“Вполне возможно, что ящик Пандоры на самом деле был корзинкой для пикника”.

— Примечание к Брачным привычкам местного аристократа

Во второй половине дня их путешествия Мэг высунула голову из окна кареты, прикрывая глаза от яркого солнечного света.

- Брэндон, не могли бы мы скоро остановиться на пикник? Не ради меня, конечно, потому что мне нравится часами сидеть совершенно неподвижно, и у меня никогда не бывает аппетита, - она озорно усмехнулась, когда он бросил сомнительный взгляд вниз с седла своего жеребца, - но бурчащий желудок Элли далеко не такой крепкий. На самом деле, я думаю, у нее может возникнуть соблазн съесть синюю птицу на шляпе тети Миртл, если мы в ближайшее время не остановимся.

Сквозь щель он услышал смех и увидел, как Элли потянулась через проход, чтобы игриво шлепнуть его сестру. Затем в кадре появилось ее лицо, щеки пылали румянцем.

- Не обращайте внимание на свою сестру, милорд. Я в совершенном порядке. Пожалуйста, не меняйте свои планы больше, чем вы уже сделали из-за меня.

- Так случилось, что я сам умираю с голоду, - сказал он и не смог удержаться от взгляда на ее губы. - Не так далеко впереди есть поляна с ручьем неподалеку. Мы остановимся там ненадолго.

Он пришпорил Самсона и сообщил кучеру об остановке. До сих пор дороги были чистыми и сухими, и они продвигались отлично. Времени для пикника было предостаточно.

Но, как ни странно, Брэндон не чувствовал потребности в отдыхе. Его переполнял необъяснимый прилив энергии, как будто он мог целый день скакать рядом с каретой. Черт возьми, он мог пробежать всю дорогу до Уилтшира, не уставая. Он просто чувствовал себя хорошо. На самом деле чертовски хорошо.

Он не совсем понимал причину этого, но задавался вопросом, может быть, это было как-то связано с отсутствием Незерсоула. Одно это могло сделать теплый, солнечный день еще более прекрасным. Единственное, что было бы еще лучше, это если бы он и вовсе передумал приезжать.

Ни для кого не было секретом, что ему не нравился Незерсоул. Но было абсолютной загадкой, что привлекательного в нем находила Элли. Очевидно, она не замечала, какой он законченный болван. Но Брэндон надеялся, что это изменится. Она заслуживала лучшего, чем Незерсоул.

Эта мысль не покидала Брэндона уже несколько дней, постоянно докучая и раздражая его. По его мнению, нет ничего хуже, чем быть ослепленным любовью. Если бы он мог, он бы спас ее от этого.

Оставив свою лошадь на попечение одного из слуг, Брэндон присоединился ко всем на поляне. Элли и Мэг разложили свои шали среди маргариток. Старшие мисс Пэрриш разгрузили корзину. И большую часть часа они наслаждались вкусной едой и непринужденной беседой.

После трапезы тетушки отправились за ягодами, и его сестра последовала за ними. Но он был рад, что Элли задержалась в его обществе. Еще больше радовало, что она перестала официально обращаться к нему "милорд", когда они были одни.

- Брэндон, у меня есть кое-что для тебя, - сказала она, потянувшись к сумке, стоявшей рядом с ней. - Я просто подумала, что, пока остальные отошли, то сейчас самое подходящее время вернуть тебе это.

Она протянула сложенный квадратик белого льна.

- Это твой носовой платок, тот, который ты оставил у меня на днях. Я смыла кровь, и что ж... Остальное ты можешь увидеть сам.

Она вышила в одном уголке петляющую букву Б зеленой нитью, отделанную серебром, чтобы придать ей мерцающий эффект в меняющемся свете. И прямо на самом краю был крошечный клевер.

- Это восхитительно, - сказал он без всякого преувеличения. Как джентльмен, он был обязан восхищаться рукоделием всех видов, но он редко, если вообще когда-либо, видел что-то по-настоящему потрясающее. Даже по такой маленькой вышивке, он видел, что у нее исключительный талант.

Она кивнула, как делают люди, благодарные за комплимент и в то же время знающие свое мастерство. В ней не было ложной скромности, и это ему в ней нравилось.

- Если быть до конца честной, - сказала она, - я собиралась придумать историю о том, как я начала вышивать букву ”М“ в имени твоей сестры, но обнаружила, что она немного великовата, и была вынуждена преобразовать ее в букву ”Б“.

- Довольно изощренная ложь, - сказал он с улыбкой.

- Конечно, я никогда бы не смогла произнести ее, не запинаясь и не выдав себя, - с сожалением призналась она.

- Поэтому я буду честна и скажу тебе, что я сделала это для тебя, потому что хотела отблагодарить за то, что ты сопровождешь меня и моих тетушек в Уилтшир. И сказать тебе, что... я рада, что мы друзья.

- Как и я, - сказал он, засовывая ее подарок во внутренний нагрудный карман своего пальто и нежно поглаживая его.

Он наблюдал, как она рассеянно сорвала один из ближайших цветков. Перед ней уже лежала россыпь белых лепестков, как будто этим бледным, нежным рукам постоянно требовалось чем-то заняться. И было много ночей, когда он представлял себе, как эти руки довольно усердно ласкают его поверх одежды, его голую кожу...

- Я полагаю, тебе не терпится вернуться в свое поместье, - сказала она, отвлекая его от опасных размышлений. - Трудно отсутствовать подолгу, когда тебе нужно за стольким следить.

- Мой дядя нанял исключительного управляющего, который остался после того, как я унаследовал поместье. Мистер Уэймут следит за тем, чтобы Кроссмурское аббатство работало как часы, и моя тетя Сильвия тоже там, чтобы ежедневно совещаться с экономкой.

      Ее взгляд стал нежным, когда скользнула по его чертам, и она тихо сказала:

- Я искренне сожалею о том, как тебе досталось твое наследство.

      Он ответил торжественным кивком, зная, что это было сказано не из жалости, а из понимания огромной потери.

- Я только хотел бы, чтобы у Мэг было больше времени с нашими родителями. Учитывая, что нас разделяло столько лет, ты понимаешь, что ее появление стало для них полной неожиданностью. Но маме было нелегко иметь ребенка в ее возрасте, и в последующие несколько лет ее здоровье стало хуже. Отец, конечно, был лучшим из людей и научил меня тому, как важно жить каждым днем.

- Ты слишком скромен в своих собственных достижениях, не только в том, что касается титула, к которому ты не был готов, но и в том, что взял на себя заботу о своей младшей сестре, - сказала она.

      Как всегда, она открыто высказала свое мнение, и ему было приятно осознавать, что ее мысли о нем сильно изменились с момента их первой встречи.

- Хм... странно, - сказал он. - Кажется, я припоминаю, как некая молодая женщина навешивала на мои плечи ярлыки одиозный и властный.

- И ты по-прежнему такой же ужасный. Ты настоящая загадка, - сказала она, сорвав несколько лепестков и бросив их в его сторону.

      Он смахнул те, что упали ему на жилет, и взглянул на фигурки своей сестры и ее тетушек, собирающих ягоды в шляпках поодаль. Небрежно откинувшись на одну руку, он положил другую руку на согнутое колено и покрутил один лепесток между пальцами.

- Тогда я постараюсь быть более откровенным, как ты со своим румянцем.

      Его заявление мгновенно вознаградило его видом розового цвета, пропитавшего ее фарфоровую кожу, и она бросила в него еще пригоршню лепестков.

      Он просто улыбнулся и посмотрел на голубое небо сквозь калейдоскоп листьев над головой. Было так хорошо оказаться вдали от Лондона и постоянных преследований. Он чувствовал себя более расслабленным, чем за последние месяцы.

Где-то в глубине души ему пришло в голову, что все, чего он когда-либо мог пожелать, находится прямо здесь, в пределах легкой досягаемости. Он посмотрел на Элли, и она улыбнулась, ее глаза сверкали золотом на солнце.

      В это мгновение его охватило теплое чувство, легче воздуха. Это было странное ощущение, похожее на толчок в центре груди или шепот на ухо с ответом на самый элементарный вопрос, как если бы его спросили, сколько будет два плюс два? Не было необходимости считать на пальцах. Он просто знал, что ответом будет четыре. Для этого не требовалось никаких расчетов или размышлений.