Отвез его за город и довольно быстро выяснил то, что лучше бы вообще никогда не знал. Оказывается, мой драгоценный папаша давно поставляет девочек крутым дядькам за рубеж. Выбирает в основном из тех, у кого нет родственников или семьи неблагополучные, в которых дела нет до родного чада и искать ее никто не будет точно. Но вот Лена приглянулась одному из его долбанных партнеров.

Тогда Валера что-то забыл у нас дома и вместе с женой заехал забрать. Не ожидая, что там будет очередной пьяный слет крутых дяденек, он быстро извинился и уехал. Но на Лену уже был заказ от некоего господина, мать его, Урбаноса. Видимо литовец. Возиться с уговорами было неохота, поэтому сразу надавили через ребенка. Не ожидая, что мать даже при таком раскладе откажется. Девочку за определенную плату пристроили временно в детский дом под строжайшим секретом. Суки! Меня начало тошнить от всего этого и глядя на это жалкое тело, валяющееся передо мной, я достал нож и закончил начатое.

Решил сразу позвонить Валерке. Обрадовать, что нашлась их драгоценная дочка, но тот не брал почему-то трубку. Поехал к ним домой. То, что я увидел, повергло меня в шок. Два застреленных трупа и перевернутая кверху дном квартира. Понятно, что это для постановки, типа ограбление, но во мне проснулся Хищник. Головой понимал, что нужно действовать разумом и как-то отключить зверя, но получалось плохо. Самое страшное и омерзительное, что в этом был замешан мой родной отец.

Пытаясь успокоиться, мозг сразу вспомнил тот манящий аромат из “Грота”. И ту новенькую девчонку. Неужели это от нее так пахнет? Конфетами! Я люблю сладкое. В армии и потом на службе его очень не хватало. И Хищник моментально переключил свой интерес. Словно зверь на дурманящий разум запах самки, рванул к ресторану, предварительно вызвав скорую.

Ждал закрытия неподалеку, а она все не выходила. Ждал еще. Вот она выходит с Аллой и идут в одну сторону. Видимо им по пути. Но как оказалось, только до метро. Моя цель — новенькая. И я иду следом, тихо, практически крадусь, чтобы не заметила. Но вот она подходит к подъезду, достает ключи и останавливается, оглядываясь. Ждать больше нет смысла. Вырастаю за ее спиной и накрываю нос тряпкой. Поднимаю ее на руки и втягиваю запах ее волос. Да! Это он! Сладкий, сводящий с ума запах конфет! Почему-то решил, что теперь она моя и будет моей, несмотря ни на что!

Достаю из ее сумочки паспорт и открываю страницу о прописке. Выясняю номер квартиры и кладу документ обратно.

Аккуратно захожу в подъезд и глядя на ключ, который забрал у нее, подхожу к двери на первом. Сразу открываю дверь и прохожу внутрь. Несу ее в комнату и кладу свою конфету на… И только теперь, привыкнув к темноте, осматриваюсь. У нее даже кровати нет! Квартира в ужасном состоянии! Ладно, с этим позже. Вижу на полу застеленный бельем матрац и опускаю ее сверху.

Сам отхожу в сторону. Сажусь в единственное кресло в комнате и включаю ночник. Жду когда проснется. Сам смотрю на нее. Красивая, очень! Волосы шелковые, губы пухлые и длинные ресницы. Худая только очень, но формы присутствуют. Тонкая талия, хорошая наливная грудь, к которой хочется прикоснуться и округлая задница. И вся она такая сладкая, что хочется облизать и съесть. И запах ее действует на меня как дурман, от которого я хмелею.

Девочка во сне зовет маму, а потом резко просыпается. Смотрит по сторонам и видит меня. В глазах ее неподдельный страх. А чего я хотел? На меня взрослые мужики так реагируют, а эта маленькая вообще дар речи теряет.

Знаю, что хочет пить, поэтому кидаю ей бутылку воды, заранее купленную в магазине.

— Пей! — говорю ей.

И она пьет. Приоткрывает свои пухлые губы и жадно пьет. А я от этого зрелища чуть с ума не схожу, представляя вместо бутылки кое-что другое.

— Как тебя зовут? — спрашиваю, хотя уже в паспорте прочитал ее имя.

— Ира, — слышу ее тихий голос.

Ира, Ирочка, Ириша…Ириска! Да, именно ириска! Моя сладкая конфетка! Ей так идет это имя!

Вижу, что замерзла, трясется вся. А может от страха? Встаю, иду к ней, по пути снимая куртку. Накидываю ей на плечи, а она чуть прогибается под тяжестью кожи. На мне нет футболки. Я выкинул ее сразу, как расправился с тем хмырем, а куртку замыл. И она смотрит на меня как-то завораживающе, словно дотронуться хочет.

Не сдерживаюсь. Беру Ириску за подбородок и оторваться не могу от ее лица.

— Ты красивая! Знаешь об этом? — спрашиваю.

Она молчит в ответ. А я тут начинаю понимать, зачем ее взяли на работу. Ведь сотрудников хватает. Папаша решил девочку продать! Мою девочку, мою Ириску!

— Ты должна уехать! — говорю ей.

Она смотрит на меня в недоумении. Да я и сам на все сто не уверен, что догадки правильные, но очень надеялся, что это не так.

Ириска начинает кричать, что некуда ей ехать, да и зачем, а меня словно обухом по голове ударяет.

— Почему? — снова спрашиваю, хотя ответ почти знаю заранее.

— Я из детдома! У меня нет никого!

Бинго! Это все объясняет. И ее работу при такой шикарной внешности, и ее квартирку, больше похожую на конуру, в которой даже кровати нет, и то, что у нее никого нет. Совершенно!

— Тогда тебе вдвойне не повезло, — отвечаю я зачем-то.

Не могу больше смотреть на ее слезы. Готов наброситься на нее сию же минуту, прижать к себе, но понимаю, что и так уже напугал ее до чертиков. Куртка свалилась с ее маленьких плеч, поэтому я одним рывком поднимаю ее и молча ухожу.

Выхожу на улицу и глубоко вдыхаю воздух. Хочется вытеснить просто этот сладкий запах из организма. Ее запах. Въелась мне в мозг эта Ириска. Готов был сожрать ее прямо там на месте, словно голодный зверь.

Сладкая, сочная, до чертиков дурманящая. И подойти к ней страшно, потому что боится меня очень, видно невооруженным глазом.

У меня было много женщин, особенно после того как вернулся домой. Но я старался не афишировать эту сторону моей жизни. К серьезным отношениям я совершенно не стремился, а дать мне готова была каждая вторая, чем и пользовался. И вот, вроде бы успокоился немного, но тут появилась она. Такая желанная и непорочная. Реагирую на нее, как самец на течную суку. Черт бы ее побрал!

Сел на свой мотоцикл и поехал домой. Хотелось запереться в комнате и забыть последние дни моей жизни. Поиски маленькой девочки, жестокое убийство Валеры и Лены, и не менее зверское, которое совершил я. До сих пор помню лицо того выродка, которого я прирезал как последнюю скотину.

Приехал домой и сразу завалился спать. Если это можно было назвать сном. На улице уже светало когда понял, что уже бесполезно даже пытаться уснуть. Поэтому встал, принял душ и оделся.

Вспомнил, что тот урод перед смертью наговорил и снова подступила тошнота. Стены этого дома словно начали давить на меня, настолько мне все это казалось мерзким.

Значит мой отец продавал девушек. И, скорее всего, Иру взяли на работу по той же причине. Очень красивая, молодая и сирота, вышедшая из детского дома. Прям флэш-рояль какой-то. Внутри все закипело. От одной мысли, что Ириску заберет какой-нибудь урод, будет лапать, касаться ее и даже спать с ней, мозг закипал как по команде. Почему-то я уже считал ее своей.

Первое, что пришло в голову, попробовать узнать о дальнейших действиях папаши. Но как? Никаких разговор с отцом, а тем более по душам, у нас не было в принципе. Какие могут быть разговоры с человеком, которого я ненавидел всеми фибрами своей души! А то, что он мой родитель значилось лишь на бумаге. Жить в его доме было необходимостью, чтобы держать его при себе рядом, а руку на пульсе. Ему же было абсолютно все равно на это. Главное, что мы очень редко встречались в стенах дома и я не лез в его дела. Так он думал.

Иногда, проходя мимо гостиной, до меня доносились обрывки их с партнерами разговоров. Вот и сейчас я решил уже целенаправленно рискнуть и узнать хоть что-то.

Выйдя из комнаты, я максимально тихо, чтобы оставаться незамеченным, шел в сторону доносившихся голосов. Из-за угла было прекрасно слышно и даже видно. Внизу стоял мой папаша, а перед ним на диване восседал представительного вида мужик. Он внимательно слушал, как Райский, активно жестикулируя, пытался что-то объяснить, параллельно извиняясь за предоставленные неудобства.