Меня разбудило яркое солнце и непонятная возня со стороны окна, выходящего во внутренний двор лагеря. Марк уже проснулся и сидел около меня.

— Что там происходит? — Спросила его и вытянула голову, пытаясь увидеть улицу.

Художник выглядел весьма встревоженным. Он сжал мою руку и поднял палец к губам, призывая быть тише.

— Кажется, твоя мачеха обнаружила нас, — прошептал Марк, и я испуганно подскочила к эмпату.

— Диметр, очнись. Фрейя здесь, — пробормотала, тряся мужчину за плечо.

Он открыл глаза, нахмурился и подошёл к окну, выглянув в него так, чтоб не было заметно.

— Ты права.

Я подбежала к мужчине, посмотреть, что происходит.

Посреди двора стояла Урсула в чёрном длинном платье, в ладонях она сжимала небольшой ритуальный кинжал. Несколько солдат лежали чуть поодаль, а Александр взмахивал руками, отправляя к этой кучке тех, кто осмеливался к ним приблизиться.

— Кристен, детка. Выходи и побеседуем без жертв, — спокойно проговорила ведьма, однако мы услышали её очень чётко, словно она стояла возле нас, — к чему вмешивать других людей? Ты же не хочешь, чтобы число ваших солдат сократилось?

Марк схватил меня под локоть:

— Даже не вздумай, Крис. Ты ведь не поведёшься на сладкие речи? Смотри, она уже готова к переносу!

Диметр зажмурился и потёр виски:

— Хм, она слаба. Сил в ней осталось маловато. А вот Александр очень даже свеж и бодр. Думаю, он сделает основную часть работы для неё. Когда ведьма перенесёт свою душу в твоё тело, она завладеет всей магией, что хранится в тебе и станет всемогущей. Осталось только совершить ритуал.

Я решительно убрала руку художника:

— Говоришь, генерал — источник сил? Отлично. Как раз и планировала начать с него.

— Что ты задумала? — Шикнул Марк, — затмение ведь ещё не наступило!

Эмпат дотронулся до моего плеча и указал в небо.

— А вот тут ошибочка.

Я задрала голову и заворожённо уставилась на солнце, краешек которого уже начал темнеть. Небосклон постепенно утрачивал свою чистую летнюю голубизну, словно на него пролили банку с бурой краской, что стала расползаться по каждому сантиметру воздушной глубины.

Внезапно меня охватило жгучее чувство: голову пронзили тысячи крошечных игл, а по телу вниз опустилась раскалённая лава. Не в силах устоять на ногах, осела на пол и схватила дрожащими влажными ладонями лицо.

— Что с тобой? — Испугано опустился рядом художник, — Крис! Крис!

Мой рот раскрылся, чтобы ответить, но не раздалось ни звука. Язык распух, а все зубы одновременно свело от невыносимой боли. Ноги затряслись в мелкой судороге, и я с усилием поджала их под себя.

— Началось, — дёрнулся эмпат, — о, духи. Какая же кошмарная боль.

Он крепко зажмурился, мученически скривившись. Марк метался: практически у него на руках корчились два друга, а он ничем не мог им помочь.

— Проклинаю себя за то, что обычный человек! — В сердцах произнёс он и сжал меня сильнее.

Мои руки обвились вокруг его шеи, и вдруг пальцы впились в горло Марка. Не контролируя свои действия, я лишь ощутила, что обжигающая энергия течёт по моей груди вверх, через плечи и локти, выливаясь через край.

«Ну уж нет», — лихорадочно подумала я, и с огромным трудом оторвалась от парня, перенаправив стремящийся поток в сторону Диметра. Было бы непростительно заставить смертного так страдать, а эмпат и так чувствовал всё, что происходило со мной. Мужчина вновь дёрнулся и запрокинул лицо, застывшее в беззвучном крике. Художник в ужасе отпрянул от нас, потирая саднящую шею. Моя грудь залилась ярким светом, который окутал нас с Диметром в один пышный белый кокон.

— Крис! Кристен! — Услышала сквозь глухую преграду испуганный голос парня.

Меня сжало со всех сторон, перекрывая кислород, и внезапно все звуки стихли. Наступила совершенная тишина и пустота. Лишь мягкое облачко проползло по моей коже, будто обтирая её. Перед глазами всплыла картина: мы с отцом сидим на берегу нашего тайного озера и наблюдаем за птицами. Тут папа толкает меня и шепчет:

— Кристен, гляди! Только тихо.

Его палец указывает на твёрдый маленький кокон, что свисает с ветки рядом с нами. Он начинает слабо шевелиться и раскачиваться. Мы придвигаемся к нему поближе и рассматриваем, как поверхность, похожая на скорлупку, трескается и оттуда появляется крохотная головка гусеницы. Вслед за ней наружу вылезают длинные чёрные усики. Лапки перебирают по кокону, помогая высвободиться туловищу, и через минуту насекомое выползает наружу, расправляя величественные красочные крылья.

Отец поворачивается ко мне с восторженной улыбкой и убирает прядь моих золотых волос за ухо.

— Диметр! Ребята! — Донёсся приглушённый голос, который становился всё чётче.

Я распахнула глаза и оттолкнула руками завесу. Зрение вернулось и стало острым, как никогда прежде. Боль утихла, а разум был настолько чист, насколько это можно себе представить. Оглянувшись на Диметра, сидящего на полу, в недоумении, протянула ему руку и помогла подняться.

— Ты разделила этот дар со мной, — осторожно проговорил эмпат и поклонился, — спасибо. Никогда в жизни не чувствовал себя лучше, чем сейчас. Мук больше не будет, многое вижу, но и многое отсеиваю.

Я молча кивнула и прошла к двери, что разделяла меня и несостоявшуюся беснующуюся королеву. Марк кинулся следом, но Диметр резко усадил его на кровать.

— Оставайся здесь, пожалуйста, для твоей же безопасности. Будь уверен — Кристен отныне ничего не угрожает, — проговорил он с устрашающим спокойствием и направился вслед за мной.

Я вышла на задний двор, стремительно темнеющий в последних лучах угасающего солнца. Оно оказалось уже сокрыто наполовину и неумолимо продолжало исчезать во мраке древней тени. Решительным шагом сошла с низкого крыльца и прошла по направлению к злобной парочке.

Восторженная улыбка на лице Урсулы сменилась на страх, и женщина с мольбой посмотрела на генерала Теней. Тот ухмыльнулся и скрестил руки на груди.

— Здравствуй. Наконец, мы с тобой свиделись вновь, — уверенно прогромыхал он и обнажил два ряда белых заострённых зубов, — ты стала смелее с нашей последней встречи. Неужто успела напитаться силами, которыми так щедро одаривает сегодняшний день?

Александр взмахнул руками вверх, где небо почти почернело.

— Что ж, мы тоже, — он вытолкнул ведьму вперёд и одним жестом накинул на меня верёвки, взявшиеся из ниоткуда. Канат начал быстро сжиматься, стягивая моё тело и руки, но страх так и не появился.

Всего лишь усилием мысли, я с лёгкостью сбросила их с себя в сторону, удивив Александра. Мужчина нахмурился и поднял ладони, готовясь к новой попытке. Однако ему не суждено было этого сделать: моё тело выпрямилось, и раздался щелчок пальцами. Со всех сторон пробежался возглас изумления: солдаты, что попрятались за мешками и бочками, вынули головы и с распахнутыми глазами уставились в центр двора, где всего мгновение назад высилось страшное существо, а сейчас дымилась лишь горстка пепла. Урсула оторвала от него взгляд и истошно завопила, кинувшись прочь от пугающе могущественной падчерицы. Я собрала огромный сгусток серебристой энергии и занесла кулак, чтобы швырнуть ей вдогонку.

— Нет! — Диметр выскочил из дверей и бросился ко мне. — Не надо!

Не дожидаясь, пока он схватит меня под локоть, впитала магию, как губка, обратно в себя и повернулась к эмпату с равнодушным лицом.

— Оставь, прошу. Исцелю её душу, больше у неё нет покровителя, что помог бы этого избежать. Прояви милосердие, как будущая королева.

Я одобрила его просьбу вежливым кивком и посмотрела вслед убегающей женщине.

Наступила ночь средь бела дня, солнце исчезло, скрытое под крупным чёрным пятном. Напуганные солдаты повылезали из своих укрытий и встали посреди двора, задрав головы кверху. Казалось, что эти люди уже позабыли о том, что под их ногами слабым ветерком раздувается серый пепел, оставшийся от генерала Теней. Урсула скрылась из поля зрения, в страхе убежав в сторону дворца. Марк вышел наружу, подошёл ко мне и взял за руку. Диметр со спокойным выражением лица смотрел на удивительное природное явление, что наделило меня неограниченной властью.