С рассветом я снова отправился в путь. Полёт уже давался мне не так легко как прежде, я с удивлением заметил, что роняю по дороге перья. И каждый взмах отдавался в моей птичьей голове болью.

Когда впереди стали показываться очертания Веросити я вздохнул с облегчением. Часы на башне города показывали без пяти минут пять. Времени, до полнолуния оставалось ещё много. Я успевал.

Я подлетел к замку с восточной стороны, чтобы сразу же, не тратя времени, с улицы влететь в темницу. Однако случилась какая-то чертовщина и к замку подлететь я почему-то не мог. Словно невидимая преграда то и дело отталкивала меня, не давая проникнуть за ограду владений Гербертов.

Сначала подумал, что мне это показалось, но на поверку пришлось признать, что не показалось. Что-то не пускало меня в мои владения.

Я приземлился чуть в сторонке, в кустах и перекинулся в человека. Башка кружилась, меня пару раз вывернуло наизнанку, но блевать было нечем, желудок мой уже давно оставался пустым.

Немного опомнившись, я, стараясь не обращать внимания на слабость, попробовал перелезть через забор. Надо сказать, что лазать по заборам, когда ты абсолютно обнажён, занятие не из приятных, но не смотря на некоторые неудобства, отменный навык лазанья по забором у меня имелся ещё из прошлой жизни.

Однако, и здесь ничего не вышло, как только я перекинул ногу на другую сторону, то вновь каким-то образом оказался стоящим снаружи. И так раз пять.

Потом я материализовал меч и перчатку и попытался попросту снести забор, но опять результат оказался нулевым. Ограду-то я снес, но невидимая преграда по-прежнему не давала мне пройти.

Выбора у меня не оставалось кроме как обойти ограду и зайти с главного входа. Во мне кипел гнев, и я собирался дать ему волю, потребовав у стражников объяснений, какого хрена меня, наследного герцога, не пускают в собственный замок⁈

Конечно, представать перед стражниками голожопым не очень-то хотелось, но мне было не привыкать, и выбора особого не оставалось.

Стражники при моем появлении и ухом не повели, будто я невидимка. Соизволили они отреагировать только тогда, когда я попытался войти.

На моем пути встал здоровяк. Первое, что бросалось в глаза в его внешности, был огромный, свернутый вбок нос.

— Ты куда рога свои пилишь, блаженный? — гнусаво спросил он.

— Домой, — буркнул я. — И если не хочешь, чтобы я вправил тебе нос в другую сторону уйди с моего пути.

— Не велено никого пускать, — более миролюбиво ответил второй. — И не хорошо это вы про дом… Ваш дом под лавкой в трактире, судя по всему, а здесь уважаемые герцоги живут

— Я и есть герцог Герберт! — рявкнул я, сжимая кулаки, и думая, как бы мне не убить ненароком этих идиотов.

— Не слыхали о таких, иди, куда шел проходимец! Пока мы тебя не поколотили, — снова вмешался стражник со сломанным носом.

— Рискни⁈ — попросил я.

Хоть я едва стоял на ногах, знал, что сил навалять этим чурбанам мне хватит.

Стражник замахнулся. И я с большим удовольствием вправил ему нос, как и обещал. Раздался хруст, из носа брызнула кровь. Стражник взвыл и с ревом помчался на меня. Но я увернулся, и он врезался в стену ограды, ударившись с размаху лбом. И сразу обмяк, свалившись на землю.

Я на всякий случай прощупал магией пульс. Стражник был живее всех живых — просто отключился.

Второй отчего-то не спешил ввязываться в драку, то ли растерялся, то ли просто верно оценил свои силы.

Я разбираться в тонкостях не хотел. Вместо этого уверенно пошел к воротам. И опять не смог войти, раз, другой, третий.

— Вы не войдете, — спокойно констатировал стражник. — Замок защищен родовой магией владельцев.

— Значит моей магией! Магией моей семьи — герцогов Гербертов.

— Магией герцогов Глостеров, не одно столетие защитников Веросити! — возразил стражник.

— Что за чушь! — я был вне себя.

Время поджимало, стоять в шаге от цели и стать настолько бессильным, чтобы её в конечном итоге не достичь, все это казалось чьей-то злой шуткой.

Я мог бы подумать, что может от усталости перепутал город, но стражник четко говорил про Веросити.

— Пойдемте, — позвал стражник, и, развернувшись ко мне спиной, куда-то пошел, мне ничего не оставалось, как пойти за ним.

Выглядело так, как будто стражник выжил из ума, но я решил, что в любом случае, сделаю, как он просит, а там будь, что будет…

Мы подошли к небольшой калитке. Это был вход для прислуги. Стражник позвонил в колокольчик и через пару минут появился слуга.

— Позови Альфреда, — велел ему стражник, — скажи, что он здесь.

Услышав знакомое имя, мне сразу сделалось спокойней на душе. Альфред свой, он расскажет, что здесь твориться.

— Кто он? — зевая во весь рот, переспросил парень.

— Просто передай, что я сказал, иначе Альфред потом тебе покажет, кто он.

— И чего сразу угрожать, — буркнул слуга и исчез.

— Альфред просил меня и еще нескольких толковых служивых предупредить его, если появиться странный паренек, возможно, голый и станет пытаться войти, называясь неким герцогом Гербертом, — пояснил мне стражник, с любопытством разглядывая меня. — Я делаю это из уважения к старику, но если ты навредишь ему, я найду тебя, кем бы ты ни был, и отомщу.

Я оценил серьезность намерений, такие как этот парень словами не раскидывались, поэтому я не стал его ставить на место, а даже зауважал.

В калитке появился, запыхавшийся Альфред, увидев меня, старик просиял.

— Ваша светлость, слава всем ликам Триликого вы здесь! — обрадовался он, потом видимо решив, что слишком сильно проявил свои чувства, добавил уже намного сдержанней. — Спасибо тебе, Дерек, вот держи.

Альфред протянул парню увесистый кошелек, но тот его не взял.

— Из уважения к вам, и за то, что он, наконец-то, вправил нос Сэму, — усмехнулся Дерек и с явной неохотой ушел.

— Альфред, какого черта здесь происходит⁈ Что с Филом⁈ Почему я не могу попасть в замок⁈

— Фил сидит в темнице, но мне пришлось очень постараться, чтобы там его удержать… — стал сбивчиво докладывать обстановку старик. — На второй день после вашего ухода из Тринадцатого герцога приехали послы и обвинили вашего отца в измене. Взяв герцога Герберта под стражу, его увезли на суд в Тринадцатый город. Как водится в таких случаях, воспоминания о нём в городе подчистили, чтобы народ не стал волноваться и устраивать бунты. Временно в ваш замок поставили наместниками Глостеров, как не странно не Крайкосов, думаю, что скорее всего, они просто отказались…

— Если воспоминания о нас подчищены, почему же ты помнишь? — не желая верить в случившееся, нашел я брешь в словах Альфреда.

— Те, чьи сердца верны, не могут забыть… — объяснил старик. — Их обычно вычисляют и выселяют из замка, хотя, всё равно остальные сочтут их россказни бредом…

Только сейчас до меня стало доходить, как старик рисковал, помогая мне.

— Альфред, спасибо…Времени, чтобы спасти Фила, осталось до полуночи, иначе он навсегда останется медведем. Мне нужно пробраться к нему во что бы то ни стало.

— Я знал, что вам понадобиться войти, поэтому узнал, как впустить вас, — хитро прищурившись, ответил Альфред.

— Надеюсь, обойдемся без жертв, — пошутил я.

— Достаточно с нас многострадального носа Дерека, — усмехнулся старик и затем, убрав с лица улыбку, уже серьёзным тоном провозгласил. — Дозволяю вам войти гостем его светлости Глостера и ручаюсь за то, что вы не навредите этой семье.

— Так просто? — недоверчиво спросил я.

— Все гениальное, всегда просто, — улыбнулся Альфред.

Я попробовал войти в калитку и у меня, действительно, получилось. Мы поспешили в темницу.

Я понял, что волнуюсь, сильно волнуюсь, в сущности, у меня не было чёткого плана, как именно я буду спасать Фила.

Вход в камеру Фила оказался заварен уже не одной, а тремя решетками. Толстые прутья на двух из них были погнуты.

Я заглянул в темницу. Из темноты на меня медленно надвигался медведь. Он открыл пасть и зарычал, я вздрогнул и инстинктивно попятился.