— Ты же крестьянин?! — скорее с удивлением спросил бандит.

— И что с того? — огрызнулся я.

— А твои спутники не похожи на крестьян, скорее на наемников, а если нацепить на них железо, то вполне сойдут за рыцарей.

— Зато ты вполне соответствуешь своему ремеслу, — парировал я, мне совсем не нравилось, что какой-то бродяга с такой легкостью смог определить кто мы.

— Слишком острый язык для крестьянина, — усмехнулся он, — но ничего, сейчас я это исправлю, — пообещал разбойник и двинулся на меня.

Я инстинктивно отступил. Бандит улыбнулся и, перебросив свой клинок с руки на руку, вновь сделал попытку приблизиться. Сойтись с ним в поединке у меня не было никакого желания, но и избежать схватки возможности тоже не было.

Противник был сильным и ловким, двигался он уверенно и неспешно, чем выводил меня из равновесия. Каждый его шаг, каждое движение были выверены и рассчитаны. Несмотря на мое отступление, расстояние между нами неумолимо сокращалось.

— Если ты крестьянин, то почему ты у них главный? — спросил бандит.

— С чего ты решил, что главный я?

— Слишком уж они о тебе беспокоятся.

— Может я их родственник?

— Сомневаюсь, готов поверить, что ты бастард какого-нибудь аристократа, и папаша таким образом заботится о тебе.

— Какое тебе до этого дело? — спросил я.

— Ну, если ты бастард, то возможно, твой отец заплатит за тебя выкуп, — предположил бандит.

— Боюсь, что за меня никто не заплатит.

— Тогда готовься к смерти, — сказал он и атаковал.

Первую атаку я вполне успешно отразил, подставив под удар свой меч. Мой противник отскочил от меня на некоторое расстояние, но через секунду атаковал снова. Наши клинки вновь встретились, он резким движением оттолкнул мен от себя, я споткнулся, но не упал.

— Не плохо для крестьянина, — похвалил бандит.

Я разозлился и, не помня себя, бросился в наступление, от неожиданности мой противник попятился. Но он быстро взял себя в руки и тут же провел контратаку, сбив меня с ног. Для того, чтобы я оказался на земле, бандиту даже не пришлось применять оружие, достаточно было одного его удара кулаком мне в грудь. И вот, я, уже корчась от боли и пытаясь откашляться, валяюсь в траве, а надо мной, словно изваяние стоит мой противник.

— Вставай и сражайся! — взревел бандит, — я не убиваю безоружных.

— Может, найдешь себе противника по силам? — услышал я где-то рядом голос Девлина.

Бандит хотел повернуться, но не успел, рукоять меча командира лесного отряда обрушилась ему на голову. Мой противник оглушенный ударом упал на землю. Девлин занес над ним свой меч, намереваясь отправить разбойника к праотцам.

— Стой! — закричал шотландец, — кажется, я знаю его, это граф Вудворд, точнее его сын, — подходя ближе, пояснил Дик.

— А что, у нас графские сынки теперь разбоем промышляют? — недовольно проворчал Девлин, убирая меч в ножны.

— Интересно, что он делает так далеко от отцовых земель? — не обращая внимания на ворчание командира лесного отряда, спросил шотландец.

— А что тебе не понятно?! — удивился Девлин, — людей грабит.

— Не понятно, зачем он это делает, что случилось с его отцом и замком, их земли находятся на самой границе с Шотландией.

— Вот, когда очухается, тогда и спросишь, — сказал Девлин, — а пока давай его свяжем, да покрепче, здоровый гад.

Когда Дик отошел за веревкой, я попытался сесть. Боль груди была все еще сильной, и я искренне надеялся, что наш новый знакомый не сломал мне ребра. По крайней мере, кашлять я уже перестал и мог свободно дышать.

— Прости меня за сегодняшнее, — искренне произнес я, обращаясь к Девлину, — ты прав, тренировки необходимы.

— Забудь, все в порядке, завтра снова буду тебя гонять, — улыбнулся он.

— Это если он мне ребра не сломал, — пытаясь подняться на ноги ответил я, и посмотрел на того, кого Дик назвал графом Вудвордом.

— Боюсь, еще пару таких приключений и леди Элеонора не дождется тебя, — усмехнулся шотландец, возвращаясь с веревкой.

— Надеюсь, что до моего возвращения она выйдет замуж, — совершенно серьезно ответил я.

— Тебя что, не устраивает дочка барона?! — усмехнулся Девлин, — да об этой леди мечтают и самые знатные лорды.

— Будь она единственной женщиной на земле, я все равно не хочу жениться ни на ней, ни на ком-нибудь еще, — твердо сказал я, даже разговор о предполагаемой свадьбе наводил на меня тоску и скуку.

— Послушай, Алекс, король не позволит ей выйти замуж ни за кого кроме тебя, а ты не сможешь отказаться от этого брака, так как это воля Его Величества, — серьезно без насмешек сказал Девлин, — советую тебе, за время нашего похода хорошенько это обдумать и смириться с предстоящим браком.

— К тому времени все может поменяться, — настаивал я на своем.

— Если ты все же пойдешь против желания короля, и откажешься от Элеоноры, ты опозоришь ее перед всем обществом и обречешь на одиночество или того хуже монастырь, — сказал Девлин.

— Понятно, что Элеонора всего лишь женщина, но я не хотел бы такой судьбы своей дочери, если, конечно, она у меня когда-нибудь родится, — поддержал его шотландец.

— Хорошо, если не удастся избежать брака, не навредив девушке, я женюсь на ней, — пообещал я, — но повторяю, все может измениться.

Что сейчас происходило в замке, никто из нас не знал. Судьба Элеоноры меня абсолютно не интересовала. Сейчас меня больше заботил наш поход. А сегодняшняя встреча с бандитами показала уровень моей готовности к неожиданностям. Я напоминал себе туриста, который ничего не зная о дикой природе, решил прогуляться по джунглям и столкнулся с хищником. В общем, теперь я твердо решил не уклоняться от тренировок, урок, полученный сегодня, оставил неизгладимое впечатление в моей душе.

После схватки мы мирно сидели у костра и обсуждали последние события. Теперь мой меч лежал рядом со мной, он был почти наполовину вытащен из ножен. Красные блики плясали на его стальном лезвии свой демонический танец, словно требуя человеческой крови, я отвел глаза не в силах смотреть на эту пляску.

Дик и Девлин снова сели по разные стороны костра лицом друг к другу. Их мечи были полностью свободны и лежали у них на коленях. После разгрома бандитов, мои попутчики помирились и начали вновь травить байки о сражениях и турнирах. Но, несмотря, на кажущуюся непринужденной беседу, в воздухе висело напряжение. Они ждали еще одно нападение.

Тем временем Вудворд, который лежал возле костра связанный по рукам и ногам, очнулся. Девлин это заметил сразу и подал знак шотландцу. Дик вздохнул и поднялся с места. Он не торопясь подошел к пленнику и пнул его ноги:

— А с этим, что будем делать? — спросил он, — может, добьем?

— Пусть хоть очухается, — ответил Девлин, — узнаем хоть кто такой.

— Я его мигом в чувства приведу, — пообещал Дик, — сейчас, только угольку ему за шиворот насыплю…

— Да просто головешкой ткни ему в глаз.

— Ну, это даже лучше, — согласился шотландец, — а потом бросим его здесь, пусть волки его прикончат.

У меня от их разговоров по коже побежали мурашки, и я готов был уже вмешаться, но одного взгляд Девлина заставил меня передумать. С ужасом я наблюдал, как Дик достал из костра горящую головешку и поднес ее к лицу Вудворда.

— Осторожней там, бороду ему не опали, он явно ей дорожит, — засмеялся Девлин.

— Постараюсь, обойтись глазами, — усмехнулся Дик и поднес головешку еще ближе к лицу пленника.

Я отвернулся, смотреть на то, как человека лишают зрения, было выше моих сил. Во время моих путешествий во времени, мне часто приходилось видеть казни и пытки, но тогда, мое глупое сознание воспринимало это как кино. Теперь же все было по-другому, передо мной разыгрывалась настоящая трагедия и в этот раз, я не был просто зрителем.

— Только хорошенько жги, что б аж до мозгов достало, — посоветовал Девлин.

— Уж я постараюсь… — пообещал шотландец, и головешка еще на несколько сантиметров приблизилась к лицу Вудворда.