Мне вспоминаются легенды о контрабандистах, которые могли выгрузить свой товар и поднять его на скалы, не выходя на поверхность земли. Видимо, это один из их тайных маршрутов.

Внезапно меня охватывает необъяснимая уверенность. Ощущение, что я знала об этом месте, знала с самого начала.

– Дейзи, пожалуйста!

Она ничего не говорит, и я понимаю, что ей неоткуда было знать, что я приплыву сегодня утром в эту пещеру. Если только…

До меня доходит, что я упустила. Должно быть, Брайан сказал ей, что привезет меня сюда; эти двое наверняка заодно. Несмотря на то что всего несколько минут назад он изо всех сил пытался меня убить, все это, видимо, было исключительно ради того, чтобы заставить меня прыгнуть в воду, доплыть до пещеры и намертво застрять в этой щели.

– Не глупи, – говорит она. – Ты пролезешь. В прошлый раз же пролезла.

– В прошлый раз?

Но я и сама понимаю, что она права. Я уже бывала здесь, уже застревала в этой узкой щели. И точно так же гадала, пролезу или нет. Я делаю глубокий вдох и принимаюсь протискиваться. Иззубренная скала царапает мое лицо и бедра, во рту стоит привкус крови, но я вдруг проскальзываю и едва не падаю на дно более просторной пещеры с другой стороны.

– Ну вот, а ты боялась, – говорит Дейзи.

Теперь, когда мы с ней находимся в одном помещении, ее голос звучит громче. Такое впечатление, что она видит меня в темноте.

– Так, давай еще немного вперед.

Я двигаюсь на ее голос. Моя рука нащупывает уступ, и я, подтянувшись, выбираюсь из воды.

– Я тут.

Она где-то совсем рядом. Я слышу ее дыхание, перемешивающееся с моим собственным. Наконец-то она так близко, что я могу коснуться ее, и тем не менее я даже не пытаюсь.

– Что ты от меня хочешь?

– Я все это время была здесь. Наблюдала за тобой.

– Та открытка. Это ты ее послала.

– Да.

– И видео тоже были от тебя.

– Да, некоторые.

Я вслушиваюсь в гипнотическое «кап-кап-кап» – это вода сочится со свода пещеры. Я была права.

– Но зачем? Зачем ты все это делала?

– Ты до сих пор ничего не поняла?

– Чтобы отомстить мне? – спрашиваю я. – Но ты жива. Я ничего тебе не сделала.

Она вздыхает:

– Я думала, мы друзья.

– Так и есть! Мы до сих пор друзья. Ты ведь здесь.

– И ты все снимала. Ты все снимала!

– У меня не было выбора!

В ее голосе слышится насмешка.

– Не было выбора? «Меня заставили»? Ты и твой бойфренд Брайан. – Она смеется. – Ты думала, что он тебя любит. Он дарил подарки. Ты думала, что вытащила счастливый билетик. До тех пор, пока он не подсадил тебя на наркоту и не начал продавать своим дружкам.

– Нет. Все это было уже потом. После того, как я уехала в Лондон.

Она снова издает отрывистый смешок, больше похожий на презрительное фырканье. Как же мне холодно. Я чувствую, как тело отключается. Хочется закрыть глаза и уснуть.

– Ты серьезно? И ты говоришь, что до сих пор в это веришь? Даже ты не можешь быть такой дурой.

– Это правда, – настаиваю я.

И в это самое мгновение на меня со всей ясностью обрушивается шокирующая реальность. Я и Брайан, мы с ним в постели; он сказал, что любит меня, и я счастлива, но в то же самое время у меня отчаянно сводит живот. По венам в разные стороны разбегаются крохотные мурашки; меня начинает мутить, но потом он что-то мне предлагает. «Сейчас тебе полегчает, малышка, – говорит он. – Все будет как в первый раз».

В мои воспоминания врывается голос Дейзи:

– Ну что, теперь дошло?

Меня раздирают две противоборствующие силы. Со дна желудка вверх рвется волна тошноты, а сверху вниз опускается волна головокружения. Это не может быть правдой. Просто не может.

Но она права. Он делил меня с другими мужчинами. Сначала со своим дилером, как он его назвал. Ему нечем было с ним расплатиться, не хватало денег.

«Но есть и другой способ, – намекнул он. – Ты ведь передо мной в долгу». И хотя я говорила «нет», особо не сопротивлялась. Ломка довела меня до ручки. К тому времени я уже плотно сидела на наркотиках и была готова сделать что угодно.

– Что угодно? – спрашивает Дейзи, как будто прочитав мои мысли. – Даже втравить в это лучшую подругу? Отдать в их лапы? Подсадить и ее? Сперва на любовь к тебе, а потом и на наркоту.

– Нет, – говорю я. – Нет.

И немедленно понимаю: это тоже правда.

– А потом, когда она пригрозила все рассказать, они заставили тебя убить ее.

– Но я не убивала, – всхлипываю я. – Ты же не умерла. Дейзи, ты не умерла.

– Да, это правда, – соглашается она. – Я не умерла. А она умерла.

– Кто? Кто умер?

– Сама знаешь кто.

Она делает паузу, и в глубине души я знаю, что произойдет дальше.

Правда раскалывает меня напополам. Нет, твержу я, нет. Это невозможно, в голове не укладывается. Теперь я вижу в подвале нас обеих. У меня в руках камера, моя подруга связана и стоит на коленях. Я заманила ее сюда, сказав, что один человек хочет с ней познакомиться. Пообещала, что будет весело, что мы сможем попробовать кое-что новенькое, что мой бойфренд выбрал именно нас, что впечатления будут супер, лучше даже, чем в прошлый раз, нужно только расслабиться и дать этой штуке подействовать.

– Я не знала, что они задумали, клянусь тебе.

– Тем не менее ты все исполнила.

Я вспоминаю, как положила камеру на пол. Дейзи вскинула на меня глаза, из носа у нее текло.

«Не надо, – просила она. – Не надо, пожалуйста».

Она стояла на полу на коленях, умоляя меня о помощи. А я не могла ничего сделать, потому что теперь сама стала частью всего этого.

«У меня нет выбора», – прорыдала я.

И тут послышался голос Брайана:

– Давай! Если откажешься, мы сделаем все сами и повесим на тебя. Так что лучше давай сама.

И я подчинилась. Я приблизилась к ней с ремнем в руке. Мне не давал покоя вопрос, зачем ему понадобилось все снимать: то ли для того, чтобы было чем потом меня припугнуть, то ли он нашел кого-то, кто готов был заплатить за видео. Я не понимала. Но все равно сделала то, чего он от меня хотел. Я обвила ремнем шею моей лучшей подруги. А потом…

«Нет!»

– Ну что, теперь понимаешь? – спрашивает Дейзи.

В этот момент где-то в дальнем углу пещеры открывается нечто вроде дверцы, и темноту прорезает луч фонаря. Я мгновенно зажмуриваю привыкшие ко мраку глаза, но это не помогает. Тогда я усилием воли открываю их и озираюсь по сторонам в поисках подруги, но в пещере нет ни души. И никогда не было. Кажется, кто-то вытащил затычку и то, что еще оставалось от меня, утекло в водосток.

Я вижу все в мельчайших подробностях, в высочайшем разрешении. Я смотрю на стены пещеры – сырые, сочащиеся влагой стены, которые, изгибаясь, уходят вверх, к источнику ослепительного света; на следы кирки там, где своды расширили, чтобы сделать туннель проходимее.

Я невесомая, более живая, чем была на протяжении многих лет. Но этот мимолетный блаженный вакуум схлопывается. Все это время я разговаривала сама с собой, голос Дейзи звучал исключительно в моей голове. Она действительно жива и сейчас находится здесь, со мной, как находилась все это время – в Хоуп-коттедже, в Лондоне, и тогда, когда я сбежала. С самого начала.

Потому что Дейзи никогда не умирала. Я и есть Дейзи.

Постель ледяная, одеяло невыносимо тяжелое. В доме есть центральное отопление, но Дэвид его не включает. В углу комнаты стоит тепловентилятор, но он едва дует и воняет паленой шерстью.

Поэтому я лежу в постели и дрожу. Все равно я ничтожество.

Дэвид стучится в дверь:

– Дейзи?

«Не называй меня так», – думаю я. Как угодно, только не так.

– Можно мне войти?

Все должно произойти сегодня ночью. Уже совсем скоро. На море отлив. Я с самого начала все так и планировала, но теперь, когда время пришло, уже ни в чем не уверена.

– Дейзи, у тебя все в порядке? Я принес тебе супа.

Я сажусь в постели. Я и впрямь голодна. И мне понадобятся силы.