— Не будь дурой, Адди.

— Не будь собой, Кассиан, — замечаю я, и моя грудь сжимается, словно эти слова были чересчур, но если он и думает так же, то не показывает этого.

Желая увеличить расстояние между нами, я прохожу мимо него, обхватив себя руками за талию, и направляюсь через лес. Я чувствую, как он на шаг отстает от меня на протяжении всего пути, не говоря ни слова, и это каким-то образом еще больше выбешивает меня.

— Теперь ты можешь идти, — бросаю я через плечо, когда мы достигаем поляны на другой стороне леса. Фонтан находится в нескольких ярдах от нас, и мы оба возвращаемся в здания разных истоков, так что у него точно нет причин заставлять себя оставаться.

— Я уйду, когда захочу, — ворчит он, заставляя мои губы поджаться от волнения.

Как тебе угодно.

Ускорив шаг, я дохожу до фонтана, прекрасно понимая, что он все еще позади меня, в то время как в поле зрения появляется профессор Фэйрборн. Вид его после всего, что было на прошлой неделе, заставляет меня остановиться как вкопанную.

— Где ты был? — выпаливаю я, словно имею на это право.

В его прищуренных глазах мелькает тень боли, и он проводит рукой по подбородку.

— Я объясню позже, — бормочет он, мельком глядя на меня, прежде чем перевести взгляд на Кассиана. — Ты домогаешься фейри? — резко спрашивает он, сжав челюсть и глядя на оборотня сверху вниз. Я тихо хихикаю.

— Не всех, только эту, — отвечаю, указывая на себя, но это никак не уменьшает напряжение, исходящее от профессора

— Это правда? — настаивает он, делая шаг к Кассиану, который лишь качает головой.

— Следи за языком, старик. Мой волк голоден, — бросает Кассиан, и мои брови удивленно взлетают от этой угрозы, но, похоже, Фэйрборн совсем не придает ей значения.

— Тебе лучше держаться подальше от нее.

— Правда? — Кассиан делает шаг к нему, расправив плечи и выпрямившись как струна, от него буквально веет жаждой драки.

— Думаю, с вас двоих достаточно, — бормочу я, встав между ними. Понятия не имею, что здесь вообще происходит, но для таких разборок слишком рано. Кажется, одна проблема просто перетекает в другую. Хотя, по крайней мере, они отвлекают меня от мыслей, которые разбудили меня в состоянии паники.

Обращаясь к профессору, я скрещиваю руки на груди и поворачиваюсь к Кассиану спиной, надеясь, что он просто уйдет.

— Для профессора, который должен заботиться о фейри, ты был совершенно бесполезен на этой неделе.

Фэйрборн прочищает горло, на секунду опуская взгляд к земле, прежде чем снова взглянуть мне в глаза. — Насчет этого, — начинает он, но затем чуть смещается, чтобы указать пальцем на Кассиана. — Тебя вызывают.

— Кто?

— Твой отец.

— С каких это пор? — огрызается Кассиан, новость застает его врасплох.

— Именно по этой причине я здесь. Я собирался поговорить с тобой позже сегодня, Адди, но сейчас мне приказано привести мальчика Кеннера.

Кассиан насмехается над ярлыком, которым он его заклеймил, но вместо очередной порции угроз, он скрежещет зубами, раздувая ноздри. — Почему они послали тебя, а не наставника моего истока?

— Потому что я только что ушел со встречи с Боззелли. Так было быстрее, чтобы это был я.

— Где?

— Офис Боззелли.

— Конечно. — Кассиан делает два шага, но затем поворачивается ко мне. Его челюсть напрягается, а пальцы подрагивают у боков. — Могу я доверить тебя ему?

Я хмурюсь. Что это вообще за вопрос? — Со мной все будет в порядке.

Я чувствую, что ему не нравится этот ответ, его правый глаз слегка подергивается, но через несколько секунд он верит мне на слово и уходит.

Между мной и Фэйрборном воцаряется тишина. Я позволяю ей повиснуть, ожидая его объяснений.

— Я приношу извинения за мое отсутствие на этой неделе. Честно говоря, меня допрашивали.

Моя голова откидывается назад. — За что?

— За любую причастность к тому, что ты здесь, — признается он, заставляя мой пульс участиться, а смятение — углубиться.

— Ты не знал, что я здесь, пока я сама не появилась здесь. Я даже не помню тебя в своем детстве, — заявляю я, заметив легкое разочарование, но это правда. Все, что я помню, это боль, которую испытала, когда оставила все позади. Все остальное спрятано глубже.

Я всегда думала, что это неправильный путь. То, что боль должна быть скрыта, а радость должна быть на переднем плане моего разума. Пока однажды я не поняла, что именно боль подпитывает меня, боль дает мне цель, боль дает мне стремление к успеху.

— Я знаю это, но все также знают, что я был рядом с твоим отцом много лет назад, поэтому они должны были убедиться.

Я пробегаю по нему глазами, выискивая какие-либо явные признаки дискомфорта или боли. — Ты в порядке?

— Я в порядке, — бормочет он, морщась от фальшивой улыбки на губах. Его рука поднимается, но быстро опускается, как будто он собирался потянуться за чем-то, но остановил себя.

— Почему ты морщишься?

— Без причины. — Его шея напрягается, и у меня в животе поселяется тошнотворное чувство.

— Повернись.

Он качает головой. — Нет.

— Профессор, повернись, — повторяю я, но то, что он упирается только подтверждает, куда ведут мои мысли.

Он побеждено вздыхает и медленно поворачивается. Его футболка разорвана в верхней части позвоночника, и несколько капель крови пачкают ткань, скрывая то, что находится под ней.

— Ты тоже получил «Поцелуй Аметиста»? — выдыхаю я, и он резко оборачивается ко мне с ужасом, пляшущим в его глазах.

— Они сделали это с тобой?

— Сделали, — признаю я, наблюдая, как ужас перерастает в настоящий страх, когда он делает шаг ко мне, но я инстинктивно отступаю.

— Извини, это не личное, я просто…

— Все в порядке, — бормочет он, засовывая руки в карманы. — Я могу тебе помочь, — предлагает он, и я натянуто улыбаюсь ему.

— Мой отец уже сделал это, но спасибо тебе.

В следующий раз, когда я буду говорить со своим отцом, я упомяну этого парня, просто чтобы быть уверенной, что все, что он говорит, соответствует действительности.

— Мне жаль, что меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне, Адрианна. Я не позволю этому случиться снова, — обещает он, и я киваю, не планируя ни в чем на него рассчитывать.

— Это вне твоего контроля. Не беспокойся об этом. Что нам следует учитывать, так это тот факт, что Кеннер снова вернулся в кампус. Как ему это сходит с рук? — Спрашиваю я, надеясь перевести разговор с меня на тему, о которой я все еще хочу получить подробности.

Фэйрборн усмехается. — Потому что это место такое же отстойное, как и все остальное королевство.

26

КАССИАН

Г

ребаный Фэйрборн.

Гребаная Адди.

Мой гребаный отец.

Мой мозг не может справиться ни с чем из этого. Я надеялся начать утро бодро, дав моему волку время размяться и насладиться спокойной обстановкой перед началом дня, но все, чего я добился, это еще больше драмы.

Мне следовало остаться дома. Вместо этого я иду через кампус к офису Боззелли, чтобы встретиться лицом к лицу со своим отцом, который непрерывно звонил и отправлял сообщения. Я надеялся, что он поймет намек на то, что я не хочу с ним разговаривать, но я должен был знать, что это только подтолкнет его к более радикальным мерам.

Ретроспектива — сука.

Как и Фэйрборн.

Кто, черт возьми, исчезает на неделю, когда он был нужен одному из членов его истока? Ему повезло, что я не заехал ему кулаком по лицу, профессор он или нет. Может, если бы он присутствовал, то смог бы предотвратить всаживание аметиста в спину Адди. Не то чтобы это имело для меня значение. По крайней мере, не должно.

Предостережение держаться подальше от Адди только усиливает мое отвращение к нему. Я не подчиняюсь ничьим приказам, даже ее, так зачем мне подчиняться ему? Дурак.

Она — та самая заноза в моей заднице, от которой я не могу избавиться, и ей не помешало бы вправить мозги… и поскорее. О чем, черт возьми, она думала, разгуливая в одиночестве по кампусу, когда столько людей охотятся за ней? Она что, настолько заблуждается? Конечно, нет.