– В этот раз удалось спасти всех, мои услуги не понадобятся, – удовлетворенно констатировал он. – Раны медленно, но затягиваются. Тебе придется подождать, пока они очнутся и стереть воспоминания о пережитом кошмаре.

Ноа молча кивнул головой в знак согласия. Он и без того прекрасно знал свои обязанности, хотя и не любил влезать в головы людям, чтобы покопаться в их сознании.

– Раньше они не нападали группами и не выходили на охоту днем, – задумчиво рассуждал он, очищая меч от темной липкой крови низших вампиров.

– Становятся наглее… – согласился зеленоглазый. – Думаешь, за ними стоит все тот же лич?

– Сами они не смогли бы добраться сюда в дневное время. Уверен, это дело рук Гриффидда.

– Он становится настоящей проблемой, которую ты поскорее должен решить…

– Я мог решить ее еще лет триста назад, если быкое-ктоне помешал мне это сделать! – упрекнул Ноа, бросив быстрый взгляд на демона.

– Тогда было рано.

– Зато сейчас уже поздно!

– Сейчас в самый раз, – спокойно возразил Жнец, раздражая Ноа своей невозмутимостью. – Главное, найти подходящий способ.

– Что ж, я готов выслушать твои предложения по ликвидации сильнейшего вампира, который не позволит к себе даже подступиться!

– Зная слабые места, убить можно любого, даже бессмертного. Тут только хорошенько поразмыслить надо…

– Тогда шевели мозгами поактивнее! Лишь у тебя есть редкий талант договариваться со Смертью.

– Обязательно что-нибудь придумаем. Вместе. Мы же команда! – проговорил демон и подмигнул Ноа зеленым глазом. – А сейчас тебе стоит заняться пострадавшими. Кажется, они начинают приходить в себя... Увидимся позже, – он отошел подальше от живых людей и растворился в воздухе.

Инквизитор решительно встал и направился к тучному господину средних лет, распластанному на ковре. По всей видимости, хозяину поместья. Он был крепким на вид мужчиной и поэтому очнулся первым.

– Милорд, – обратился к нему Ноа, применяя силу внушения, – в ваш дом проникли разбойники, к счастью, я со своими людьми был неподалеку. Никто из ваших домочадцев не пострадал. Преступники обезврежены…

Бывший генерал был рад, что процесс ликвидации нечисти и последующей зачистки оказался недолгим. Мысль о том, что Гриффидд до сих пор жив и еще более опасен, чем прежде, не давала покоя. Хотелось побыстрее покончить с делами и отправиться к Эвелин.

* * * * *

Эвелин чувствовала себя все более встревоженной, приближаясь к родному имению. Трудно было представить, как встретят ее родители? Воображение рисовало холодные, смотрящие с укоризной, глаза маменьки и гневный, осуждающий взгляд отца.

Честно сказать, юная леди побаивалась главу семейства. Часто он был не сдержан в выражениях и норовил побольнее ударить словом. Эви наказывали и за меньшие проступки, а тут побег из-под венца, повлекший за собой удар по репутации графской фамилии. Что может быть хуже?

Подсознание кричало: «грядет скандал!», но молодая графиня была к этому морально готова.

Когда карета замедлила ход и остановилась у родительского дома, она сжала кулачки, тяжело вздохнула и, решительно толкнув дверцу, вышла навстречу неизбежности.

Издали завидев неподвижный силуэт отца, Эвелин обернулась и, найдя взглядом огромного волка, охранявшего ее на протяжении всего пути, а теперь надежно скрывающегося в тенистых кустах от посторонних глаз, подала условленный знак, что она в безопасности. Ей хотелось поскорее отпустить Чарли, чтобы он не стал невольным свидетелем унизительного разговора с папенькой. Оборотень, махнув на прощание хвостом, с чувством исполненного долга скрылся в зарослях сада, а девушка покорно вошла в дом в ожидании бури.

Граф встретил свою дочь хмурым нечитаемым взглядом, но, когда она приблизилась, он, вдруг, резко подался вперед и крепко сжал ее в объятьях. Юная графиня растерянно замерла в его руках.

– Я рад, что ты вернулась, Эвелин, – чуть хрипло проговорил он, пряча виноватый взгляд.

Тут же подбежала маменька, словно фурия, разгоняя воздух многочисленными юбками, и глава семейства благосклонно уступил ей место, отойдя назад.

– Доченька моя, милая, ты в порядке? – запричитала она, внимательно осматривая девушку с головы до пят. – А похудела-то как…! Руки, ноги целы? Он не обидел тебя? Не навредил? Боже мой, а что случилось с твоими волосами? – не умолкала графиня, ощупывая Эви настолько тщательно, что невольно закралась мысль: не останутся ли после этого синяки?

– Со мной все хорошо… – неуверенно пролепетала Эвелин, наблюдая за странным поведением родственников и пытаясь понять, что с ними не так?

– Этот мерзавец похитил нашу кровиночку… – чуть ли не плакала маман. – Но пусть не думает, что это сойдет ему с рук! Мы не посмотрим на то, что он главный инквизитор! И на него управу найдем!

Эвелин не на шутку испугалась за любимого.

– Что вы, матушка! – возмутилась она. – Он не похищал! Ноа спас меня! Он… он такой хороший, честный, благородный… Я люблю его!

Услышав слова дочери, графиня изменилась в лице и побледнела.

– Молчи, полоумная! – змеей зашипела она, зло прищурив глаза. – Про тебя и так невесть какая молва ходит! Но ничего… – уже громче добавила женщина, меняя интонацию, будто обращалась не к дочери, а к кому-то еще, – замуж выйдешь – и люди успокоятся.

– Думаю, вы правы, маменька. Я послушаюсь вас и выйду замуж… Но только за Ноа!

Эта фраза прозвучала, словно гром среди ясного неба. Никто не ожидал, что всегда послушная девочка может проявить непокорность, так открыто и смело глядя в глаза. В воздухе повисла напряженная тишина, которую неожиданно нарушили раздавшиеся в стороне шаги и голос, от которого холодок пробежал по спине Эвелин.

– Вы были обещаны мне, графиня. И ничто не сможет этого изменить, – властно произнес Орис, появившийся будто бы из ниоткуда.

Важной походкой он вошел в гостиную. Его самоуверенный вид и чрезмерное высокомерие тут же заполнили собой большую часть пространства. В комнате стало тесно. Несмотря на невысокий рост, баронет, казалось, возвышался над ними, и даже тучный граф, ссутулившийся и поникший, выглядел маленьким человечком на фоне худощавого гостя. Стало понятным странное поведение родителей. Орис был здесь уже давно, и они его боялись.

При виде навязанного жениха сердце Эвелин пропустило удар, а потом забилось в бешеном темпе. От охватившего ужаса сдавило грудь. «Плохой идеей было так рано отпустить Чарли, – подумала юная графиня. – Ах, Ноа… Надеюсь, дела не задержат тебя слишком долго, и ты успеешь вызволить меня из беды…»

– Беда с Эвелин! – неожиданно воскликнул Ноа, прижав ладонь к груди. Что-то больно кольнуло в области сердца.

– Я сопроводил ее до самого дома и, практически, передал родителям. Из рук в руки. Невредимой, – тут же отчитался Чарли, недоуменно взглянув на господина.

– Ты все сделал правильно. Вот только у меня дурное предчувствие, – хмуро пробормотал бывший генерал и принялся поспешно собираться в путь. Скинув с себя пришедшую в негодность одежду, он нервно шагал по комнате, бездумно хватал какие-то вещи и скидывал их на кровать.

– Ты зря беспокоишься, – сохраняя хладнокровие, вступила Изабель, следя за игрой мышц на его теле. – Ну, что может случиться с девушкой в родительском доме?

Не торопясь, она раскрыла шкаф и, достав оттуда рубашку, услужливо развернула перед суетящимся Ноа. Тот повернулся спиной, и его руки ловко скользнули в рукава. Женщина накинула одежду на плечи и медленно провела ладонями по широкой спине, разглаживая несуществующие складки на ткани, затем зашла спереди и повязала на шее легкий платок, как бы невзначай, касаясь пальцами кожи инквизитора.

– Не знаю! – воскликнул он, не замечая попыток Изабель тактильным способом привлечь внимание. – Но думаю, будет лучше, если я потороплюсь. Отправлюсь туда порталом!

– Ты не можешь так рисковать! – не унималась вампирша. Ей не хотелось отпускать от себя Ноа, но она не знала, как его остановить. – Тебя могут увидеть!