Когда барон заговорил о ничейных землях, король сначала решил, что тот шутит, но когда понял, что мы действительно хотим купить клочок земли с болотами, чуть ли не запрыгал от радости. Цену он за них назвал чисто символическую, чему барон был не очень рад. Монарх был доволен тем, что там появится крепость, это укрепило бы его власть в тех местах. Сделка была заключена немедленно, и я вернулся к Элеоноре.— Я выкупил болота, — сказал я Роланду, который не отходил от девушек ни на шаг, точнее, от маркизы.— Зачем?! — удивился он, но тут же опомнился и исправился. — Когда ты всё успеваешь?! — воскликнул он.— Время слишком ценно, чтобы его терять, — усмехнулся я.— О! Вы еще и философ! — воскликнула леди Эн.— Если только совсем немного, — улыбнулся я.Так прошел этот день. Ночью мы по очереди дежурили у двери Элеоноры. Первым на пост заступил Роланд, затем Девлин, потом Дик, Бен и я. Я стоял на страже до того момента, как все проснулись. Затем пришла маркиза, и моя охрана Элеоноре стала не нужна. До обеда в замке ничего не происходило, если не считать приезда Бренны, Квентина и старушки Одри. Но их под свою опеку сразу же взяли Элеонора и леди Эн. Они привели их в порядок, одели соответственно их новому положению и объяснили некоторые правила поведения.После того как мое семейство было представлено королю, начался обед. Король посадил моих родственников ближе к себе, чем упростил им вход в так называемое общество. Теперь никто из знати не смел на них косо взглянуть, и все старались подружиться с ними. От всего этого меня тошнило, и очень хотелось уйти куда-нибудь в поля, но это было невозможно.После обеда начался суд над Бенедиктом и его помощником. Так как обвинения выдвигал сам король, защитников у Бенедикта не нашлось. На допросе он отрицал всё до того момента, пока не увидел Девлина и Бена. Теперь отпираться было бессмысленно, и управляющий признал свою вину.Суд под председательством короля приговорил его к смерти и пыткам, но в честь нашей с Элеонорой помолвки и победы над драконом пытки были отменены. Казнь состоялась на следующий день. Бенедикта повесили на воротах замка. Труп провисел там почти сутки и должен был провисеть еще неделю, но под давлением маркизы монарх приказал похоронить предателя. Чем порадовал меня и Элеонору, всех остальных такое зрелище не смущало. Крестьяне толпились возле повешенного, желая плюнуть на труп тирана или швырнуть в него грязью.Еще через несколько дней гости начали разъезжаться, король отправился в аббатство, прихватив с собой графиню. А леди Эн осталась в замке, сославшись на то, что Элеоноре перед свадьбой надо помочь всё подготовить. Девлин умчался в замок Хьюго. Бен и Дик отправились к старому графу Вудворду, а заодно и продать кости. Только Роланд никуда не торопился, он почти ни на минуту не оставлял маркизу, чем вызывал беспокойство барона и забавлял меня.Кроме Роланда и Эн в замке еще оставались гости, но это не имело большого значения. Старый рыцарь, которому теперь принадлежала Нола и все ее семейство, уехал вместе с ними в свой замок. Говорят, что рыцарь был строг, но справедлив. Его крестьяне не бедствовали, но наказания за блуд и распутство у него были жестоки. Как сложилась дальнейшая судьба моей бывшей невесты, мне неизвестно, да и, честно сказать, никогда не интересовало.До нашей с Элеонорой свадьбы я успел кое-что усовершенствовать в замке. Я приказал утеплить купальню и все комнаты в замке, это потребовало некоторых вложений, но оно того стоило. Кроме того, уменьшил налоги крестьянам, а некоторые и вовсе отменил, чем существенно облегчил им жизнь.Уилу, Лизи и их семействам были выделены приличные участки земли, а по весне должно было начаться строительство их новых домов. Кроме того, я запланировал полностью перестроить деревню и выдать всем землю под огороды. Барон Беверли не возражал против моих нововведений.Мы с Элеонорой проводили много времени вместе и постепенно подружились, а затем наша дружба переросла в любовь. Когда она однажды застала меня за чтением, была сильно удивлена, но это сыграло на пользу нашим с ней отношениям.Время шло, мы с Элеонорой поженились. Следом за нами Роланд и Эн решили, что вместе им не так уж и плохо, их свадьба прошла в нашем замке. Теперь Вудворд возвращался к отцу с женой и огромной суммой денег. Дику и Бену удалось продать несколько костей по цене замка. На очереди была еще партия древностей.В замке и на теперь уже моих землях я ввел новые порядки: теперь все обязаны были мыться не меньше двух раз в неделю и менять одежду. Кроме того, я оградил высоким прочным забором большую часть своих владений, а на въездах поставил патрули, чьей обязанностью было не пускать на территорию людей, зараженных чумой и прочими средневековыми болезнями. Всякий, кто пересекал мои границы, отправлялся на карантин. В их распоряжении было несколько специально построенных домиков и припасы еды. Если по истечении двух недель человек оказывался здоров, его пропускали дальше. В замке и в деревнях я приказал разводить кошек, это было единственным эффективным средством от грызунов, которые переносили заразу. На болоте вместо крепости я построил деревню. Добыча торфа приносила стабильный доход. В общем, всё, что можно было улучшить, я улучшил.

У нас с Элеонорой родилось четверо детей. Никаких помолвок мы не заключали, предоставив детям самим решать свои судьбы. Не могу передать вам своей радости, когда мой старший сын женился на дочери Вудворда, а моя младшая дочь стала женой наследника Девлина. Мой второй сын тоже получил в наследство замок графини со всеми землями, но он и без этого не остался бы нищим, так как за свою жизнь я приобрел еще несколько владений, часть из которых разделил между всеми детьми. Старшая дочь тоже нашла свою судьбу и была счастлива. Мы с Элеонорой пронесли нашу любовь через всю жизнь.А жизнь у нас была долгой, мы пережили трех королей, с каждым из которых мы дружили. И вот теперь настал мой черёд, мне было почти девяносто лет, когда смерть постучала в моё окно. Умирал я счастливым, моя Эли, поседевшая, располневшая, но всё такая же любимая, сидела рядом с моей кроватью и держала меня за руку, мои дети и внуки тоже были рядом.

Вдруг яркий свет ударил мне по глазам. Мои веки были закрыты, но свет был настолько ярким, что это не помогало. Я решил, что попал на тот свет. Голоса, звуки, странное гудение, от которого я давно отвык. Запах кофе с примесью чего-то химического. Кто-то трогал мою руку, и прикосновение было нежным и аккуратным.

— Он очнулся! Очнулся! — радостно воскликнул знакомый женский голос, но говорил этот голос почему-то на русском.

— Ну, наконец-то! — обрадовался мужской голос. — Пойду обрадую остальных, — сказал мужчина, и я узнал голос своего научного руководителя.

Когда я открыл глаза, первое, что я увидел, было лицо моей Эли, только помолодевшее, сейчас она выглядела лет на тридцать пять – сорок. На меня с тревогой смотрели её серые глаза, обрамлённые густыми черными ресницами, на лбу залегла морщинка, так всегда случалось, когда она чем-то была обеспокоена.

— Эли? — неуверенно спросил я.

— Нет, — улыбнулась женщина. — Я ваш врач, а вы со вчерашнего дня мой пациент.

Окинув помещение взглядом, я понял, что нахожусь в машине времени в своем институте. Затем я вновь посмотрел на женщину и спросил:

— Вы пойдёте со мной на свидание?

— Вы даже имени моего не знаете, — рассмеялась она.

— Вот там и познакомимся, — улыбнулся я и подумал, что в четырнадцатом веке знакомство могло состояться уже непосредственно на самой свадьбе.