— Что у отца за бизнес? Через кого девушек поставляет?

— А ты у него самого спроси. Меня ты все равно грохнешь, так какой смысл мне тебе рассказывать?

— Умрешь тогда быстро и безболезненно. Говори, сука!

Сначала молчит. Но потом, видимо пораскинув мозгами, начинает говорить.

— Он тесно сотрудничает с чехом, Томашом. Томаш Хайек. Так его зовут. А информацию по девочкам ему баба сливает. Не помню как ее зовут. Она в “Гроте” работает.

— Сука старая! — бью кулаком о стену.

— Ты же знаешь, что меня будут искать. Я гражданин другой страны. Лучше отпусти меня, проблем меньше.

Подхожу к нему и наклонюсь к его физиономии. Беру его за шкирку и резко встряхиваю.

— А ты думаешь, с вами тут ничего не случается? Что случается только из-за вас, таких уродов как ты? — рычу ему прямо в лицо, — И таким все с рук сходит? Не переживай, тебя никто не найдет, можешь мне поверить!

— Богдан, послушай! Меня черт попутал! Понравилась мне она, очень! Но я признаю, что моя вина, переборщил! И да, твой отец ищет не только Иру!

Эти слова заинтересовывают меня и я приподнимаю брови в ожидании продолжения.

— Да? Очень интересно. И кто же еще понадобился этому старому козлу?

— Не знаю точно, но он говорил, что недавно с его человеком разобрался какой-то профи. Его труп нашли в пригороде с перерезанным горлом.

Невольно вспоминаю, как прикончил того выродка, который Валеру с Леной убил. Я тогда его там и бросил.

— И что? — мне становится до жути интересно.

— Ну так вот. Он пообщался кое с кем из братвы и они сказали, что в городе завелся мститель что ли… Хищник, вроде бы, его называют. И он хочет его найти, чтобы предложить сделку. Какую не знаю, правда.

Меня разбирает дикий смех, отчего Урбанос в недоумении смотрит на меня.

— Что смешного? Говорят, он ненормальный, псих просто!

— Правда? А что еще говорят? — немного успокоившись, спрашиваю.

— Не знаю больше. Но он его найдет. Все перероет, но найдет!

— Долго искать будет. Тебе в этом плане повезло гораздо больше.

— О чем ты? — глаза на меня таращит, в которых непонимание полное.

— Потому что Хищник сейчас перед тобой, придурок. Приятно познакомиться!

Давно не видел такого животного страха в глазах жертвы. Его колотить просто начинает. Но на адреналине, он выскакивает из пиджака, за который я все еще продолжаю его держать, и пытается куда-то бежать. Пиджак остается в моей руке и краем глаза замечаю, что из его кармана что-то торчит. Вытаскиваю женские трусы и мне даже думать не приходится, кому они могут принадлежать. Я просто знаю чьи они.

Эта тварь еще и извращенец. Меня уже кроет на полную катушку. Я узнал достаточно, чтобы больше не тянуть с задуманным.

В два счета догоняю эту скотину и валю на пол.

— Мерзкий ублюдок! — ору ему в лицо, — Никто! Понял? Никто не смеет к ней прикасаться, тварь!

Со всей злостью, что сейчас испытываю, начинаю запихивать ему в рот эти трусы. Он давится, сопротивляется, ему становится тяжело дышать.

— Не влезают, урод? Так мы это сейчас исправим!

Достаю из кармана нож, и лишь звук откидывающегося лезвия разрезает воздух. Он что-то еще пытается сказать, но из-за кляпа в виде нижнего белья, плохо получается.

Первый надрез, затем второй, и вот уже окровавленная ткань полностью проваливается в рот. Сейчас его улыбке позавидовал бы Чеширский кот. Он орет, но крик его приглушенный. И знаю я, что никто не посмеет сюда войти, даже из ребят.

Смотрю на него, на этого извращенца и возиться с ним не хочется. Желание только одно — сразу прикончить. Что я и делаю.

Снова снимаю футболку, вытирая об нее нож и оставляю рядом с телом. Иду на выход, одевая на ходу куртку. Ребята стоят на улице, ждут отмашки. Не замечают меня сразу, поэтому краем уха слышу их разговор.

— В прошлый раз меня даже вырвало. Такой жути никогда не видел, — говорит шепотом один из них.

— Говорят, что он — это Хищник. Это правда? — спрашивает другой.

— Не знаю. Как по мне, так он просто псих. В глаза ему страшно смотреть.

Подхожу ближе, выдавая свое присутствие. Они сразу как по стойке встают, глаза отводят.

— В глаза вашему Соколу смотреть не советую. А то без них останетесь, — говорю я, — Зачистить все, как обычно и отвезите эту мразь к Печнику. От тела ничего не должно остаться. Только пыль.

С этими словами, разворачиваюсь и иду к машине. Через несколько минут замечаю, как один из них снова вылетает на улицу. Да у него моцион прям. Плевать. Сейчас мне надо к Ире. Ни о чем больше думать не могу.

Теперь я молча просто наблюдаю, как Михаил ловко и умело продолжает орудовать ножом. Все также заливается какая-то птичка на улице. Вроде бы спокойно, но во мне растет напряжение из-за слов мужчины. Надеюсь, что он пошутил про глаза. Это слишком жестоко, от одной мысли об этом, передергивает.

Вдруг, Михаил останавливается и замирает. Он явно вслушивается, а я не понимаю, что именно его так насторожило.

— В чем дело? — не выдерживаю, — Что-то случилось?

— К нам гости, — сухо бросает он.

— Кто? Как вы узнали? — с ужасом смотрю на входную дверь.

— Надеюсь, что твой ненаглядный. Иначе придется побегать, — Михаил берет нож и встает рядом с дверью так, чтобы его не было видно.

До меня только сейчас начинает доноситься звук приближающейся машины. И я, честно говоря, пребываю в шоке. Как он смог понять или услышать? Это же невозможно!

Слышу звук захлопывающейся двери автомобиля и напрягаюсь, как гитарная струна. Молюсь, чтобы это был Богдан. Взгляд перевожу с Михаила на дверь и обратно. Даже дышу через раз.

Дверь открывается и я вижу знакомое родное лицо. Богдан! Он делает шаг вперед и сразу разворачивается в сторону Михаила.

— Тебя Ира сдала, — смеется и пожимает ему руку.

Я ничего не понимаю. Как сдала? Каким образом? Но до чертиков радуюсь, что Богдан вернулся.

Вскакиваю и бегу ему навстречу. Он ловит, подхватывает на руки и впивается в мои губы жадным поцелуем.

— Эй! Ну хватит уже! — восклицает Михаил, — У меня тут не дом свиданий!

Богдан отрывается от меня, все еще держа на руках, а я краснею, как вареный рак и опускаю голову, утыкаясь прямо в голую грудь.

Голую? Опять голую? В мозгах стучат молоточки. Почему в последнее время, когда он уезжает, возвращается всегда в одной только куртке. Такое уже было и сейчас вот снова повторяется. Что вообще происходит? Почему мне никто ничего не говорит? Я так с ума сойду!

— Сокол, я давно тебе говорил, что пора бы девушку себе подыскать! — слышу голос Богдана.

— Сокол? — я резко поднимаю лицо и смотрю на Михаила, — Почему Сокол?

— У меня фамилия Соколов. Отсюда и кличка такая. А что касается женщин, мое мнение на этот счет ты знаешь. Да и Ира теперь тоже в курсе.

Богдан удивленно вскидывает брови, а потом его взгляд темнеет.

— Да не пугай меня, Хищник. Надо же было нам с ней о чем-то разговаривать. Она у тебя очень любопытная. Пойдем лучше, выйдем и воздухом подышим, кивает в сторону двери, — А ты, красавица, чайник еще поставь. Жрать у меня тут нечего, так что извини.

Богдан и Михаил уходят, а я остаюсь одна с кучей вопросов и непониманием практически всего. И меня это до ужаса бесит. Чувствую, что не знаю чего-то главного. Того, что все от меня скрывают всеми возможными способами. И в первую очередь Богдан. Тот, которому я должна верить и доверять. Тот, в которого влюблена, несмотря на его характер и порой дурные манеры. Тот, который не говорит мне самого важного, считая, что этим обезопасит меня.

Все! Надоело! Если в ближайшее время не получу ответы на свои вопросы, уйду от него, сбегу, спрячусь, да что угодно. Не хочу начинать со лжи. Вернусь в свою квартиру и начну жить заново. Как и хотела раньше. Только что-то подсказывало мне, что это будет не так просто сделать.

Ставлю чайник и кошусь на входную дверь. Меня словно магнитом тянет к ней, чтобы подобраться и постараться подслушать, о чем говорят эти двое.