- Это ваша лошадь? - спросила она.

- Она принадлежит Торнхиллу.

- Но вы помогаете присматривать за ней?

Мистер Кросс кивнул. Его мазки были твердыми, но нежными. Длинные, размашистые движения по мускулистой шее, плечу и боку жеребца.

Неподалеку Берти продолжал рыться носом в грязи. Он не выказывал никакого желания возвращаться в дом. Совсем наоборот. После жизни, проведенной взаперти на бархатной подушке, он, казалось, наслаждался соломой, грязью и навозом. Он рыл землю передними лапами и лягался задними, сопя и фыркая от удовольствия.

Клара подперла подбородок рукой, снова обратив свое внимание на мистера Кросса.

- Мистер Торнхилл сказал, что вы предпочитаете общаться с животными. Он сказал, что вы бы остались в конюшне на весь день, если бы могли.

Мистер Кросс взглянул на нее поверх холки жеребца.

- Но вы не конюх, - сказала она. Это был не вопрос.

Тем не нее он ответил ей.

- Нет.

- Значит, это просто развлечение? Хобби?

- Это все, что я умею. - Его голос был на удивление ровным. Такой же пустой, как и выражение его лица. - Я н-не гожусь ни для чего другого.

Она нахмурилась, глядя на него.

- Это не может быть правдой.

- Но это правда. - Он обошел жеребца с той же стороны, на которой сидела она, взгромоздившись на подставку, и начал расчесывать огромное животное от шеи до плеча.

Он был необычайно грациозен для такого крупного мужчины. Его мускулы перекатывались под линиями пальто, каждое его движение свидетельствовало о силе и естественной грации. В нем не было никакой неуклюжести. Никакой неловкости или нерешительности в его высоком, худощавом теле.

- Чепуха, - сказала она. - Джентльмен может делать все, что ему заблагорассудится.

- Я не джентльмен. Я… Я был...

- Я не имею в виду вашу родословную. Я имею в виду тот факт, что вы мужчина. Вы могли бы поступить в университет, если бы захотели. Вы могли бы вступить в научное общество в Лондоне или Эдинбурге, и ваши статьи были бы опубликованы в научном журнале.

Мистер Кросс бросил на нее странный взгляд.

- Мои статьи?

- Это был просто пример. - Она разгладила складку на своей юбке. - Все подобные действия разрешены только мужчинам.

- Вы… Это то, чем бы вы хотели заняться?

- Я бы хотела поступить в университет, - призналась она.

- В Лондоне и Челтенхеме есть подходящие школы для девочек, но у молодых женщин нет возможности поступить в высшее учебное заведение. На мой взгляд, это довольно несправедливо.

Она не знала, зачем рассказывает ему так много. Возможно, просто потому, что он был готов слушать.

Но хотел ли он этого? Или он просто проявлял вежливость?

Она наблюдала за ним, пока он чистил жеребца, занятый своей работой, как, без сомнения, и делал бы, была она там или нет.

- Простите меня, - сказала она. - Я слишком много болтаю. Это ужасная привычка. Почти такая же плохая, как чрезмерное любопытство. Еще одна моя ошибка.

Мистер Кросс перестал чистить жеребца. Его пристальный взгляд встретился с ее взглядом, его горло напряглось, чтобы сглотнуть. Он собирался что-то сказать - явно набирался храбрости.

Она смотрела на него снизу вверх в ожидании.

- Это н-не все, что я умею, - сказал он наконец.

Сначала она не могла уследить за ходом его мыслей. Его слова не имели никакого отношения к их текущей теме разговора - никакого отношения к ее бессмысленной болтовне или откровенному любопытству.

Осознание приходило медленно.

- Вы имеете в виду конюшню? Лошадей?

Его голова склонилась в молчаливом подтверждении.

- Иногда я помогаю мистеру Бутройду.

- Управляющему мистера Торнхилла?

Еще один кивок.

- Помогаете ему в чем?

- С его бухгалтерскими книгами. И... и пишу письма. - Мистер Кросс погладил рукой плечо жеребца, выражение его лица было задумчивым. - Я должен занять его место.

Она молилась, чтобы не выдать своего удивления его признанием. Но это было удивительно. Мистер Кросс мог считать и писать деловые письма? Был ли он способен на это? Она предположила, что так оно и должно быть.

Это означало, что его медлительность ограничивалась речью. Что это не распространялось на его интеллект.

Искорка сочувствия шевельнулась в ее груди. На что это должно быть похоже? Быть вдумчивым и интеллигентным и не уметь это выразить? Когда приходится бороться за каждое слово?

- Мистер Бутройд скоро уходит на пенсию?

- Когда-нибудь.

- Я думаю, он с нетерпением ждет этого. Он уже в возрасте. И никто не хочет вечно выполнять одну и ту же работу. Если только это не является чьим-то призванием. Чей-то страстью.

Она вгляделась в лицо мистера Кросса.

- Вы хочтите стать управляющим?

Он пожал плечами.

- Это что-то.

- Что-то приятное?

Он на мгновение отвел от нее взгляд.

- Кое-что... полезное.

- Я понимаю.

И она действительно понимала, помоги ей Господь.

- Осмелюсь сказать, мы все стремимся быть полезными. Жить осмысленной жизнью, делая что-то, что имеет значение для кого-то, кроме нас самих. Но из этого не следует, что мы должны довольствоваться выполнением работы, которая делает нас несчастными. Во всяком случае, в долгосрочной перспективе.

- Вы...? - Его незаконченный вопрос повис в сладком, пахнущем сеном воздухе конюшни.

- У меня нет грандиозных амбиций, - сказала она. -Только маленькие.

- Но они у вас есть.

- А разве не у всех они есть?

Он ничего не ответил. Прошло долгое мгновение, в течение которого она ожидала, что он возобновит расчесывать жеребца. Но он не вернулся к своей работе. Он бросил щетку и гребень в стоявшую неподалеку деревянную коробку. А потом он посмотрел на нее, и его взгляд был таким пристальным, что у Клары зашевелились волоски на затылке.

- Хотите на кое-что посмотреть? - спросил он. - В з-задней части амбара?

Именно такие вещи мог бы сказать подающий надежды Лотарио. Способ заманить молодую служанку, чтобы он мог поцеловать ее - или еще чего похуже.

Но мистер Кросс не стал бы этого делать, не так ли? Он был слишком открыт. Слишком бесхитростный. Каким-то образом она знала, что он не причинит ей вреда.

Тем не менее, она колебалась. Ее женская интуиция и раньше подводила, и она все еще расплачивалась за это. Она не станет совершать одну и ту же ошибку дважды.

- Что это? Вы не можете принести это сюда?

- Нет. Вы должны п-пойти со мной.

Она медленно поднялась на ноги. Казалось, она не способна сопротивляться. Это было его легкое, прерывистое заикание. Эта уязвимость. Это совершенно выбило ее из колеи.

- Мистер Кросс, я...

- Сюда.

И с этими словами он повернулся и исчез в проходе.

Клара взглянула на оставшихся грума и мальчика-конюха. Они и глазом не моргнули. Может быть, это не имело никакого значения? В конце концов, мистер Кросс не собирался вести ее в уединенное место. Не то чтобы она была в курсе. Ведь не было ничего предосудительного в том, чтобы прогуляться с ним по конюшне, верно?

Она остановилась, чтобы подхватить Берти на руки, прежде чем последовать за мистером Кроссом по проходу. Он провел ее мимо комнаты для кормления и завернул за угол к чему-то, что выглядело тупиком. Там стояло пустое стойло.

Мистер Кросс подошел к его двери.

- Вот.

Клара подошла и встала рядом с ним.

- Что это? Лошадь?

- Это не лошадь, - сказал мистер Кросс про существо внутри. Послышался шаркающий звук, а затем громкий удар, от которого задрожали стенки стойла.

Клара отскочила назад.

- Боже мой!

- Вот, - снова сказал мистер Кросс. - Все в порядке.

Она медленно шагнула вперед и заглянула за дверь. Внутри стоял коренастый коричневый пони с густой черной гривой и хвостом и дикими, широко расставленными глазами. Судя по виду, кобыла. Она была на последнем сроке беременности.

- О, - тихо выдохнула Клара. - Она прекрасна.

- Это дартмурский пони, - сказал мистер Кросс.