– Значит, она здешняя?

– До мозга костей, – говорит он. – Как и я.

Меня бросает в дрожь, несмотря на камин. Но нет никаких признаков, что кто-то из них узнал меня. Я изучаю лицо Брайана и пытаюсь представить, как он выглядел десять лет назад. У меня не выходит.

– Вы в порядке?

Отвожу взгляд и заверяю его, что все лучше не бывает.

– Черт, чуть не забыл! Ваша машина, она готова. – Он неуклюже роется в кармане и протягивает мне ключи. – Я поставил ее там, наверху.

Я с облегчением расплываюсь в улыбке. Все, теперь я свободный человек. Никаких больше таксистов, которые уезжают, когда им вздумается, бросив меня на произвол судьбы.

– Отлично! Спасибо огромное! Сколько я вам должна?

– Потом разберемся, – отмахивается он.

Значит, он считает, что будет «потом». Что ж, я не против, вроде парень неплохой. Я уже собираюсь рассыпаться в благодарностях, но он впивается в меня взглядом:

– Я хотел задать вам один вопрос.

Я вдруг будто прирастаю к стулу, точно бабочка, пришпиленная к бумажному листу.

– Эти ваши видео… С Кнопкой и Кэт…

– С Кнопкой?

– Прошу прощения, с Элли. Кнопка ее прозвище. – Он некоторое время мнется. – Они там еще едят чипсы.

Я делаю глоток джина.

– А что с этим видео?

– Ну… Вы же понимаете, что я имею в виду?

– Косяк? – улыбаюсь я. – Неужели это прям из ряда вон?

Он смеется:

– Нет, дело не в этом! Нас больше беспокоит, что кто-то тайком снимает девочек.

– «Нас»?

– Меня и еще пару человек. Ну, понимаете? Есть мысли, кто это?

Качаю головой:

– Мы же говорили, что ролики загружаются анонимно.

Я колеблюсь. Так вот почему он захотел меня угостить.

– Вы считаете, в деревне что-то происходит? – спрашиваю я.

– С чего вы взяли?

Я понижаю голос:

– Я видела Кэт в тату-салоне. Она выглядела… Не знаю, испуганной. И у нее был второй телефон.

– И что с того?

– Вроде как одноразовый.

– Что?

– Одноразовый телефон, – поясняю я. – Ну, дешевый, с поминутной оплатой. Который можно легко скинуть.

– Зачем он ей?

Я пожимаю плечами:

– Обычно это связано с наркотиками.

– Это не про Кэт, – говорит он.

– Или, например, у нее есть парень, которому нужно с ней созвониться, даже если родители отберут телефон.

– И это тоже не про Кэт, – смеется он. – Откуда вы столько всего знаете?

Я думаю про девушек из «Черной зимы». Про их одноразовые телефоны… И про мой собственный.

– Ну, я же не вчера родилась. Расскажите про Дэвида.

Брайан ставит на стол свой стакан.

– Послушайте, – говорит он. – Я бы рад помочь, но… В общем, мы не хотим поднимать всю эту историю. Нам хватило и прошлого раза.

– В смысле? Какую историю?

– Всю эту историю с Дейзи и прочей ерундой.

– А Дэвид-то какое к этому имеет отношение?

Брайан набычивается:

– Никакое.

– Нет уж, – упираюсь я. – Сказали «а», говорите «б». Едва я упомянула Дэвида, как вы назвали имя Дейзи. Какая между ними связь?

– Дэвид, он… В общем, у него случилось что-то вроде нервного срыва. Сразу после самоубийства Дейзи. До того он был нормальным – то есть с причудами, но вполне дружелюбным. А потом вдруг перестал появляться на людях. Когда мы все-таки видели его в деревне, он вел себя очень странно. Приходил сюда и ни с кем не разговаривал. Просто сидел один и наблюдал за людьми. Бормотал что-то себе под нос. Будто не в себе. Как-то даже драку затеял. Взял и ни с того ни с сего набросился на какого-то парня, не помню уже на кого. Просто на ровном месте. Разумеется, получил по физиономии и убежал. Потом, после того как исчезла Зои, у него совсем крышу снесло. Машину свою разбил. Въехал в дерево. Ходили слухи, что он это сделал специально.

– В смысле, пытался покончить с собой?

– Так говорят.

Но он сказал, что не был знаком с Зои, думаю я и лишь в последний момент спохватываюсь, чтобы не произнести это вслух. Может, пора уже побеседовать с родителями Зои, несмотря на предостережение Гэвина? Теперь, когда у меня есть своя машина, сделать это будет легче. Не придется никому ничего говорить.

– Думаете, он может быть как-то причастен?

– Дэвид? – Брайан берет свой стакан и делает глоток пива. – Нет, он, конечно, всегда был со странностями. Но мне он нравится.

– А вы уверены, что хорошо его знаете?

– Ну, достаточно хорошо, чтобы он доверил мне ключи от своего дома. Я приглядываю за ним, когда Дэвид в отъезде, ну и все такое. Просто… В общем, некоторые вели себя с ним довольно некрасиво. После того как все это случилось сначала с Дейзи, а потом с Зои, видимо, люди сложили два и два. Нет дыма без огня. Писали на его машине всякие гадости, окна в доме били. – Он откидывается на спинку стула. – Ну и, в общем…

– Зачем вы мне все это рассказываете, если считаете, что об этом не надо снимать фильм?

– Сам не знаю.

Он неуклюжим движением ставит на стол стакан.

– Вы, кажется, человек неплохой, и вам явно не плевать на судьбу тех девушек. – Он тяжело вздыхает. – Может, в глубине души я надеюсь, что кто-нибудь выяснит, что произошло. Просто не надо выставлять нас такими уж говнюками, ладно? В вашем фильме. Нам тут и так нелегко.

Он обводит взглядом зал.

– Постараюсь, – обещаю я.

– Я с радостью помогу вам, если надо.

– Поможете?

– Вы же знаете, что у меня есть лодка?

Я киваю, хотя не очень понимаю, зачем он мне это говорит.

– Кажется, на сайте было видео с вами в лодке.

– Угу, я на ней рыбачу. Вот подумал, я ведь могу покатать вас на лодке. – Он кивает на камеру, лежащую на столе между нами. – В смысле, чтобы поснимать. С моря наша деревня выглядит очень красиво. Конечно, если это вам нужно.

– А-а, – говорю я. – Ясно.

Никогда в жизни, ни за что. Я не могу. Ненавижу воду, не выношу лодки, даже плавать не умею. Уже сейчас, при одной мысли об этом, перед глазами встает чернота, сверху и снизу, леденящий холод пронизывает меня, не давая возможности вдохнуть, обволакивает, и я превращаюсь в ничто, растворяясь в пустоте.

Но я не могу сказать это вслух. Это будет глупо.

– Может, как-нибудь. Звучит заманчиво.

Он широко улыбается, а потом вытаскивает из кармана бумажник и ручку:

– Вот вам мой телефон.

Брайан записывает номер на обороте чека, и хотя я ни за что на свете не сяду в его лодку, я беру его.

– Да, кстати, – говорит он, понижая голос. – Хотел предупредить вас насчет Гэвина…

– Насчет Гэвина?

– Вы с ним поосторожней.

Вот уж не ожидала. Я думала, они друзья. Это же Гэвин попросил Брайана взглянуть на мою машину.

– А что?

– Да так. Просто он слишком много спрашивает. Все пытается что-то раскопать, сейчас поменьше, а когда только приехал, прямо всюду совал свой нос. Почти как вы.

– В самом деле? Мне кажется, он просто хочет стать своим парнем.

– Думаете? Как по мне, слишком уж усердствует. Как будто хочет что-то доказать. И есть еще один момент.

– Что еще за момент?

Брайан наклоняется вперед, хотя в баре шумно и никто не обращает на нас ни малейшего внимания.

– Может, это ничего и не значит, но помните ту ночь, когда вы приехали? Он попросил сказать вам, что ехал от меня, когда на вас наткнулся.

Несмотря на огонь в камине, меня внезапно пробирает озноб.

– И?..

– Это неправда, – качает он головой. – Мы с ним в тот день вообще не виделись.

Родители Зои живут на окраине Молби, все в том же доме, из которого исчезла их дочь. Я выезжаю после завтрака, никому не сказав, куда направляюсь. Снова сесть за руль очень приятно, несмотря на беспокойство из-за предстоящей встречи. Бледные лучи утреннего солнца пробиваются сквозь жидкую облачность, и в памяти вдруг всплывает другое утро, видимо незадолго до гибели Дейзи. Мы с ней сидим на скамейке на утесах, неподалеку от Блафф-хауса. Близится рассвет, мы не спали всю ночь, шатались по округе, болтая, куря и глядя на море. А потом появилось солнце: сперва сияние, затем узенькая каемка золотого диска над горизонтом. Рождение нового дня, тогда оно казалось таким важным – как новый год, новое тысячелетие. Новое начало. Но что мы с ним сделали? К чему пришли?