— Ну и магия, пришлось даже артефакт задействовать, иначе бы ты нас убила, — сказал Кейн.

И, кажется, в его голосе я услышала восхищение? Наверное, показалось. От этого мужчины я такого ожидать не могу. Не знаю его, но первое впечатление сложилось абсолютно противоположное.

Кейн аккуратно, в очередной раз не в пример своей внешней грубости, положил меня на диван, подложив под голову что-то мягкое.

— С ней все хорошо? — откуда-то из дальнего угла кабинета раздался голос Люцерия.

— Да. Всего лишь непривычно много черпнула. Умеешь же ты довести девушку, — отозвался Кейн.

— Снежа, прости, я не хотел. Всего лишь пытался тебя защитить. Не хочешь, я не буду называть тебя своей любовницей, — обратился ко мне Люцерий, но все также находился вне поле моего зрения. — Я не привык, что девушка может приходить в гнев от такого предложения. Раньше мне не отказывали.

Что-то в его голосе мне не нравилось. Какие-то нотки жестокости, но обращенные явно не ко мне. Собрав в себе остатки сил, я приподнялась и повернула голову на звук голоса.

Люцерий стоял в облаке мрака, словно в коконе. Глаза пылали настоящим огнем, а по белой рубашке расползалось черное пятно.

— Что с тобой?

— Ты сильнее, чем могло показать вначале, а я еще не до конца вылечился. Не успел блок поставить, — честно ответил Люцерий.

— Я отведу его к лекарям, а ты лежи здесь, — в приказном тоне обратился ко мне Кейн.

— Если мое мнение имеет какой-то вес, то лучше вызвать лекарей сюда. Ни к чему видеть двору, что их король слаб, — высказала самую логичную мысль на которую была способна. — Тем более из-за меня.

— Разумно, — задумчиво согласился Кейн.

Дальше я отключилась от происходящего, потому что в борьбе упустила момент, когда стена дала трещину и все, что упорно пряталось раньше, начало бурными потоками возвращаться в мое сознание. Картинки, словно калейдоскоп, мелькали перед глазами.

Самое страшное, что я не могла это остановить. Доступа к магии нет, а собственных сил на то, чтобы отгородиться, не хватало. Сердце сдавило болью, а на глазах появились слезы.

Недолго продержалась. В самый неподходящий момент мои эмоции и чувства завладели мной. Где-то на заднем фоне я слышала возню подоспевших лекарей и заверения Люцерия, что с ним все хорошо. Убеждения Кейна, что нужно обследование.

Бесполезно звать на помощь и просить вернуть магию. Придется справляться самой. Я сильная девочка. Давно стала такой.

Самоубеждение работало. Буря затихала. И только я начала дышать ровнее, как в голове взрывом возник голос того, кого я теперь боялась больше всего. Рик.

— Снежа, где ты? С тобой все хорошо? Пожалуйста, любимая, ответь! Я не мог с тобой связаться все это время.

Столько участия и волнения в голосе, что я почти поверила. Готова была утонуть в этом родном голосе, готова была идти ему навстречу. Но один взгляд на Люцерия, на его рану и перепачканную рубашку, как ненависть захлестнула разум.

— Убирайся прочь, предатель! — вкладывая всю себя, прогнала ненавистный голос, хватаясь за голову.

Мне казалось, что я сделал это мысленно? Ошиблась. Все в кабинете резко повернулись в мою сторону, озадаченно смотря во все глаза.

— Что случилось? — первым отошел от ступора Люцерий.

— Рик. Моя защита ослабла без магии, и он проник в сознание, — пояснила я.

— Кейн, убери артефакт поглощения. Срочно, — распорядился король.

Главнокомандующий закрыл шкатулку из красного дерева и в меня тут же хлынул мой холод. Только теперь не замораживая, а заряжая силой. Он, словно кошка, ластился, окутывал.

Когда я почувствовала, что могу дотянуться, то тут же потянула его к стене, чтобы залатать прореху и защитить сознание от непрошеных гостей. Когда с этим было покончено, я почувствовала себя значительно лучше и смогла подняться.

— Лучше? — обратился ко мне Люцерий.

— Да, намного, — ответила ему, подарив легкую улыбку. — Как ты?

— Жить буду, — улыбнулся он, позволяя лекарям влить в него очередной артефакт силы.

Когда с раной короля было покончено, мы снова остались в кабинете втроем.

— Попробуем повторить? — иронично спросил Кейн, привлекая наше внимание.

— Если в том же ключе, то даже начинать не хочу, — сразу же выразила свою позицию, чтобы не допустить того, что произошло раньше.

— Уже не хочешь быть моей любовницей? — максимально расстроенным голосом спросил мужчина.

— Кейн, — прорычал Люцерий.

— Да ладно тебе, это лишь шутка, — отмахнулся его друг.

— Снежа, если ты не хочешь делать так, как было задумано, то предлагаю тебе занять место рядом со мной. Мы будем какое-то время на возвышении в начале казни. Так все увидят, что ты под моей защитой.

— Очень разумно, Люц. Что тебе помешало предложить этот вариант раньше?

— Собственнический инстинкт, — мимолетно вбросил фразу Кейн. — Видишь ли, мы, чернокожие, очень ревнивы. Он привык к тому, что его игрушки принадлежат лишь ему.

— Жду не дождусь, когда смогу надавать тебе по заднице, — фыркнула я.

— Да-да, я помню о твоем желании валяться на матах, — хохотнул Кейн.

— Меня не посветите? — приподняв бровь, вмешался Люцерий.

— Я попросила Кейна тренировать меня.

— А как же я? Хуже?

— О, Всевышний! Люц, не начинай, — закатив глаза, я тяжело вздохнула. Как же тяжело с этими мужчинами. — Ты занят государственными делами. Не хочу тебя отвлекать по пустякам. Уверена, что Кейн справится с обучением и моей физической подготовкой, а с тобой будем заниматься магией.

— Я тебя знаю совсем немного, но уже ощущение, что ты прибрала нас к рукам, — заметил Кейн.

Люцерий улыбнулся. Я же в свою очередь не очень поняла смысл его слов. У меня нет желания заводить гарем и властвовать над ними. Всего лишь хочу наверстать упущенное.

Заметив мою озадаченность, Люцерий решил поменять ход разговора.

— Нам пора на казнь. Снежа, держись слева от меня, пока не поступит других распоряжений. Постарайся быть послушной, мы все-таки сейчас делаем все, чтобы защитить тебя и сохранить мою репутацию.

— Слушаюсь и повинуюсь, — сделала шутливый поклон.

— Укротили непокорную, — рассмеялся Кейн, за что был награжден испепеляющим взглядом.

И все-таки он очень меняется в компании Люцерия. Перестает быть неприступным и холодным. Даже шутить умеет. И чувствует себя свободно и вольно. Интересно, как еще он раскроется со временем? Все-таки мне с ним придется провести много времени на тренировках.

— Идем, — распорядился Люцерий, прерывая наши пререкания, и направился к двери.

Справа от него занял свое место его друг и главнокомандующий, а слева я. Многое осталось загадкой. Разговор не дал ответов на которые я рассчитывала. Оставалось ощущение, что от меня скрывают нечто важное.

Почему-то мне казалось, что казнь должна состояться в тронном зале. Кто ж мог подумать, что у этого народа выделено специальное помещение?

Мы долго спускались по лестницам, миновав множество поворотов. Если верить ощущениям, то наша компания оказалась глубоко под землей.

Никакой сырости, конечно, тут не было. В таком месте, где на поверхности пекло и сажа, странно было бы ожидать чего-то «земного». Ориентироваться можно лишь по спертому воздуху.

Коридоры, ведущие в зал казни, не были примечательны: каменная кладка и свечи. Но вот сам зал оказался той еще роскошью. Так сказать, «в последний путь со всеми почестями».

Все так и кричало о дороговизне. Не то, чтобы я восхитилась и глазела по сторонам с открытым ртом. Разве что чуть было не застыла, когда увидела, что не только кресла высокопоставленных наблюдателей отделаны драгоценностями, но еще и драпировка, служащая оформлением.

По всему залу стелился полумрак, разгоняемый светом огоньков от свечей. От этого камни переливались, будто подсвечиваемые изнутри.

Сами кресла обиты благородной бордовой замшей. И это не только три, которые выделены для главной свиты, но и те, что стояли для свидетелей.