Эвелин слушала молча, не препираясь и никак не комментируя его монолог. Она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы поддерживать разговор, тем более, о чем-то спорить.

Хозяин дома, тем временем, прохаживаясь по комнате, еще долго рассуждал вслух. Рассказывал о правилах проживания в доме, о правах и обязанностях жильцов. Потом начал объяснять специфику своей официальной должности при дворе и о том, что необходимо знать и уметь его личному помощнику. В конце концов, когда вся информация подробнейшим образом была изложена, Ноа развернулся к Эвелин.

– Если есть вопросы, то можешь задать их прямо сейчас. Я с удовольствием отвечу… – и тут он с удивлением обнаружил, что девушка, оказывается, давно и крепко спит, сидя в его мягком кресле и прижимая к груди пустой бокал из-под вина. Измученное последними событиями сознание нашло прекрасный способ отрешиться от реальности, погрузившись в глубокий целебный сон. – "Совсем я тебя измучил", – подумал бывший генерал, осторожно взяв на руки спящую возлюбленную.

Он отнес ее в свою спальню, бережно уложил на кровать и, сняв верхнюю одежду, накрыл одеялом. Она что-то невнятное произнесла во сне, но так и не проснулась. Он задержался взглядом на ее уставшем, осунувшемся лице, и душа наполнилась нежностью.

– Как же долго я тебя искал, моя девочка, – прошептал Ноа, склонившись к ее губам и борясь с желанием к ним прикоснуться. – Как жаль, что ты меня не помнишь…

Он тяжело вдохнул и поднялся, намереваясь покинуть комнату, как вдруг девушка неожиданно ухватила его за руку.

– Эвелин…? – удивленно позвал ее Ноа, но ответа не получил. Прислушавшись к размеренному глубокому дыханию, он понял, что она все еще спит.

Размыкать руки не хотелось. Уходить тоже. Очень осторожно, бывший генерал прилег рядом, опасаясь, что кровать под его весом скрипнет и тем самым потревожит сон Эвелин, но она так и не проснулась, только крепче обняла его маленькой теплой ручкой и плотнее прильнула к плечу.

Ноа лежал на спине, боясь пошевелиться, и наслаждался близостью своей златовласки. В какой-то момент ему даже показалось, что она позвала его по имени, но как ни напрягал после этого свой слух – ничего больше не услышал.

"Наверное, послышалось", – подумал он, прикрывая глаза. Да, это было и не важно. Главное, что она теперь рядом. Его девочка. Его Эвелин.

Эвелин крепко спала, и ей снился сон. Она гуляла в поле. Ярко сияло солнце. Легкое платье из тонкого льна облегало гибкий стан. Девушка напевала незамысловатую мелодию и собирала цветы. Белые ромашки. Такие же чистые и светлые, как ее душа. Птицы вторили ей звонким щебетом. Неожиданно песню прервал цокот копыт. Она обернулась и увидела приближающегося всадника. Эви узнала его еще издали. Это был Ноа. Длинные до плеч темные волосы развивались на ветру. Эвелин невольно залюбовалась его мужественной красотой и статью. Сердце радостно затрепетало в груди.

– Что вы здесь делаете, генерал? – спросила она, глядя на него снизу – вверх и жмурясь от яркого солнца.

– Ищу тебя, – ответил тот, улыбаясь. – Твоя матушка сказала, что ты собираешь клубнику на лугу, – Ноа спешился и, отпустив коня, подошел к девушке. – Угостишь меня ягодой?

– Угощу, – ответила она, слегка краснея.

Зачерпнув горсть из корзинки, стоявшей у ног, Эви протянула ему угощение. Ноа обхватил тонкую девичью ладонь и, склонившись, начал ртом собирать душистую клубнику, время от времени касаясь губами и языком ее нежной кожи. Она, не отрываясь, следила за этим действием, замирая от удовольствия.

Покончив с угощением и не выпуская ее руки, он притянул девушку к себе и тут же утонул в омуте бездонных голубых глаз. Кажется, само Время в этот миг остановилось. Они долго стояли, лаская друг друга взглядом, не решаясь пошевелиться. Эвелин первая подалась вперед, словно прося мужчину быть чуточку смелее, и он не устоял. Поцеловал ее сначала осторожно, чуть коснувшись губами и, не почувствовав сопротивления, углубил поцелуй. Он был горячим, сладким и пах клубникой.

– Что вы делаете, генерал? – задохнувшись от вспыхнувшего желания, прошептала Эвелин, когда Ноа, наконец, оторвался от ее губ.

– Люблю тебя, – чуть слышно произнес он.

Эвелин посмотрела ему в глаза и коснулась пальцами щеки, немного колючей от трехдневной щетины.

– Я тоже люблю вас, мой генерал.

– Прошу, назови меня по имени… – взгляд его стал умоляющим.

– Ноа… – чуть слышно проговорила она.

– Повтори еще раз.

– Ноа…

Он зарылся пальцами в ее распущенные густые локоны и крепко прижал к своей груди.

– Клянусь: я буду любить тебя вечно, – уверенно проговорил генерал, а Эвелин еще крепче прижалась к нему, обхватив руками. Стояла и слушала биение родного сердца. И верила каждому его слову. – Моя девочка…

– Твоя…

– Моя Эвелин…

* * * * *

Эвелин проснулась в полном смятении чувств, настолько сон оказался реальным. Снова возникло ощущение, что все это когда-то уже происходило с ней на самом деле.

«Что же это? – подумала она. – Игра разгоряченной фантазии или воспоминания из прошлой жизни…?»

Юная графиня не знала ответов на свои вопросы, но чувствовала: мир изменился вокруг нее! С этого самого момента в душе поселилось что-то светлое, похожее на счастье, и бабочки неожиданно забились внизу живота.

Повернувшись на бок, она посмотрела на смятую подушку, лежащую рядом, притянула ее к себе, обхватив руками, и, уткнувшись носом, втянула запах притягательного мужчины, который с каждым днем все больше занимал ее мысли.

Против воли возникло желание поскорее увидеть Ноа, проверить, насколько он похож на того мужчину, что снился ей ночью, почувствовать теплый взгляд необычных глаз и услышать бархатный тембр голоса, непроизвольно задевающий струны ее трепетной души.

«Уж не влюбилась ли ты, часом, девица?» – улыбнувшись, спросила она у своего отражения в зеркале, отчего щеки покрылись румянцем.

Испугавшись ответа на свой вопрос, Эви наспех привела в порядок измятую во время сна мужскую одежду и спустилась вниз.

Первым делом, она решила заглянуть в кабинет Ноа, но проходя мимо парадного входа, услышала, как кто-то негромко скребется у порога. Девушка замерла, прислушиваясь к странному звуку.

– Эван, раз ты уже внизу, будь добр, открой! Это Чарли вернулся, – раздался голос Изабель откуда-то сверху.

– Хорошо! – ответила Эвелин, распахнула входную дверь и обомлела от неожиданности.

На пороге стоял огромный лохматый волк. Девушка замерла на месте не в силах дышать, вспомнилось недавнее нападение хищника в лесу. Страх сковал тело, лишая возможности даже закричать. Зверь, тем временем, не проявляя ни малейшей агрессии, повел носом, втягивая, по всей видимости, приятный для него запах, и нагло вторгся в комнату, мимоходом скользнув пыльным лбом по ее бедру.

Эви шокировано проследила взглядом за тем, как удивительный гость, вполне себе по-свойски, прошел через холл прямиком в ванную. Заплескалась вода, словно кто-то умывался в ушате, и уже через несколько минут в распахнувшуюся дверь вышел мужчина с мокрыми волосами, лет пятидесяти с небольшим, крупного телосложения. Из одежды на него был накинут лишь халат.

– Чарли! Рада тебя видеть! – поприветствовала его появившаяся, словно из ниоткуда, Изабель. – Ты припозднился.

– Были неотложные дела, – ответил ей Чарли и перевел взгляд на Эви, которая, по договоренности с инквизитором, продолжала играть роль мальчика. Оборотень приблизился к девушке, с интересом рассматривая ее необычный образ, затем широко улыбнулся, взял ее за руку и, поцеловав тыльную сторону ладони, проронил: – Миледи…

Эвелин от неожиданности еще шире распахнула и без того удивленные глаза.

– Миледи…? – нахмурившись, повторила Изабель, а Чарли замолчал, поджав губы, понимая, что, возможно, сказал что-то лишнее.

Обстановку разрядил вышедший из кабинета хозяин дома.