Я не мог снова стать им. Я бы не пережил этого. Скоро она уйдет. Выйдет замуж за Джимми Де Луку. Одна только мысль о том, что Джимми будет прикасаться к ней так, как только что прикасался я, заставила меня потянуться к осколку стекла. Я сжал его, и боль прорезала непрошеное чувство. Джорджия приравнивалась к боли. Если мне придется тренировать свое тело, как гребаную гончую, — я сделаю это. Я был сильнее хрупкого органа в своей груди, который когда-то бился. Он мне не нужен. И у него больше нет власти надо мной.

Собрав остатки самообладания, я медленно и методично убрал в ванной, потом перевязал порезы бинтом из аптечки, спрятанной в шкафчике.

А затем я вышел. Она тоже пришла в себя и теперь сидела в отдельном кресле, в которое я пытался усадить ее в начале полета. Похоже, она передумала сидеть рядом со мной. Я проигнорировал укол разочарования, вызванный этим простым жестом. Хорошо. Ей следует держаться подальше. Так будет лучше для нас обоих.

Остаток полета прошел как в тумане. Я заснул, что было необычным явлением для меня за пределами моей комнаты, да и вообще где бы то ни было.

Чувствовать так много всего было чертовски утомительно.

Помни о миссии, Сантори.

К тому времени, как мы добрались до Нью-Джерси, я был спокоен, собран и вновь надел маску, на создание которой у меня ушли годы. Нет. Никогда. Только ты.

Ее слова были подслащенным ядом. Но я не купился. Она была лгуньей. Актрисой. Я больше не попаду под ее чары.

Мы направились с частного аэродрома в Каса Нера на бронированной машине. Было облегчением снова оказаться среди своих людей, обученных по моим строгим стандартам, и ехать в укрепленный комплекс, который я сам спроектировал. Каса Нера была оплотом власти семьи Де Санктис в Нью-Джерси. Для девушки, внезапно ставшей разменной монетой в играх опасных людей, не было места безопаснее.

Всю дорогу до комплекса она хранила молчание. Мы не говорили о том, что я заставил ее кончить так сильно, что матрас под ней промок насквозь. Я не позволял себе думать об этом. Не позволял ни секунды всю дорогу домой.

Мы подъехали к главному зданию — огромному особняку в готическом стиле, — и дверь машины распахнулась.

— Ну, наконец-то вы приехали, — раздался знакомый голос.

Блядь, сегодня был адски долгий день, а теперь он станет еще длиннее.

Я кивнул нашему водителю, одному из моих лучших и способных стажеров, и вышел из машины, ожидая, пока Джорджия последует за мной.

Джимми Де Лука стоял на гравии, расплываясь в улыбке. Значит, ему уже сообщили, что они собираются пожениться. Джимми, похоже, не возражал. Он отступил назад, наблюдая, как Джорджия выходит из машины, и издал громкий вульгарный свист. Я бросил на него убийственный взгляд, и он моментально закрыл рот.

— Отведи миссис Конти в голубую спальню, — сказал я Этторе, одному из мужчин, стоявших рядом и терпеливо ожидавших указаний.

Он кивнул и протянул руку, чтобы забрать у Джорджии рюкзак. Она отпрянула, прижимая его к себе, а затем бросила на меня вопросительный взгляд.

— Иди с ним. — Мой тон не допускал споров, и в кои-то веки Джорджия подчинилась без возражений.

Она настороженно взглянула на Джимми, который в данный момент открыто пялился на нее, его взгляд жадно скользил по ее фигуре. Я почувствовал удовлетворение от того, что он не мог разглядеть ее изгибы под мешковатой одеждой.

Моей одеждой.

— Может, ей лучше остаться со мной? — спросил он, как только Джорджия и Этторе скрылись в особняке.

— С чего бы это? Она еще не твоя, Де Лука. Держи своего дружка в штанах.

— Но она будет моей. Какой смысл ждать, пока все станет официальным? Пусть привыкает ко мне уже сейчас. — Он ухмыльнулся и вульгарно выпятил бедра, недвусмысленно демонстрируя, к какой именно части своего тела он хотел, чтобы она привыкала.

— Давай не будем разочаровывать ее до свадьбы. Она и так нестабильна, — холодно сказал я.

Кто-то тихо рассмеялся позади меня, и лицо Джимми покраснело.

— Эй, Сантори, аккуратнее с шутками, приятель. У всех разное чувство юмора. У меня есть авторитет в мафии, я управляю «Ветивером». Помни об этом.

Я полез в машину за сумкой. Его слова исчерпали остатки моего терпения. Такие мужчины, как Джимми, никогда не учатся.

— Или что? — Я развернулся к нему, бросив сумку и резко притянув его к себе. На долю секунды я забыл о своем хладнокровии.

Шок пробежал по лицу Джимми, когда я схватил его. Я никогда не выходил из себя. Это было не в моем стиле. И все же, я не мог остановиться.

— Что ты сделаешь? Ты, мелкий авторитет, управляющий казино… что ты сделаешь мне? Кто ты, блядь, такой?

Мне не нужно было указывать на наши различия. Я был sottocapo Ренато. В случае его смерти или ранения все мужчины будут подчиняться мне. Я был близким кругом, семьей.

Я ткнул пальцем ему в грудь.

— Ты ничто. Никто. Не забывай об этом. Не зли меня. Следуй моим правилам, пока не женишься. И да, ты отвечаешь за одно из самых маленьких казино Де Санктисов. Пока не нарушаешь правила… так и останется. Если нет… поговорим снова.

Джимми ошеломленно кивнул.

Я отпустил его и похлопал по его измятой одежде сильнее, чем требовалось.

— В нашей жизни главное – уважение, Де Лука. Если ты не уважаешь меня, я не буду уважать тебя... а ты знаешь, что я делаю с теми, кого не уважаю.

Я отвернулся от него, игнорируя шокированные лица моих людей.

Раздался медленный хлопок, и я взглянул на каменные ступени, ведущие в главный дом.

Шарлотта Де Санктис стояла наверху лестницы, все еще в медицинской форме. Должно быть, только пришла с работы. Несмотря на то, что Чарли была новобрачной в семье Де Санктис, она продолжала получать образование и работать в местной больнице. Эта женщина была полна решимости стать лучшей медсестрой в стране, а Ренато был полон решимости дать своей жене все, что она пожелает. Сальваторе не ошибся. Чарли приручила могущественного и уважаемого босса мафии, даже если он и не хотел это признавать. Правда, приручение касалось только самой Чарли и, может быть, ее сестры.

— Я рада, что ты вернулся домой целым и невредимым. — Она протянула руки и обняла меня.

Чарли была одной из немногих женщин, которых я мог терпеть в своем пространстве. Ренато выбрал ее, а значит, она стала и моей семьей тоже.

— Это еще предстоит выяснить. — Я бросил взгляд внутрь, проследив за направлением, куда ушла Джорджия.

Чарли с любопытством приподняла бровь.

— Ну, это не похоже на тебя… Кроме того, я никогда не видела, чтобы ты носил линзы дома.

На мне все еще были карие контактные линзы.

— Привыкай. Я останусь в них еще на несколько дней.

Мы повернулись и вместе вошли в дом. У меня была квартира в Атлантик-Сити, но я часто останавливался в главном особняке Каса Нера. Здесь у меня была своя комната наверху. Прямо рядом с голубой спальней.

— Почему это? Только не говори, что… — Чарли замолчала и посмотрела наверх, быстро разгадав больше, чем мне хотелось бы. — Ты скрываешь, кто ты? От той женщины? Той, что из Италии?

Я сдерживался, чтобы не отреагировать, но Чарли все равно комично прижала руку ко рту.

— Что? — буркнул я раздраженно.

— Это происходит. Неприкасаемый Элио Сантори ломается… Она важна для тебя, да? Боже, не могу поверить. Рен знает?

Я попытался подавить ее любопытство тяжелом взглядом, но Чарли только рассмеялась.

— Так вот почему он послал тебя за ней.

— Он послал меня, потому что я лучший, — пробормотал я, зная, что это не единственная причина.

Ренато, похоже, решил заставить меня взглянуть в лицо моему прошлому. Ублюдок.

Она похлопала меня по плечу.

— Ага, поэтому. Не могу дождаться, когда узнаю ее поближе.

Я раздраженно стряхнул ее руку.

— Джорджия здесь ненадолго, — предупредил я ее.

Чарли только усмехнулась.

— Конечно, как скажешь. Боже, мужчины... Вы такие смешные.