Люцерий уверенной походкой направился к нам. Кейн встал так, чтобы быть преградой между нами. Затолкал меня себе за спину.

— Какое благородство! — рассмеялся рогатый. — Отбил ее у этого недотепы с Илизира? Похвально!

Он приближался. Я отчетливо слышала по шагам.

Кейн говорил, что может победить Люцерия. Но я не позволю ему вступать в эту схватку. Не готова потерять кровного родственника, который стал моим другом.

— Держитесь так, как должны были, — шепотом скомандовала я чернокожим, которые стали серыми от ужаса перед правителем.

— Люц, это не ты. Это не мой друг, которого я знал всю жизнь, — с горечью ответил Кейн.

— Я тебя тоже не узнаю, Кейн. Отбивать девушку у друга не твой стиль. Что эта бесовка с тобой сделала? — голос короля Дорена был холоден и смертоносен. Я выглянула посмотреть и обомлела. В руке он создавал копье из тьмы.

— Кейн, на счет «три» отойди на шаг влево, — попросила я.

Раз.

Люцерий продолжал свою обвинительную речь. Поливал грязью меня, прыскал ядом на жителей Илизира, проклинал бывшего друга…

Два.

Копье приобрело в его руках четкую форму. Сомнений нет для кого оно предназначено.

Три.

Выдохнула, выставляя руки вперед. Кейн успел отклониться очень вовремя. Лед ринулся к Люцерию, сковывая его в тот самый кокон, что и в покоях брата в день побега.

— Быстро! — крикнула я. — У нас секунды.

Все соединили руки, замыкая круг на мне. Призвала лед, вкладывая последние силы. Переход. Разрыв грани. Пол.

Открыла глаза, чтобы удостовериться, что все получилось. Гостиная. Всюду бывший народ Дорена. Атмосфера оживала. Сознание померкло, удовлетворенное увиденным.

— Я убью тебя, — рычащий, полный злобы голос. Сначала думала, что мы так и остались в Дорене. Но нет, это очередное видение и вторжение в мой сон. Или беспамятство.

— Люц, прекрати, — устало ответила рогатому. Надоели его угрозы. — Мы ведь можем спокойно поговорить?

— Ты забрала всех! — взревел мужчина. — А твой лед…

— У тебя остались прекрасные аристократы и стража, — парировала я. — Значит, не всех.

На моей шее сомкнулись руки, перекрывая кислород. Хотя, о каком кислороде речь? Это ведь видение. Усмехнулась одними губами. Забавно, что в момент, когда тебя душат, думаешь совсем о другом, нежели твоя жизнь.

Вот только пульсирующей волной пришло осознание, что не только моя жизнь в опасности. Я ответственна за двоих. Руки потянулись к рукам мужчины в попытке освободиться.

— Почему ты такая? Я хочу тебя убить, но что-то тянет к тебе с невероятной силой, — голосом, полным недоуменной агрессии, прошептал Люцерий. — Как я вас ненавижу. Их ненавижу, но не тебя.

Хотела пошутить про «от любви до ненависти…и наоборот…». Не успела. Требовательные губы накрыли мои поцелуем. Он прижал к себе, вдавливая так, что ребра трещали.

— Отпусти, — прошептала, отворачивая голову. — Мне неприятно.

— А с остальными приятно, значит⁈ — взревел, словно зверь.

Показалось или его руки увеличились, охватывая всю мою спину? И выше стал…

Внимательно посмотрела в рубиново-красные глаза.

— Люц…

Святой Вьюн! Он же трансформируется!!!

— Люцерий, — тихо позвала его, смотря в глаза.

Руки… Нет, лапы аккуратно оттолкнули меня. Он менялся. Рога росли, за спиной распахнулись крылья. Я застыла в немом ужасе.

— У-хо-диии, — низкий рык разнесся по пространству.

Знать бы еще как! Истерия охватывала меня.

— Прочь, — выл зверь.

Потянулась к магии, но страх сковывал, останавливал. Что он натворит в таком состоянии, если я его оставлю сейчас? Да, мы не друзья. Да, отношения у нас складываться отказываются. Только я не могу уйти.

Сделала шаг вперед. Это так глупо, Снежа! Корила себя, но подходила к монстру. Рука потянулась вперед, дотрагиваясь до мужчины. Что я могла ему сказать? Слова в голову не шли, поэтому сделала последний шаг к замершему на месте рогатому демону.

Обняла, гладя по массивной спине. На его фоне я казалась маленькой тростиночкой. Ноздри Люцерия затрепетали, втягивая воздух. Руки с когтями были вытянуты вдоль тела. Он даже не пытался трогать меня.

— Отпусти меня, перестань терзать, — глубокий и отчаянный бас прорезал пространство.

Разжала руки, думая, что именно это мужчине пришлось не по душе. Ох, как я оказалась неправа. Притянул обратно, сковывая руки на моей спине. Никаких попыток поцеловать. Просто держал меня рядом, прижав к себе.

— Я не понимаю тебя, Люц, — грустно призналась я. Чувствую себя маленькой девочкой рядом с этим трансформированным королем Дорена. Но при этом не чувствую опасности. Ни капли. — Мне так хочется быть тебе другом. Оправдать за все, что ты делал. Но с каждым разом ты делаешь все только хуже…

— Другом… — разочарованно хмыкнул он. — Я не хочу быть тебе другом.

— Ты же…

— Да знаю я! — взревел он. Но, тем не менее, не отпустил меня. — Ты все делаешь не так, как нужно. Убегаешь, действуешь, как взбредет в голову. Ты не похожа ни на одну девушку… Но этот чертов голос в голове твердит, что я должен убить тебя.

Замерла. Было страшно даже дышать.

— Какой голос, Люц? — спросила, поднимая взгляд на мужчину.

— Я сошел с ума! — глаза мужчины растеряно метались. — Не хочу тебя убивать, но он просит. Уходи, пожалуйста.

Сильные руки отпустили, отдавая тьме. Последнее, что я увидела, — взмах крыльев и грустное лицо короля Дорена.

Открыла глаза. Я была растеряна нагрянувшим видением, которое переворачивало душу. Не похоже, что это очередная игра. Такие живые эмоции невозможно подделать. Нет, я не испытываю романтических чувств к Люцерию. Но и посторонним его назвать язык не повернется.

— Очнулась, — голос Кейна вернул в реальность, заставляя окончательно вынырнуть из забвенья. — Как себя чувствуешь?

— Нам нужно поговорить, — подалась вперед. И никакой слабости в теле. Будто меня подзарядили, пока я валялась в беспамятстве.

— Остынь. Ты несколько часов провела на грани, — уверенные руки брата опустили меня обратно на мягкую поверхность.

Рядом засуетилась Паула, отдавая Кейну очередной отвар. Больше никого в поле зрения не оказалось. Выпила все, что требовали, при этом максимально быстро. Даже не заметив вкуса.

— Все целы? — уточнила я.

— До единого. Уже располагаются по домам, обживаются, — отчитался мужчина. — А теперь расскажи, что стряслось? На тебе лица нет.

Вдохнула. Выдохнула. И начала рассказывать о встрече с его бывшим другом. О переменчивом поведении и навязчивых мыслях. О голосе в голове Люцерия. И о трансформации, которая потрясла меня больше прочего.

— Это вообще нормально, что у него крылья? — закончив монолог, спросила более знающего.

— Ни у кого из нас не было такого. Мы, конечно, напитались тьмой, но не настолько, чтобы превращаться в порождения тьмы, — задумчиво протянул Кейн. — С точки зрения предположений, могу лишь сказать, что на Люцерия воздействует чистая тьма. Она и спровоцировала трансформацию. Такие изменения совпадают с описаниями нашего предка.

— Он там остался совсем один…

Мне было неуютно от этой мысли. Создавалось впечатление, что я его бросила. И откуда у меня такая непередаваемая сострадательность к мучителям⁈

Кейн молчал. Что мы можем сказать сейчас, когда осознано сбежали?

— А еще нам нужно обсудить мир, куда мы попали вместо Дорена при перемещении, — решила поднять еще одну неприятную тему. Что уж, раз начала. — Как ты думаешь, кто тот мужчина?

— Похож на смесь наших рас, — ответил он. — Среди наших беглецов не было, только изгнанники. Но они все на пересчете. Анрих был последним. И его путь уже прервался.

Пояснений не требовалось. Я знала, что это означает. Он не выжил за стенами. Жалеть не стала. Если я буду уподобляться каждой эмоции, желающей завладеть мной, то мои планы пойдут псу под хвост. Нужна холодная голова и выдержка.