Пока пациентка высвобождала руку, А. отошел назад и приподнял край свитера, под которым оказался пистолет. Мне до последнего вздоха не верилось, что он способен на подобное… на явное преступление! Я повернулся к мисс Рей, невольно ища поддержку в ее глазах, но в тот же миг она сорвалась с места и, проделав путь в несколько шагов, толкнула А. со словами:

— Нет! Их еще можно спасти…

Несмотря на глушитель, выстрел в замкнутом помещении оказался громким, раскатистым. И лишь благодаря стараниям девушки пуля не нашла цели, отскочив от стены в сантиметрах от нее, и затерялась на полу вдали коридора. Несколько секунд А. стоял неподвижно, и этот дьявольский взгляд заставил меня беспокоиться, как бы в следующий миг дуло пистолета не было направлено на мисс Рей.

— О, да? — прорычал он сквозь зубы, положил ладонь на спину девушки и с силой толкнул ее вперед. — Что ж, тогда загонишь его в палату сама! Кто шевельнется, получит пулю в лоб, все усекли? На этот раз не промахнусь… Учти, красавица, он может запросто отправить тебя в мир кошмаров. Рекомендую не давать лапать себя!

К тому времени монстр уже вытащил руку, вымазанную в крови, и при виде мисс Рей его глаза жутко засияли, а слюна непрерывной струйкой полилась на больничную одежду и пол. Мне следовало бы броситься на помощь, но подручные А. держались наготове, да и сам он явно не позволил бы. Этот мерзавец сложил руки на груди, расслабил позу, точно наблюдая сцену в фильме. Я уверен, он надеялся на зрелище, будто бы мисс Рей станет взывать противника к разуму, молить о пощаде, но та лишь несколько раз уклонилась, раззадорив его, и рванулась в дверной проем. Безумица устремилась за ней следом и вдруг не по-человечески взревела в палате. Мы сместились для лучшего вида и изумились картиной: в руке девушка сжимала полицейский электрошокер, от разряда которого женщина беспомощно рухнула на колени. За ту секунду промедления мисс Рей вырвалась наружу, захлопнула дверь и провернула ключ, оставшийся в замочной скважине. Все случилось так стремительно и на вид легко, что мы замерли, а она прижалась к двери, словно под давлением пяти мужских взглядов.

В ответ на вызов блестящих глаз и гордую стойку А. направился к мисс Рей, и лишь им двоим было известно, что отражало его лицо. Вопреки ожиданиям, он медленно захлопал в ладони, а после положил руку девушке на спину и повел к нам, казалось, крайне довольный ее победой.

— Все, как и показали карты, — говорил он, словно презентуя своим приспешникам, — умная, хитрая, целеустремленная, везучая и шибко… смелая!

На последнем слове его колено с силой ударило мисс Рей в живот, а рука помогла в этом, резко надавив между лопаток. Послышался сдавленный вскрик, и девушку едва не вырвало. Она упала на пол, свернувшись беззащитным комом. Ах если бы не мерзкие лакеи А., я бы добрался до подонка и отомстил за нее, но те не только смотрели, как мужчина смеет бить девушку, к тому же, сильнейшим подлым приемом, но и накинулись на меня, заломив руки за спину и сбив с ног. Воистину: чтобы победить монстров, нужен тот, кто хуже них во сто крат!

А. присел, приподнял ее за пучок волос.

— Еще раз помешаешь, и я переломаю тебе все ребра, поняла? — сказал он и расслабил пальцы. Голова мисс Рей бессильно упала на пол.

— Должен быть способ, — прошептала она, срываясь на стоны.

— А вот что я ненавижу, так это баб и малолеток с их сраной жалостью! Ты проникнешься к ним ненавистью, когда у тебя на глазах будут рвать на части товарищей. Насчет людей. Ты думаешь, сделала ему лучше? Дай-ка я тебе кое-что скажу… У меня приказ доставить живыми как можно больше этих ублюдков. Понимаешь, для чего? Чтобы их исследовали. Пытали, ставили эксперименты, отрезали части тел. Пуля — одолжение и для человека и, к моему великому сожалению, для кошмара. Теперь, надеюсь, будешь думать дважды, перед тем как лезть куда-то без приказа. И выкинь эту дурь аля матери Терезы, если хочешь вступить в Общество!

Кто знает, какое еще зрелище случилось бы после того, не погасни вдруг каждая лампа над нами. Вокруг разлилась плотная темнота, в которой, как никогда, ощутилась значимость окон — мы не видели даже собственные пальцы перед лицом. Первым вспыхнул фонарик А. наперекрест с пистолетом в другой руке. Затем его подручные отпустили меня и поступили так же. Бледные лучи осветили нас с врачом и мисс Рей, проверяя, все ли на местах, и заскользили по лифту, стенам, потолку в поисках причины. Теперь забились в страхе не только наши, но и их сердца. Однако нам не просто ничего не угрожало — напротив, прекратились даже звуки за дверьми; и этот факт ничуть не радовал, поскольку сильнейшие бури возникают именно вслед за затишьем. Тотчас же зашипела рация, по которой несколько голосов друг за другом сообщили, что света нет ни в одной части здания. И я не мог определиться: страшнее оставаться в замкнутом темном помещении с монстрами или с этими людьми, и кто из них кем был.

Мы вмиг стали для членов отряда второстепенной задачей, и никто не помешал мне подползти к мисс Рей, которая упорно пыталась скрыть слезы. Я приобнял бедняжку и помог подняться с опорой на мое плечо — ох если у нее потом будут проблемы по женской части!..

— Наверное, напряжение подскочило. Сейчас включится, — сказал врач.

— Где центральный щиток? — резко спросил А., а после ответа прислонил рацию ко рту: — Кто на втором этаже?

— Т здесь, сэр!

— Правое крыло, конец коридора до упора. Там должен быть щиток, проверь его. — За долгую минуту молчания он многократно ходил по одной линии вперед и назад. — Что видишь?

— Мертвую старуху, и… — послышался свист, — щитку хана, сэр! Тут огромная вмятина в стене. Думаю, она врезала по нему и ее долбануло током. Кошмар?

О как мне нравилось видеть замешательство на всевластном, извечно ухмыляющемся лице! И тем печальнее выглядел врач, скрученный новостью, что один из его пациентов мертв.

— Что нам де…

Предложение оборвалось на середине слова, словно сменили частоту сигнала.

— Т! Т, ответь! — кричал А., после чего грубо выругался. — P на второй этаж! М проверить третий и на помощь Р, если все чисто. Даю разрешение стрелять на поражение. Не рискуйте, парни! По возможности заводите людей в палаты и посматривайте за детским крылом… Н, ты на дверях столбом — ни одной мухи не выпускать! Докладывать обо всем, что видите. Всем быть на чеку!

— Так точно, сэр! — зазвучало три голоса.

И тотчас же раздался такой мощный стук, словно в дверь ударили огромной каменной глыбой. Рация выпала из рук А., повиснув на пружинном проводе. Трудно было понять источник шума — все направили фонари в разные стороны, а звук так быстро угас, что его можно было принять за обман слуха. У меня перехватило дыхание, когда он повторился вновь спустя ту тревожную минуту: громкость исходила не столько из силы, сколько из количества. Все пациенты били в двери одновременно… Что ужаснее, с каждым разом удары становились чаще, сильнее, точно их проделывал гигантский маятник, но вскоре утратили порядок, превратившись в оглушительную канонаду звуков.

Вначале мы направились к лифту и на ходу А. крикнул, чтобы все, у кого нет оружия и желания погибнуть, уходили отсюда. Я горячо поддержал предложение, но кнопка вызова на боковой панели щелкнула в первый раз, во второй и в десяток последующих, столь же безрезультатных. Тогда глава отряда осветил пространство по бокам лифта, но ничего похожего на путь к отступлению не нашлось.

— Наверное, питание идет от сети больницы, — сказал врач.

— Я догадался, умник!.. Запасные выходы?

— Кроме лифта, нет…

По необъяснимой причине А. засмеялся, причем настолько сильно, что луч фонаря метался от потолка к полу, а рука с пистолетом тряслась у него на животе. Я не желал ничего хорошего этому ужасному человеку, но сейчас он был важнейшей частью нашей защиты — если он лишился рассудка, это гарантировало нам поражение. И кажется, даже его товарищи забеспокоились о нем…