, что сможет играть за команду.

Папа что-то проворчал.

Мама прикусила губу.

Гах! Эти двое сводили меня с ума. Я годами защищала Кэла, и такое их отношение начало меня раздражать.

— Мамочка, где мое шоколадное молоко? — Трипп вскочил со своего места на траве, четко выговаривая каждое слово и уперев кулаки в бока.

У Триппа была самая четкая дикция из всех двухлетних детей, которых я когда-либо встречала. С его артикуляцией и размерами — он с самого рождения превосходил все показатели роста благодаря генам гиганта Кэла — большинство людей не верили мне, когда я говорила им, что ему всего два года.

— Ты выпил достаточно шоколадного молока. — Я наклонилась и подняла бутылку с водой, которую прятала в своей огромной сумочке. — Можешь выпить воды.

Карие глаза Триппа расширились.

— Никакой воды. Я хочу свое шоколадное молоко.

— Прости, малыш. У меня есть только вода.

Его лицо исказилось, прежде чем он бросился на колени и начал рыдать.

Теперь он выглядел на два года младше.

— Трипп Старк, сегодня мы не будем устраивать истерику из-за твоего молока. — Я наклонилась, чтобы поднять его, но прежде чем я успела поднять его на ноги, мама вскочила со стула и засуетилась над внуком.

Может, им и неудобно рядом с Кэлом, но нашего сына они обожали.

— О, мой маленький Трипп. — Она с ворчанием взяла его на руки. — Мальчик, ты становишься большим. Как насчет того, чтобы покататься на качелях и горке?

Он прижался к своей бабушке, обвив ее шею руками. Когда она направилась на игровую площадку, он оглянулся через ее плечо и бросил на меня сердитый взгляд.

Этот взгляд он перенял у своего отца. Я рассмеялась и послала ему воздушный поцелуй.

— Желаю повеселиться!

— Он обвел ее вокруг пальца, не так ли? — Усмехнулся папа, садясь на стул, который освободила мама. Это было то самое зеленое кресло, которое Кэл купил много лет назад, чтобы сидеть у «Виннебаго», который он арендовал на лето, пока строился его дом.

Наш дом.

После того, как мы вернулись домой с благотворительного вечера в «Бентоне», Кэл переехал ко мне. В течение нескольких месяцев он жаловался, что дом слишком мал для человека его комплекции, что коридоры слишком узкие, а лестницы слишком пологие.

Долгие месяцы он бубнил себе что-то под нос, закатывая глаза. Казалось бы, этот человек должен был быть в восторге от того, что наконец-то переехал в свой дом на ранчо. Но за ночь до того, как должна была прибыть бригада по переезду, он все время ныл и не хотел покидать этот крошечный кирпичный домик. Переезжать — это мучительно, Нелл. Мы могли бы просто остаться.

В тот раз я так сильно закатила глаза, что у меня началась мигрень.

Не то чтобы мы как-то по-настоящему переезжали. Кэл перенес из машины в дом ровно две коробки, потому что, когда я взяла одну, чтобы отнести ее самой, у него случился припадок, так как я была беременна Триппом.

Я выбросила противозачаточные таблетки на нашей свадьбе в Вегасе, которая стала медовым месяцем. Его звездным пловцам не потребовалось много времени, чтобы забить тачдаун.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил папа, положив свою руку поверх моей.

— Хорошо. — Я откинулась на спинку походного стула, прижав свободную руку к животу.

На пятом месяце беременности у меня уже были признаки беременности. Кэл был уверен, что у нас родится еще один мальчик-гигант, как Трипп, но я надеялась, что родится девочка. Поскольку мы ждали гендер-пати, мы узнаем, кто был прав, в сентябре.

— Я рада, что вы, ребята, здесь, — сказала я папе. Даже если их отношения с Кэлом были непростыми, я скучала по своим родителям.

— Я тоже. — Он улыбнулся, и мы вдвоем обратили свое внимание на бейсбольную площадку, где маленький мальчик из команды соперника нес биту к мишени на домашней площадке.

Мама с папой прилетели на неделю, и в какой-то момент во время их пребывания я надеялась серьезно поговорить об их планах на будущее. Они оба подумывали о том, чтобы уйти на пенсию, и даже если бы они проводили лето только в Монтане, это дало бы моим детям возможность поддерживать близкие отношения со своими бабушкой и дедушкой.

Отца Кэла в нашей жизни не было, но его мать навещала нас каждые несколько месяцев. И хотя я полюбила Реджину, между нами всегда был Колтер.

Я понятия не имела, могут ли мои родители позволить себе выйти на пенсию, и они не хотели брать ни пенни из денег Кэла.

Папина гордость стоила дорого.

Даже по прошествии трех лет они не решались общаться друг с другом. Особенно папа. Поэтому, естественно, вместо того, чтобы выступать в роли буфера, я старалась как можно чаще сводить их вместе. В конце концов, они найдут, что-то общее, верно?

Это были не я и не Трипп. Может быть, ребенок?

— Что ж, хорошо, что они не ведут счет, — сказал папа, когда отбивающий был выброшен первым, завершив игру. — Это было убийство.

— Да. — Судьи-волонтеры, возможно, и не вели счет, но Кэл вел.

Папа встал и сложил наши стулья, запихивая их в чехлы.

Кэл закончил с командой и с самодовольной улыбкой подошел к нам.

— 25:0

— Поздравляю, тренер.

— Э-э… хорошая игра, — пробормотал папа.

— Спасибо, Дариус. — Кэл кивнул. — Я знаю, что немного увлекся игрой.

— Совсем чуть-чуть, — поддразнила я.

Он прикоснулся губами к моим губам. — Как ты себя чувствуешь?

— Проголодалась. Я готова пообедать.

— А где Трипп?

Я указала на детскую площадку, где мама катала его на качелях.

— Я схожу за ними и встречу тебя у машины.

— Я пойду с тобой, — сказал папа, нерешительно взглянув на Кэла.

— Как насчет того, чтобы вы, ребята, занесли стулья? — Я протянула ему свой, прежде чем он успел возразить, и ободряюще улыбнулась мужу.

Он кивнул и направился к машине, приноравливаясь к папиным шагам.

Кэл старался. Боже, как же он старался. Но мама с папой знали его недостаточно хорошо. Они провели в Каламити недостаточно времени, чтобы увидеть, как Кэл полностью потерял бдительность. Их трех поездок на выходные в год было недостаточно. И всякий раз, когда мы приезжали в Аризону, наши визиты были слишком быстрыми.

Мама и папа приняли мой выбор, но по-прежнему были осторожны, особенно папа. Он по-прежнему защищал меня. Он просто не понимал, что это больше не его работа.

Это была работа Кэла.

Я направилась через парк к качелям и забрала сына и маму. Затем мы все забрались в наш «Эскалейд» и отправились домой. Несмотря на то, что все окна были опущены, воздух во внедорожнике был липким и густым. Я села позади Кэла, встретившись с ним взглядом в зеркале заднего вида.

Он выглядел несчастным, а каникулы моих родителей только начинались.

Мама и папа согласились остановиться в нашем гостевом доме, а не в мотеле. Это означало, что они смогут быть ближе к Триппу, но также означало, что они не смогут сбежать от Кэла, как это было во время их прошлых визитов. Не будет ни свободного места, ни времени.

Я была благодарна, что мы пригласили сегодня вечером кучу народу. Надеюсь, толпа немного разрядит обстановку.