– Сир, полковник Дюваль у себя в кабинете.

– Следи за камерами, а я к нему, – начальник охраны поспешно вышел из комнаты.

Подойдя к кабинету Дюваля, он немного замешкался, потом постучал в дверь.

– Сир, простите, что беспокою, но дело неотложной важности, – начальник охраны топтался в дверях, не решаясь пройти дальше.

– Что такое? – полковник Дюваль оторвался от бумаг и посмотрел на вошедшего.

– Я только что из комнаты видеонаблюдения. Ваша дочь Люси каждую ночь бегала зачем-то на восьмой уровень.

– Что?! Ты в своем уме?! Что семнадцатилетней девочке делать на восьмом уровне?!

– Не знаю, сир, вы можете сами убедиться.

Полковник в сопровождении начальника охраны быстрым шагом вышел из кабинета. Как только он вошел в комнату видеонаблюдения, все сразу вскочили и вытянулись, отдавая ему честь.

– Вот, посмотрите сами, сир, – Каро указал на монитор, придвинув полковнику стул, с которого вскочил сержант. – Судя по старым записям, ваша дочь возвращалась к себе до смены охраны в шесть утра.

– Что ей там было нужно?! – удивленно спросил полковник. – Кто там на восьмом уровне?

– Около шестисот доноров, в основном недавно прибывшие.

– Давно она туда бегает?

– Судя по записям камер, да.

– И вы до сих пор ничего не замечали?! – повысил голос Дюваль.

– Нет, все было как обычно тихо, смена в час и в шесть утра… Один раз, правда, пришлось вызывать техпомощь – сантехников. В туалете, похоже, унитаз сломался, как раз около двух месяцев назад, но кроме этого, все как обычно.

– Идиоты, унитаз у них сломался! Да я вас под трибунал за это отдам! Или, чтобы унитазы больше не ломались, пойдете у меня кабинки охранять по одной на каждого!

– Господин полковник, – закричал вдруг сержант, – посмотрите, она и сейчас там и не одна…

– Не может быть! – Дюваль смотрел на монитор, не отрываясь, где его дочь вместе с Эриком, как-то странно вытянув руки, шли по коридору. – Что там происходит? Что она там делает? И что делает там этот ученый? В это время его там быть не должно! Так, сколько камер на этаже? Где они расположены? Выясните, куда эти двое направляются! Проверьте все камеры! Дайте мне список заключенных, которые прибыли за последние три месяца!

В ярости полковник словно выплевывал вопросы один за другим.

По рации началась перекличка – проверяли все камеры с заключенными: сорок восемь – на месте, тридцать четыре – на месте, пятнадцать – на месте… Наконец послышалось: семьдесят шесть – пусто!

– Кто в семьдесят шестой?

– Александр.

– Александр?! Так вот что там происходит! Камера его просто не видит! – полковник в ярости повернулся к начальнику охраны. – Сейчас же найдите Люси!

Каро посмотрел на охранника, и тот стремительно выбежал из комнаты. Через некоторое время он вернулся.

– Сир, ее нигде нет, – сообщил запыхавшийся солдат.

– Ну так найдите ее! – закричал взбешенный Дюваль.

Люси знала, что в котельной находятся главные генераторы, отвечающие за подачу воды, электричества, и еще множество других механизмов. Она не разбиралась в этой сложной технике. Все, что ей надо было, – это найти электрогенератор и отключить его. А потом вернуться обратно в жилой комплекс. Это была единственная возможность помочь Эрику и Александру.

Добравшись до десятого уровня, девушка бежала вдоль труб технического блока. Tо тут, то там вырывались струи пара, угрожающе шипя и грозя тяжелыми ожогами. Она пригибалась, уворачивалась, отскакивала. От быстрого бега сердце колотилось в груди, яростно сбивая дыхание; в боку начало колоть, но на отдых не было ни времени, ни возможности. Ясно было одно – если она сейчас не отключит защиту, то Александру не удастся покинуть Базу.

Добравшись, наконец, до щитов, Люси не стала искать рычаг электрогенератора, а просто отключила один за другим все рычаги – гул механизмов, разносившийся по всему помещению, постепенно стих. «Получилось!» – обрадовалась девушка. Вдруг где-то вдалеке послышались шаги. Забравшись на одну из широких труб, которые шли вдоль стен, Люси затаилась. Сердце билось так быстро и громко, что кроме него она ничего не могла слышать. Только бешеный ритм – тук-тук-тук-тук…

Двое вооруженных солдат, оглядываясь и обыскивая каждый уголок, прошли мимо нее. Ни один из них не догадался посмотреть наверх.

– Я знаю, он за мной придет. Я знаю, он вернется за мной, – как заклинание еле слышно повторяла девушка, затаившись между трубами, которые уже реже, но все еще продолжали угрожающе шипеть, выпуская пар. Когда солдаты исчезли из виду, Люси стала пробираться ползком по трубе в сторону выхода. Неожиданный сильный выброс пара испугал ее. Девушка, взвизгнув, слетела с трубы на пол.

– Вон она! – послышался крик одного из солдат, и они оба побежали к ней.

Люси сопротивлялась изо всех сил. Она была вне себя от ярости и разочарования. Девушка понимала, что ее поступок сильно разозлит отца. Но в своем отчаянии она была готова на все. Эти чувства кипели внутри нее, заставляя ладони сжиматься в кулаки. Состояние это невозможно было контролировать, будто вспышка света внутри, когда перестаешь рассуждать здраво и действуешь, поддавшись эмоциям. Страх? Она его не ощущала – слишком близка была свобода, а ее душа слишком была переполнена решимостью, чтобы бояться.

Люси так сопротивлялась охранникам, что ее буквально волоком вели до второго уровня. Она была готова наброситься на отца с обвинениями в несправедливости прямо с порога, закричать из-за собственного бессилия, но все ее мысли испарились, когда ее завели в кабинет полковника, и она увидела суровое лицо отца.

– Сядь, – сухо сказал Дюваль, не глядя на дочь.

Она продолжала стоять.

Две пары сильных рук схватили ее и усадили в кресло. Девушка еще раз попыталась вырваться, но не смогла.

– Если ты не будешь сидеть смирно, тебя придется привязать, – резко сказал отец.

Эти слова заставили ее прекратить сопротивляться.

– Не надо, я буду сидеть смирно! – воскликнула она и в доказательство вцепилась руками в подлокотники кресла.

Люси старалась сохранять спокойствие, но сердце бешено стучало в груди, готовое вот-вот вырваться наружу.

Убедившись, что девушка действительно успокоилась, по крайней мере внешне, солдаты отпустили ее, и встали сзади, следя за каждым ее движением.

Дюваль вышел из-за стола и подошел к дочери.

– Как ты могла?! – в ярости закричал он. – Как ты могла?! Ты – дочь полковника! У тебя было все, что возможно достать в этих условиях. Я предоставил тебе максимум комфорта, который тут есть не у каждого. Ты жива только потому, что я занимаю этот пост. Как ты могла подвергнуть всех нас опасности, отлично зная, какая сейчас ситуация. Ты пошла против меня из-за какого-то вампира?! Зачем ты помогла сбежать донору?! Ответь мне, Люси – почему? Ты же прекрасно знаешь, кто они и какие это чудовища!

Девушка, до этого момента сидевшая, опустив глаза в пол, неожиданно подняла голову при слове «чудовище». Волна негодования обрушилась на нее, придавая ей храбрости. Звенящим от волнения голосом она бросила в лицо отцу:

– Это ты чудовище, папа! Ты так сильно их ненавидишь, а сам ведешь какие-то общие дела с одним из них. Ты используешь этих «чудовищ», заведомо зная, что зараженная кровь их убивает. Они такие же, как и мы! У них есть душа, папа! И если ты говоришь, что они чудовища, тогда ты намного хуже них.

Люси овладело пьянящее чувство – словно распались незримые оковы, и она наконец-то вырвалась на свободу.

Полковник был поражен словами дочери. Он не ожидал такого взрыва и не мог найти правильных слов, чтобы образумить ее. Наконец он вздохнул, решившись на последнее средство:

– Девочка моя, я не хотел тебе говорить, но твоя мать не умерла от вируса, она была укушена вампиром, и мне ничего не оставалось, как запретить ей встречаться с тобой, ради твоей же безопасности.