Марина останавливается, её руки дрожат всё сильнее, когда она вытирает пот со лба, её глаза сверкают тревогой. В этом моменте, в тишине, которая наступила после моего вопроса, я чувствую, как каждый звук, каждая тень, каждое движение становятся частью более глубокой и страшной картины.

— Да, это видно, как ты стискивала нож в левой руке, — с холодной улыбкой отвечает Влад, его слова вызывают у меня дрожь. Это ощущение, как будто кто-то провёл по моей коже острым лезвием.

Если бы я стояла, мои коленки дрожали бы, но я сижу, и это хоть немного спасает ситуацию. Однако, как он умудряется так быстро менять моё отношение к нему, остаётся загадкой.

Я прижимаю ладони к краю стола, чувствуя, как из них вырывается напряжение. Моё дыхание становится более частым, но я все же стараюсь сохранять внешний вид спокойной. Я поворачиваю голову, чтобы встретиться с его взглядом, и в его глазах вижу искры уверенности, которые резко контрастируют с его словами.

— Ты флиртуешь со мной, что ли? — удивлённо произношу я, мои слова звучат как вызов. В моём голосе ощущается горечь и растерянность, смешанные с искренним удивлением. Я пытаюсь разгадать, как он может быть одновременно уверенным и угрожающим, словно он играет на грани двух противоположных миров.

Влад, не отрывая взгляда, аккуратно намазывает масло на ломтик хлеба, его движения медлительны и обдуманные, будто каждый его жест продуман до мелочей. Он выглядит абсолютно спокойным, как если бы вся эта ситуация была для него частью обыденной рутины.

— Да, — отвечает он с уверенностью, как будто это не только очевидно, но и ожидаемо. Его голос звучит ровно и спокойно, но в нём скрывается тёплая издёвка, которая добавляет жару в наши слова.

Он продолжает намазывать масло, его руки движутся с лёгким напором, который в сочетании с его взглядом создаёт ощущение опасности.

— Ты не имеешь права со мной флиртовать, — фыркнула я, не глядя на него, а сосредоточившись на еде, которую разложили передо мной. Мои руки неуверенно скользят по тарелке, пытаясь скрыть внутреннее волнение.

— Почему же? — с лёгкой насмешкой спрашивает Влад, его голос звучит как тихий вызов. Он наблюдает за мной с ярким интересом, и его глаза не отрываются от моего лица.

— Я обручена с другим человеком. И ты знаешь об этом, — беспечно произношу я, беря шипцы, чтобы взять круассан с бананом и шоколадом на свою тарелку. Мой голос звучит твердо, но внутри меня бушует буря эмоций, которую я стараюсь не показывать.

— Но это не помешало тебе целоваться со мной на твоей помолвке, — смеётся Влад, откусывая кусочек бутерброда с маслом и икрой. Его смех звучит как нож по нервам, его слова вызывают в памяти смутные воспоминания и обостряют мои чувства.

Я смотрю на него, чувствуя, как мой живот сжимается от стыда и лжи. Мой голос становится более тихим, но не менее уверенным.

— Да, я целовалась с тобой, потому что была влюблена в тебя, — признаю я спокойно, как будто эта часть моей жизни уже не имеет значения. Я вцепляюсь в нож и вилку, чтобы скрыть дрожь в руках. — И мой жених видел нас тогда. И ты знал об этом.

— Была? — Влад цепляется за это слово, словно не слышит остального. Его взгляд становится более пристальным, и в нём появляются тени сомнения и интереса.

— Верно, — говорю я, смотря на сок, который капает с круассана на тарелку. Мои пальцы дрожат, и я стараюсь удержать их в спокойном состоянии, но внутри меня всё кипит.

Влад, заметив моё замешательство, кидается ещё одним вопросом, его голос становится более интенсивным и проникающим.

— Ты врёшь, Изабелла. Ты знаешь это, — внезапно затих Влад, его голос становится холодным, как лёд. Он пристально смотрит на меня, и его глаза сверкают неприкрытым вызовом. — Подожди, ты не просто влюблена в меня, ты любишь меня. Как давно ты это поняла?

Я вздрагиваю от его слов, чувствуя, как мои нервы натягиваются, как струны. Я отворачиваюсь, чтобы не встретиться с его взглядом, и делаю попытку успокоить свои дрожащие руки, которые мотыляют кусочек круассана.

С тех пор, как я заметила, что моя маска трещит, когда я рядом с Владом. Я могу открыто выражать свои чувства, эмоции и мысли только одному человеку — моему брату. Даже не Илье.

Я понимаю, что признание Ильи своих чувств разрушило всё, что между нами было. Это было, как нож в сердце. Наша дружба исчезла в тот момент, когда он признался в своих чувствах. Я больше не могу доверять ни ему, ни себе.

Но я никогда не расскажу никому о своей тайне. Это ненормально, что жертва любит своего похитителя.

Это даже дико.

Ужасно.

Аморально.

— Я не люблю тебя, — резко заявляю я, пробуя вкус круассана, который кажется мне особенно горьким сейчас. — И никогда не смогу.

Влад молчит на мгновение, его лицо становится каменным, но его глаза всё ещё полны огня. Он медленно встаёт и подходит ко мне, его движения точны и напряжены. Я чувствую, как воздух вокруг нас становится плотным и электризованным.

— Ты уверена в этом? — спрашивает он, его голос наполнен недоверием, и в нём звучит угроза, которую трудно игнорировать.

Я поднимаю взгляд, встречая его проникающий взгляд. Он словно прощупывает каждую грань моей души, и я ощущаю, как его присутствие заполняет всё пространство вокруг. Слова вырываются из меня с силой, которая сотрясает моё тело, и я борюсь, чтобы сохранить твёрдость в голосе.

— Уверена, — произношу я, каждое слово как удар по ударной струне, а в горле пересыхает от напряжения. — Невозможно полюбить человека, который не способен на такие чувства, как любовь.

— Оставьте нас, — приказывает Влад своим подчинённым, его голос звучит авторитетно и непоколебимо. Все быстро удаляются, оставляя нас одних.

Я продолжаю сидеть за столом, и мои пальцы невольно дрожат, когда я замечаю, как Влад приближается. Его лицо, как всегда, остаётся каменным, но его черные глаза блестя, которые делают его ещё более угрожающим.

— Что ты задумал? — спрашиваю я, пытаясь скрыть своё волнение, пока продолжаю жевать последний кусочек яичницы. Мои слова звучат даже немного насмешливо, но внутри меня зреет страх.

Влад подходит ко мне быстрыми шагами, его движения решительны и уверены. Каждый шаг ощущается как предвестие чего-то значительного. Он останавливается рядом со мной, его дыхание тёплое и прерывистое.

— Вставай, — говорит он таким тоном, от которого я непроизвольно вздрагиваю. В его голосе звучит нечто, что заставляет меня почувствовать себя уязвимой и взволнованной.

— Зачем? Что ты хочешь? — отвечаю я, пытаясь сохранить спокойствие, хотя каждый миг его близости распаляет мои чувства.

— Изабелла, я жду, — говорит он, его глаза пронизывают меня до самой души. Я вижу, как его губы растягиваются в тонкую, но опасную улыбку.

Моё сердце забивается быстрее, и я чувствую, как давление становится почти физическим. Я встаю медленно, ощущая, как напряжение между нами нарастает.

Его взгляд не отрывается от меня, и я понимаю, что каждое наше движение теперь наполнено скрытыми эмоциями.

Влад схватывает мою руку, и я почти бегу, пытаясь угнаться за ним, но мои каблуки только усложняют задачу. Он ведёт меня в неизвестное направление, и я чувствую, как боль в запястье от его хватки становится всё более невыносимой.

— Что ты, блядь, творишь? — грозно вырываюсь я, изо всех сил пытаясь не потерять равновесие.

— Принцесса произносит своим прекрасным ротиком грязные слова, — усмехается Влад, не отпуская меня. — Чем же ещё меня удивит твой ротик?

Его слова заставляют меня вздрогнуть. Он намекает на… на что-то, что я не готова обсуждать? Как он смеет так говорить со мной, Изабеллой Стефенс?

— Конечно удивит тебя, — я останавливаюсь, и он тоже замедляет шаг, его лицо остаётся непроницаемым.

— И чем же? — его усмешка становится ещё более изощрённой.

— Послать тебя в твою высокомерную задницу, — отвечаю я, выдавая очаровательную улыбку, которой привыкла соблазнять мужчин. Я надеюсь, что это его немного удивит.