— Вижу, тебе непонятны мои слова…

Правитель, и правда, выглядел чуть растерянным, явно не понимая, что и думать.

— Только не нужно думать, что я тронулся умом, — улыбнулся дроу. Ведь, понимал, что такая мысль, наверняка, уже посетила собеседника. — Повторяю, Я Риивал Следопыт из народа дроу и родился в Азароте. Твой мир мне не чужд и не понятен. Хотя, признаюсь, многое в нем я уже успел принять, как свое.

Взгляд собеседника не изменился. Было видно, что словами его не убедить. Здесь нужно было нечто более основательное.

— Смотри. Надеюсь, тебя это убедить в моих словах.

Риивал развернулся в сторону темноту, куда не доставал свет костра, и махнул рукой.

— Я старший хранитель святилища Благословенной Ллос, Великой паучьей богини, и в моей воле ее нижайшие слуги…

Лесная живность сразу же откликнулась на мой зов. Через несколько мгновений вокруг нас стал раздаваться странный шуршащий шум, нараставший волнообразно: сначала тихо, потом громче и громче. Тысячи и тысячи крошечных многоногих, мохнатобрюхих и многоглазых созданий ползли в нашу сторону.

— Что это за шум? — напрягся правитель, схватившись за револьвер. Ствол пистолета нервно дергался в разные стороны. — Что это еще такое?

— Это нижайшие слуги Темной госпожи… и подтверждение моих слов. Ведь, в моем мире правят боги, которым подвластно все.

Из ночного мрака выползала еще более мрачная чернильная волна, покрывавшая все вокруг — мог под ногами, коряги, стволы деревьев, кустарники, листья и стебли растений. Ползли паучки, муравьи, гусеницы, жуки всех видом и размеров, сливаясь в одно целое.

— А теперь именем Темной госпожи я их отпущу…

На глазах окружающий их мир стал менять цвет. Чернота с деревьев, земли, веток и листьев стала отступать. Насекомые уходили.

— Как, черт побери, как ты это сделал? Гипноз? — правитель хорошо держался. Лишь легкое дрожание в голосе выдавали его волнение. — Ты загипнотизировал меня? Черт, я же своими глазами их видел! Куча, просто настоящая куча насекомышей! Ты либо чертовски искусный мошенник-гипнотизер либо…

Чуть помолчав, он добавил:

— Ты сказал правду. Это точно правда? — пистолет он уже давно убрал. И сейчас подошел к Риивалу вплотную, заглядывая ему в глаза. — Значит, правда, — тяжело вздохнул он. — Глаза никогда не врут. Мне еще мать говорила, что только по глазам можно узнать, врет человек или нет врет.

Проговорив все это, правитель тяжело опустился на землю. Подвинулся ближе к огню, вытянув вперед ладони. Грелся.

— Чего ты хочешь? Ведь, ты не с проста начал этот разговор, — глухо проговорил он. — Раз все рассказал, значит, есть еще что-то.

Риивал сел напротив и тоже вытянул к огню ладони.

— Я старший хранитель святилища Благословенной Ллос и должен возвести ей материнский алтарь, чтобы возносить молитвы. Это должна быть только моя земля и ничья другая.

Правитель качнул головой:

— В Советском Союзе свобода совести и личное поклонение Богу не запрещено. Но земля не может принадлежать одному человеку. Это народная собственность.

— Я готов купить ее, — упрямо насупился дроу, понимая, как важно содействие местных. Не будет же он воевать с ними за право построить алтарь а потом и настоящее святилище. — Что тебе нужно? Золото, много золота? Драгоценные камни? Алмазы, рубины, изумруды? Именем Темной госпожи я найду все это и заплачу столько, сколько нужно.

Но правитель вновь покачал головой:

— Ты пойми, э-э-э… сержант, нельзя единолично владеть куском советской земли. Это просто невозможно.

На какое-то время воцарилось молчание. Оба смотрели на костер и не говорили ни слова.

— Я знаю, чем тебе заплатить за кусок земли! — вдруг обрадованно выкрикнул Риивал, вскакивая с места. — Ты обязательно согласишься.

Правитель тут же удивленно поднял голову. Видно, что заинтересовался платой.

— Я убью твоего главного врага. Хочешь?

Дроу довольно улыбался, понимая, что предложил очень высокую плату и отказаться от нее будет просто невозможно.

— Что? Про какого еще главного врага ты говоришь? Про Гитлера? Ты убьешь Гитлера? — правитель, похоже, не сразу понял, что ему предлагали. — Ты понимаешь, о чем говоришь? Он в Берлине и его охраняет целая армия! Это же полный бред!

Однако Риивал продолжал загадочно улыбаться. Ведь, ему было известно нечто такое, что может все изменить.

— Подожди, не торопись, — дроу поднял руку, явно прося замолчать. — Я знаю, где скоро точно окажется твой враг. Тот самый генерал Гудериан, о которым ты расспрашивал, рассказал, что на самом западе под городом Винница уже почти построено тайное убежище. И твой враг обязательно будет там…

— Если ты убьешь Гитлера, то получишь столько земли, сколько тебе будет нужно, — правитель протянул ему руку. — Даю, слово.

Все закончилось в один момент. Привыкнув к размеренности и неспешности этих дней, Сталин и в это утро продолжал дремать. От костра веяло теплом. Потрескивали сучья в огне, навевая мысли о далеком детстве. От висевшего солдатского котелка расходился бодрящий аромат травяного чая. Не о чем не хотелось думать: ни о катастрофе на фронте, ни о странном существе, выдававшим себя за человека, ни тем более о его безумной просьбе передать целый район советской земли в личное пользование.

— Через полчаса уходим, — вдруг бросил сержант, только что спокойно сидевший и строгавший ножом какие-то колышки. — Пора начинать охоту. Трое суток достаточно, чтобы наша жертва успокоилась и перестала дергаться. Только сначала в одно место заглянем…

Ничем не выказывая своего удивления, Сталин кивнул. Собраться ему, как нищему, только подпоясаться. Все уже было на нем: и шинель, и сапоги, и револьвер за поясом. Вот если только с шинели пожухлые листья и траву стряхнуть.

— Пора, значит, пора, — бросил он, начиная приводить себя в порядок. Делал это спокойно, тщательно. Свой лимит на удивление он уже исчерпал вчера. — Главное, чтобы результат был.

— Будет, — буркнул сержант, пряча выструганные колышки в своей котомке. — Сам все увидишь. Сейчас они весь страх потеряли, а с ним и осторожность. Самое время прийти и спросить каждого за его дела и мысли… Вот туда сворачивай.

Шагая за ним, Сталин сошел с едва заметной тропки. Дальше пришлось немного попотеть: начинался склон оврага, и поэтому нужно было цепляться за деревья и кустарники, чтобы кубарем вниз не полететь.

— Вот и пришли, — он еще спускался, когда его нагнал негромкий окрик. — Подходи ближе.

Через дно оврага бежал небольшой ручеек, петляя между камней песчаника. Чуть в стороне виднелся небольшой пятачок с камнями вокруг, очень похожий на маленькое капище.

— Сюда вставай.

Он недоуменно хмыкнул, но сделал, как просили.

— … Времени до срока все меньше и меньше, а жертва еще не принесена. Темная госпожа может разгневаться, — это было так сказано, что у Сталина нехорошо засосало под ложечкой. Вдобавок, у сержанта, блеснуло в руке лезвие ножа. Как тут оставаться спокойным? Поневоле о плохом думать станешь. — Тогда совсем плохо будет.

— Ты чего это задумал? — Сталин чуть развернулся, чтобы незаметно дотянуться до револьвера. По поводу своего умения обращаться с пистолетом он совсем не обольщался, но и сдаваться тоже не собирался. — Слышишь?

— Не мешай, хуманс-с.

Лицо у сержанта стало отстраненно холодным, словно из камня вырезанным. Прошептав что-то шепотом, он резко взмахнул ножом и… полоснул по своей ладони. Порез тут же вспух алым, кровь закапала с кожи и прямо на алтарь.

— Благословенная Ллос, тебя славлю и к твоей помощи и защите взываю, — вытянул руку прямо над камнями, и с силой сжал пальцы в кулак, заставляя кровавые капли превратиться в ручеек. — Укрепи мою волю, направь мой клинок прямо в цель.

Через мгновение быстро перевязал ладонь, останавливая кровь. Лишь после этого протянул нож.