Группа поднялась на вершину бархана и замерла. Урядов опустился на корточки, стянул кепку и провёл по раскрасневшимся щекам. Как условились ещё в Джахи, весь день группа держалась строго одного направления – северо-восточного, оставляя скалистое образование западнее. Так казалось.

С пути не сворачивали, но каждый раз, взобравшись на очередной бархан, натыкались на силуэт горы, застывший почему-то прямо по курсу.

– Мы как будто кругами ходим, – заметил Самойленко.

Ответом ему было единодушное молчание.

В воздухе разлился нестерпимый жар и звенела тишина. Ещё немного, и солнце застынет в зените. Наступит время, когда умирают тени.

– Переждём, – заявил Урядов и стал спускаться в тенистую ложбинку между холмами.

Когда безжалостное светило перевалило на другую сторону неба, парни пустили по кругу вторую бутылку, взобрались на песчаную возвышенность и, отвернув от темнеющего склона на сорок пять градусов, побрели дальше. По идее, на северо-восток.

Однако ничего не изменилось. Ни дороги, ни Харахти. Ни хоть какого-нибудь следа цивилизации, пусть даже самой примитивной. Среди группы росла уверенность в том, что в этой части пустыни никогда не ступала нога человека.

– Возвращаемся, – устало пробормотал Урядов.

Они повернули назад, на юго-восток, где относительно постылого ориентира лежала Джахи. Гора осталось за спиной. А дальше их поджидал самый настоящий сюрприз. Шутка дьявола. Преодолев гряду барханов, они поняли, что заплутали. Боец первым взошедший на песчаный холм, остановился.

– Чего-то я, мужики, не въеду.

Безнадёга в бесцветном голосе товарища лучше всяких слов говорила о том, что сейчас увидят остальные. Никто уже ни на что не надеялся. И не удивился, когда из дрожащего марева проступил знакомый силуэт с плоской верхушкой.

Через час горизонт подёрнулся густой синью. Через два – тьма начала опускаться на землю. Во все стороны тянулась пустыня, покрытая волнистым рисунком. Пейзаж оживляла цепь высоких барханов, за которым непременно ожидал силуэт постылой горы. Четвёрка продолжала упорно искать выход из пространственной западни.

Ещё через некоторое время до слуха долетел далёкий пугающий вой, ознаменовав скорое наступление ночи.

Пока учёные занимались поиском водного источника своим научным методом, оставшаяся часть команды искала его, воочию исследуя местность. Остаток дня прошёл в хождении по городу и изучении подземных туннелей. Джахи плавилась под солнцем. От дорог и стен исходил жар прогретых камней и булыжников. Поднятая в воздух белесая пыль стояла по полчаса.

Увы, результатов такое хождение не принесло. А порция воды между тем сократилась ещё наполовину.

Подошёл вечер. Все с тревогой ждали возвращения группы Урядова.

Север замкнулся. Росс понимал – друг переживает больше остальных.

– Брось, Димыч, – пытался он его ободрить. – Рано или поздно нам всё равно пришлось бы кого-то отправить. А то, что парни задерживаются, ещё ни о чём не говорит.

Лунный луч медленно скользил вдоль городской стены. Воздух наполнился зыбкими дымками и будоражащими ароматами. Так пахнет… так пахнет от разгорячённого страстью тела.

– Иди… – послышался шёпот.

Парень обернулся. Товарищ смотрел на него неподвижным остекленевшим взглядом.

– Иди… – Мягкий шёпот подхватил пустынный ветер и размножил шелестом мелкого песка. – И-д-и-и-и…

Боец повернулся на голос, глаза полезли на лоб. По верхнему краю каменной кладки плыл тонкий женский силуэт. Под прозрачной туникой лунного цвета покачивались стройные, почти девчоночьи, бёдра. Незнакомка с изяществом, присущим опытной танцовщице, крутанулась на месте. Над плечами взметнулись и опали тёмные блестящие локоны. В глазах искорками вспыхнули манящие звёзды, и на сочных губах заиграла улыбка.

Ослабевшие ладони выпустили автомат. Зачарованный парень поднялся, спрыгнул на стену и двинулся за уходящим силуэтом. «Оглохший» и «ослепший», он переступил примкнувшее к городской стене ограждение чужой территории.

Незнакомка оглянулась. Озорно подмигнула. И неожиданно, словно иллюзия, мигом переместилась к дальней стороне соседнего дома. Оттуда мягко поманила за собой и исчезла за углом.

Горькое сожаление завладело полыхающим мозгом.

– И-д-и-и-и… – мягко коснулось слуха.

Тёплый ветер тронул впалую щёку, обрисовал линию подбородка. И парень, точно сомнамбула, пошёл на зов, всё больше удаляясь от дома, где остались товарищи. Не глядя под ноги, преодолел пролёт, достиг конца незнакомого здания и свернул за угол. Между рядами строений вытянулся проулок, в глубине которого подрагивала белесая туманность.

– Вот ты где, – обрадовался караульный.

– И-д-и-и-и… – умчалось в небо лёгкое дуновение и туманность занырнула между домами.

Парень без труда пробежался по ограждению и бездумно спрыгнул вниз, вдруг оказавшись на пустынной дороге.

– Какого?.. – пробормотал он, не до конца понимая, что происходит.

Его окружали немые дома. Холод и неподвижность мёртвого камня.

Ему захотелось проснуться. В подступающей панике он сжал пальцы, но вместо привычной твёрдости приклада, поймал пустоту. Парень посмотрел на руки и похолодел.

И тут окончательно пришёл в себя.

Он закрутился на месте, не узнавая окрестностей. Вокруг темнели провалы в стенах домов, и там… – он уставился перед собой и нервно сглотнул собравшийся в горле комок – жадно горели парные алые точки.

Услышав сквозь дрёму далёкий надсадный вопль, Росс подскочил с бешено колотящимся сердцем. Наверху прострочила автоматная очередь. На соседнем спальнике подорвался всклокоченный Север. По дому носилась тревога. Ощущалась суета. На лестнице раздавались выкрики и грохочущий топот.

На ходу проверяя оружие, Росс с Севером выбежали из размещения. Группа уже выбиралась на крышу. В углу, сразу под ограждением, сидел не до конца пришедший в себя часовой. Сдерживаемый сослуживцами, он мотал головой и всё порывался пустить автоматную очередь.

– Где второй? – встряхнул его Хасан.

Парень поднял на него ошалелые глаза. Спустя мгновение прилетел злобный лай, за которым последовал душераздирающий крик, полоснувший по нервам каждого, кто стоял на крыше.

– Один вниз, двое тут! – бросил башкир. – Остальные за мной.

Бойцы припустили за командиром на стихающие рваные вопли. Росс с Севером побежали следом. Достигнув конца пролёта, группа спрыгнула со стены, пересекла проулок и скрылась между домами. Крики бедолаги перешли в натужные хрипы.

Эд притормозил.

– Погоди, – глянул он за плечо. Позади вопросительно сверкнули глаза напарника. – Давай туда.

Они двумя бесшумными тенями пробежали дальше по стене. За очередным пролётом перед ними как на ладони открылся внутренний двор, окружённый близко стоящими домами, в который вбегали бойцы.

Внезапно человеческий вопль оборвался, и сонные окрестности потряс трубный торжествующий рёв. Хасан вскинул автомат и послал в небо очередь. Рёв оборвался. В ответ пару раз прозвучало раздражённое бухтение, что-то стремительно прошуршало. И всё стихло.

Контролируя весь двор, бойцы взяли под прицел оконные и дверные проёмы. Вгоняя в тягостное напряжение, по округе растеклась издевательская тишина. Росс с Севером слезли с ограждения, оказавшись в тупике между домами, и привалились к глухой стене.

– Сдаётся мне, опоздали, – скороговоркой выпалил напарник, снимая пистолет с предохранителя.

Резко вдохнув, Росс предостерегающе придержал его за руку. Север замер. С крыши двухуровневого здания, расположенного как раз против того места, где они затаились, сорвался мелкий камешек.