— Ты всегда придешь на помощь моему… нашему сыну… — начала было говорить Евдокия, но я перебил ее.

— Да с чего ты решила, что будет сын, и вообще понесешь от меня? — спросил я.

— Я так хочу, я об этом молила Бога и богиню Живу. Все будет, как я просила. Но ты не перебивай меня. Итак: помощь нашему сыну, и помощь моему отцу. Обещай! — потребовала императрица.

Первым порывом было отказаться, ибо нечего на меня давить. Но после, когда отринул эмоции, понял, что и то, и другое не противоречит моим планам, так что…

— Обещаю! — сказал я.

Евдокия улыбнулась, после «включила» жаждущую страсти женщину и лукаво сказала:

— А теперь учи меня любить мужа! Кроме тебя, такую науку и преподнести некому. А ты, как я убедилась, молод, но шустер.

Что же, воля императрицы — закон!

Военный Совет проходил в нервной обстановке. Андрей Юрьевич был раздражен и раздосадован тем, что происходит вокруг него и почему пришлось срочно бросать свои основные силы в Торжке и скакать в Рязань. Экономическая, скорее, продовольственная, блокада Новгорода Великого дает свои плоды. Город уже на грани голода, скоро либо вечевой колокол погонит прочь своего князя, по недоразумению близкого родственника, брата Андрея, да еще и старшего, либо начнет активные боевые действия против Владимирского княжества, что так же устраивало Андрея Юрьевича, рассчитывающего на полную победу.

Брат… вот же заноза! Он сел в Новгороде и полностью ушел в подчинение к новгородцам. Тем веревки вьют с братца, настропалили на прямое противостояние с Владимиром.

Именно эта проблема для владимирского князя в приоритете. А тут булгары! Ну чего же им не иметься? Неужели не понимают, что после решения вопроса с Новгородом Великим, настанет очередь для вдумчивой мести Булгарии? Или считают, что русские князья нынче не в силе? Ошибаются! Даже Андрей Юрьевич, в не самые для него легкие времена, смог увеличить в полтора раза дружину, в сравнении с той, что была у его отца, Юрия Владимировича.

Рязань встретила владимирского князя на удивление приветливо. Еще недавно казалось, что Ростов и Рязань враждебны друг другу, но нет. Андрей Юрьевич был несколько удивлен увиденным в городе. Отстраиваемый им Владимир — это строгий город, где каждое здание подчинено общей системе, ничего лишнего, почти никакого украшательства. Рязань — иное. Резные ворота и заборы усадеб, всевозможные украшательства домов — вот, что бросалось в глаза. И не сказать, что владимирскому князю такое было не по нраву.

А вот Ростислав Ярославович, князь Рязани, встретил владимирского владетеля не так, чтобы ласково. Нет, сама встреча была со всеми почестями: гостю подали сбитень, причем еще до крыльца княжеского терема, ему представили жену, проводили в дом, накормили, напоили, мыльню с девкой предложили. Но когда Ростислав Рязанский узнал, что те владимирские войны, что прибыли с Андреем Юрьевичем, это все, больше войска нет, хозяин расстроился.

И теперь Андрей Юрьевич восседал во главе большого стола в княжеской палате Ростислава Рязанского. Удельный князь, несмотря на то, что Андрей Владимирский никакой не великий князь, уступал первенство своему северному соседу. На Руси все более-менее четко устроилось и все князья приняли власть Изяслава Мстиславовича, но киевский князь назвал своим младшим братом Андрея Юрьевича.

Так что второй человек на Руси должен возглавлять Совет.

— Так что, други мои, у вас нет сил отбиться от мордвы и булгар? — спросил Андрей Юрьевич, спрашивая с муромского князя и с младшего воеводы Братства Андрея Первозванного. — Пастух нужен?

— Мы уже и отбились, Андрей Юрьевич, но давать бой в поле без твоей дружины не выйдет, — отвечал оскорбленный Ростислав. — И пастухов мне не нужно, у нас у двоих один старший — Изяслав.

Муромский князь обиделся на слова владимирского владетеля. Андрей привел под Муром всего четыре сотни своей ближней дружины, а мог бы и две тысячи, даже больше, привести. В последнее время дружина Андрея Юрьевича разрослась до серьезного войска, и такими силами можно было бить булгар, а не думать о переговорах. И теперь владимирский князь упрекает Рязанского, что он не смог одолеть впятеро превышающего врага?

— Почему Братство не привело половцев? — с властными нотками спросил Андрей у младшего воеводы Никифора.

— А должно, князь? Хан Аепа нынче так же занят, он объединяет под своей рукой разбитые орды. Нами разбитые, — на последних словах Никифор сделал акцент. — Окромя того, Аепа слушает воеводу Владислава Богояровича, я ему не указ.

— Моя дружина участвовала в той войне с Ольговичами! Так что не только Братство стойко стояло и билось! — выкрикнул Андрей.

Обстановка еще больше накалилась. Молодой владимирский князь не научился, а, может, и не считал нужным сдерживаться. У него была своя правда. Сосредоточившись на осуществлении экономической блокады Новгорода Великого, он потерял Новгород на Волге. Или почти что потерял.

На самом деле, крепость держалась, уже три штурма булгар закончились неудачно. В последний раз волжанам удалось даже взойти на крепостную стену на одном из участков обороны. Защитники, ценой большого количества убитых и раненных, смогли скинуть булгар. Однако, все стало понятным, что один, максимум, два, штурма и все, крепость падет.

Булгары сделали предложение, на которое, скорее всего, Андрей Юрьевич, как хозяин крепости, вынужден пойти, что его и нервирует. Из Новгорода на Волге выходят все оставшиеся люди, они могут даже увезти с собой свои пожитки. Ну а саму крепость булгары уничтожают с тем, чтобы больше на этом месте русские ничего не строили.

Булгарский эмир в своем обращении, которое уже дошло до Андрея Юрьевича, заверял, что не имеет никакой воинственности в отношении Руси и готов даже несколько приоткрыть торговлю, допуская фиксированное количество русских ладей на Волгу.

Дипломатия булгар оказалась вполне разумной и взвешенной. Может, на них так повлияло начало консолидации русских сил для отпора, или же страх перед русскими крепостями, взять которые оказалось не так легко. В любом случае, кроме требований, булгары сразу же сделали уступки. Хитрые волжане понимали, что нужно дать владимирскому князю шанс сохранить лицо, а такое соглашение можно повернуть и в свою пользу, заявив, что проигрыша не случилось.

— Князь Андрей, ты у меня дома, я давал клятву великому киевскому князю, но принимаю тебя, как старшего. Не кричи здесь! — жестко отвечал Ростислав Рязанский. — Мой сын держит оборону в Муроме, не пускает мордву дальше, на твои земли, и на земли, дарованные твоим отцом Братству. Ты знаешь, что мордва уже уходила грабить на север, но мой сын, Глеб Ростиславович произвел вылазку и заставил их вернуться? В той сече много славных воинов сложили головы.

— Знаю, брат мой младший, — понурив голову, отвечал Андрей. — Понимаю, что ты думаешь, что мало войск привел. Но не могу больше. Более того, я тут находится не могу. Новгородцы… будь они неладны. Я ж рассчитывал на то, что и Братство придет ко мне на помощь, и ты пришлешь своих воинов. А оно воно как!

— А что Ростислав Смоленский? Отказал ли тебе в помощи? — спросил Никифор, которого такие расклады, чтобы идти на Новгород, ну никак не устраивали.

— Не просил, — буркнул Андрей.

Было понятно, что молодой, да горячий владимирский князь посчитал за слабость просить о помощи того, с кем вольно или невольно, но соревновался в звании «Второго князя на Руси». Смоленск нынче в силе, торговля идет, корабли многие купцы заказали именно на верфях этого города. Если все пойдет, как и предполагается, то только на торговле и постройке ладей Смоленск получит большие прибыли.

Многие купцы оживились, когда прознали, что русское посольство без проблем прошло весь путь по Днепру «в греки». Земля слухами полнится, порой не понять, как до людей доходит информация, но заинтересованные люди знают о том, что происходит в Степи.