– Это точно! А тебе сколько лет?

– Шестьсот семьдесят два.

– Ого! – ее глаза округлились. Она вдруг погрузилась в какие-то расчеты: – Шестьсот семьдесят два минус семнадцать…

Девушка нахмурилась, пытаясь что-то высчитать в своей прелестной головке.

Александр с улыбкой наблюдал, как на ее лице одна за другой молниеносно менялись эмоции. Люси, не обращая внимания на его улыбку, продолжала шевелить губами, погруженная в вычисления.

– Минус семнадцать… – продолжала она бормотать. – Равно… Ты на шестьсот пятьдесят четыре года старше меня!

Результаты вычислений повергли девушку в шок.

– Ну да, получается так, – согласился Александр.

– Я представляю, сколько ты видел женщин за свою жизнь, – поникшим голосом заметила Люси.

Он хотел было сказать, что не только видел их, но решил все же промолчать.

Тем временем девушка отмахнулась от неприятной мысли и перевела разговор на другую тему.

– Значит так, ты хорошо читаешь и говоришь по-французски, – уверенным голосом сказала она. – Ты должен научить меня французскому языку, ведь мне так и не удалось его выучить как следует.

– Oui, ma petite fee.

– Что это значит?

– Да, моя маленькая фея.

Щеки девушки порозовели.

– Как бы я хотела посмотреть Париж! Мой отец – француз, но долгое время жил в Америке, где и встретил мою маму. К сожалению, он не учил меня французскому языку. Несколько лет назад отца перевели на службу во Францию, а когда его перебросили из Парижа в Марсель, он вызвал из Америки нас с мамой. Нам очень хотелось побывать в Париже, но так и не довелось, а сейчас это уже невозможно, – рассказала Люси с сожалением в голосе.

– Все в этом мире возможно… – Александр тепло улыбнулся, – когда ты чего-то хочешь – начни мечтать, обдумывать, собирать информацию, так сказать, подготавливать почву, и тогда там – сверху – тебе обязательно начнут помогать. Появится возможность для осуществления твоей мечты. Это всего касается: талант проявится, нужные контакты появятся и так далее. Тебе только надо захотеть и начать об этом думать. Хотя ты такой человек, что сама пробьешься в жизни без всяких поддержек сверху. Если я отсюда выберусь, я покажу тебе Париж во всей его красе, но только сверху, чтобы обезопасить тебя от вируса.

– «Если»… Мой отец никогда этого не допустит. Я бы хотела тебе помочь, но не знаю, как.

– Не беспокойся, Люси, все будет хорошо, я тебе обещаю.

– Алекс, я тебе не сказала в прошлый раз, но мой отец заведует этой Базой, поэтому все намного сложнее.

– Всему свое время, – голос Александра был убедительным.

– Как у тебя еще хватает оптимизма в таком положении?! – воскликнула Люси.

– Ты вселяешь в меня оптимизм, и это самая большая поддержка, которую ты можешь мне оказать.

– Я бы хотела снять с тебя эти ужасные наручники, – девушка без колебания просунула руку в решетку, желая дотронуться до Александра и хоть таким образом выразить свое полное доверие к нему.

Он на секунду замер, но потом осторожно прикоснулся к ее руке, поднес к своим губам и поцеловал ладошку, вложив в поцелуй всю свою нежность. Ему странно было снова ощущать человеческую руку на своем лице. Он отвык от этого чувства – это было так давно!.. Элен… После нее ему доводилось встречаться с женщинами, но они были такими же, как он…

…Люси пренебрегла осторожностью, но даже и не думала об этом. Наконец-то она смогла до него дотронуться, ощутить его по-настоящему, его руки, его губы! Столько раз она представляла себе, как дотрагивается до его лица, целует…

Девушке нравилось ощущать на своей руке прикосновения теплых сухих и немного потрескавшихся губ.

– Тебе пора вернуться в свою комнату, – сказал Александр, заметив некое смятение в ее глазах.

– Я ничуть не боюсь, – твердым голосом сказала Люси.

– Тебе и не надо меня бояться, просто скоро здесь будет охрана.

– Ты прав, Алекс… – смущенная, она вынула руку из решетки. – Спокойной ночи…

Когда она ушла, Александр еще долго не мог утихомирить свои разбушевавшиеся чувства.

Еще пять минут – и балансирование между сном и бодрствованием окончательно рассеялось. Теперь Люси наконец-то проснулась, отлично понимая, что находится у себя в комнате, в своей собственной кровати, и что зловещий блеск, наводящий на нее ужас во сне – всего-навсего яркий огонь в камине.

Была ночь, на столе стояла невыключенная лампа. Девушка с трудом вспомнила свой сон, в котором она заново переживала кошмар, разразившийся с началом эпидемии.

Ей снилось, что она находится дома, в Марселе. С утра она обнаружила на кухне записку, в которой мама сообщала, что ей нужно срочно вылететь в Бордо. Мать Люси, Джейн, была художником, и, как было сказано в записке, ее пригласили организовать выставку, посвященную виноделию. Девушка не удивилась этому отъезду, так как еще будучи в Америке Джейн постоянно разъезжала по разным городам. Там они с дочерью часто звонили друг другу. Сейчас же Люси удивило то, что мама не предупредила ее хотя бы дня за три. Обычно она это делала…

В тот же день отец почему-то приставил к их дому несколько охранников. Девушка спросила его, что происходит, но он успокоил дочь, пояснив, что в городе ожидаются демонстрации студентов или что-то в этом роде. А демонстрации обычно заканчиваются беспорядками. Однако следующая неделя прошла спокойно.

А потом позвонила мама. Голос у нее был какой-то уставший. Видимо, организация выставки ее сильно утомила. Люси не особо волновалась, так как на следующей неделе мама должна была уже вернуться назад.

Но через несколько дней телефон Джейн вдруг оказался отключенным.

Каким-то шестым чувством Люси ощутила, что надвигается что-то страшное, но не понимала, что именно.

В конце второй недели она услышала крики на улице вперемешку с ревом автомобилей и бьющимся стеклом. Волнение, неизвестность и всепоглощающий страх словно сковали тело девушки. Ей еще не доводилось видеть, как огромная толпа скандирует и сжигает припаркованные у домов автомобили.

В тот момент, когда она смотрела в окно на происходящий хаос на улице, к дому подъехал военный фургон, из него выбежал отец и побежал в дом. Войдя в дом, он закричал:

– Люси! Люси! Нам надо уезжать, скорей спускайся…

Отец влетел в ее комнату и прижал дочь к себе. После минутного молчания он произнес:

– Девочка, нам надо торопиться. Ничего не бойся, я с тобой, все будет хорошо. Возьми только необходимые вещи, нас ждет внизу машина.

– А как же мама?! – с тревогой спросила Люси.

– Мама присоединится к нам позже. Поторопись, у нас мало времени.

Отец быстрым шагом направился в свою спальню. Гремя ящиками и дверьми шкафов, он торопливо бросал вещи в чемодан…

А потом они долго ехали в военном фургоне. Люси держала на коленях свой рюкзак и, ничего не понимая, смотрела на солдат, которые тоже находились в фургоне.

Мама, наконец, позвонила, когда Люси уже прибыла на карантинную базу. Она сообщила, что находится в аэропорту, что в связи с вспыхнувшей эпидемией аэропорт закрыт, все рейсы отменены, и, к сожалению, никто не может не только вылететь, но даже и покинуть аэропорт. Джейн также добавила, что никто не знает, сколько времени пассажирам придется там находиться – на этот вопрос ответа им не дали. Звонить родным пассажиры тоже не могут, так как телефонные линии перегружены. Мама объяснила, что она звонит по спутниковому телефону из кабинета начальника аэропорта и не знает, сможет ли еще раз позвонить.