— Внутри ничего не осталось, но рану ещё нужно обработать.

Сначала мне кажется, что хирург достанет из шкафчика спирт или любой другой антисептик, который существует в этом мире, может быть мазь, тряпки для перевязки.

Однако мертвец разворачивается и достаёт из печи длинный клинок, чей конец раскалён до ярко-жёлтого цвета.

— О, нет-нет-нет, — говорю. — Спасибо, что вытащил наконечник, но это уже лишнее. С раной мой организм справится сам.

— Э, нет, малыш. Все так говорят, а затем у них чернеет нога, и остаётся только отрезать конечность в лучшем случае. В худшем — отрезать просто нечего.

Огромный покойник приближается ко мне с раскалённым клинком, а я извиваюсь на столе, стараясь вырваться из стягивающих верёвок. Медик не знает, что у меня в трусах лежит красная жемчужина и ей какое-то дурацкое заражение — на пять минут работы.

— Потерпи, — говорит. — Скоро всё завершится. Будешь жив, здоров и полон сил. И потом всю жизнь будешь вспоминать доброго дядюшку Уолкота за то, что спас от ужасной участи.

Наклоняю левую ладонь в сторону покойника, чтобы отбросить его от себя, но этим я, пожалуй, ничего не добьюсь. Лишь выдам, что у меня при себе есть Дары, а сбежать не смогу. Приходится смириться с ситуацией и молча наблюдать за приближающейся болью.

С отвратительным шипением кончик клинка погружается в рану, но на этот раз я так сильно сдавил свою волю, что не издал ни звука, вытерпел с достоинством, хотя внутри всё взрывалось и переворачивалось. А ещё этот запах… словно кто-то жарит барбекю. Приятный, но от этого ненавистный.

— Всё, я закончил. Можешь не благодарить.

— Спасибо, — говорю недовольно. — Так зачем меня притащили в эту крепость?

— А это тебе нужно спросить у короля. Я человек маленький, подневольный. Моё дело — лечить, а не задавать вопросы.

— Короля? Тут есть король?

— Конечно, как же без короля? Кто-то же должен править окружающими землями. Стража! Уводите!

В комнату заходит двое покойников в лохмотьях и ржавых металлических доспехах. У одного не хватает правой руки, у другого проломлен череп. Они развязывают путы на руках и ногах. Один из них хватает меня за шкирку и толкает к двери на выход. Сопротивляться сейчас не имеет никакого смысла: я даже не знаю где нахожусь. Покорно склоняю голову и иду куда велено.

Чтобы сбежать, нужно сделать так, чтобы пленители не ожидали побега.

Оказалось, что помещение медика находится под землёй. Мы двигаемся по каменным коридорам и лестницам всё выше. Спасибо стражникам — хотя бы не подгоняют. С двумя стрелами, влетевшими в поясницу, обыкновенная ходьба превращается в испытание. Окон нигде нет, повсюду горят факелы странного бирюзового цвета. Он создаёт странную, неживую атмосферу. Словно одних мертвецов здесь было мало.

Снаружи я видел лишь лицевую часть замка, поскольку вся остальная часть находится внутри скалы. Сейчас же я хромаю по длинному тоннелю и понимаю, насколько он протяжённый. Все его многочисленные помещения вырезаны в горе, отчего приходят ассоциации с айсбергом: у того тоже видно лишь крохотную часть на поверхности.

— Шевелись! — приказывает один из мертвецов за спиной.

Голос у него скрипучий. Звучит примерно так же, как у медика: словно у них трупное окоченение произошло, но не до конца, поэтому гортань стала жёсткой и не эластичной.

— Куда вы меня ведёте? — спрашиваю.

Вместо ответа костлявая рука толкает меня в спину.

Со всех сторон доносятся многочисленные звуки разговоров, суета обыкновенных повседневных дел, но мы никого не встречаем. Меня ведут боковым коридором, где абсолютно никого нет. Замок внутри — такая же куча камней, как и снаружи: целые залы завалены обвалившимся потолком, камни потрескались от времени. Повсюду мох и плесень, на полу лужи, мокрые стены.

— Мне бы хотелось знать, куда мы идём, — говорю. — Если на приём к королю, то сначала бы узнать, как к нему обращаться и тому подобное.

— Не заслужил, — отвечает однорукий. — Король не принимает каких-то ничтожных вторженцев.

— Тогда куда? В темницу?

— Не в светлицу уж точно, — отвечает мертвец с проломленным черепом и они оба заходятся хриплым смехом.

Доходим до одного из коридоров, путь в который преграждает завал. Дальше идти невозможно, однако мертвецы как-то странно мнутся.

— Что стоим? — спрашиваю.

— Кто-то заставил проход, — произносит однорукий в задумчивости. — Знаю же, что мы водим пленников сюда, так какого хера они наставили тут всякого?

Тщательно пытаюсь осмыслить происходящее, но это не выходит.

— В каком смысле, заставили? — спрашиваю. — Тут же потолок обрушился.

— Захлопни пасть, пока язык не вырезал. Слыхал этого тупицу? Потолок у него обрушился. Видно же, что барахлом заставили.

Такое ощущение, будто мертвец передо мной спятил. Вроде бы глаза у него есть, должен видеть, что находится впереди, но мёртвый мозг всё это неправильно интерпретирует.

— Давай уберём в сторону, — предлагает покойник с проломленным черепом.

Конвоиры принимаются расчищать завал, причём как-то странно. Хватают камень, лежащий на полу, оттаскивают его к стене в полуметре. Берут ещё один, кладут прямо там же.

— У вас месяц уйдёт, чтобы убрать тут всё, — говорю.

— Похоже, он прав, — соглашается однорукий. — Какие-то кретины основательно тут всё заставили. Самое худшее место для склада выбрали.

— Склада чего? Камней?

— Ведём его наверх, — предлагает проломленный череп.

Снова идём вдоль дальней части замка. Доходим до винтовой лестницы, где я начинаю медленный путь вверх, пока не оказываюсь на одном из этажей. Из-за многочисленных баррикад на пути, замок выглядит как лабиринт. Приходится идти не только по коридорам, но и обходить завалы через комнаты, перелазить через упавшие глыбы, щемиться в узких местах, даже пролазим через дыру в потолке.

За одним из поворотов мы проходим мимо покойника с омерзительного вида травмой шеи: кости его позвоночника треснули и теперь его голова постоянно повёрнута вбок. В руках он держит совок с метёлкой и очень недобро скалится.

— Ещё один? — спрашивает. — Уже второй за месяц.

Данное замечание конвоиры оставляют без внимания.

Они проводят меня вдоль нескольких деревянных дверей, а затем заводят в самую последнюю. Это совсем не темница, по крайней мере внешне: внутри роскошные апартаменты, достойные особы королевских кровей. Потолок в пяти метрах над головой, три огромных окна с тяжёлыми портьерами, расписанный потолок, на котором какие-то люди в красивых одеждах встречают других людей.

Широкая, двуспальная кровать с красным постельным бельём.

Шкафы для одежды, письменный стол, стулья, диван, кресла, массивная люстра под потолком, на которой горят полсотни свечей. А в центре самой большой стены — портрет десятилетнего мальчика в три четверти. Смотрит в сторону художника с лёгким презрением на лице.

— Тебе повезло, — говорит за спиной однорукий. — Темницы в нашем замке заставлены. Эта комната станет твоей тюрьмой.

И бросает в комнату клетку с Хумой.

Она падает на пол и катится к моим ногам. Летучая мышь несколько раз перевернулась, побившись о прутья. Смотрит на стражников и злобно шипит.

— Тише, — говорю. — Успокойся.

Мертвецы захлопывают за нами дверь, а я осторожно приближаюсь к окну и смотрю наружу.

Мои покои находятся высоко над землёй и с этой позиции можно увидеть многочисленных мертвецов, бродящих у подножия замка. Сотни, тысячи, они бесцельно передвигаются с места на место, никто из них не может просто присесть или постоять у стены.

Наверное, я мог бы осторожно открыть окно и попробовать сбежать с помощью голубой жемчужины, если бы я не находился на виду у всех этих существ.

— Капец…

С усталым вздохом падаю на кровать.

Думаю о том, зачем я вообще сюда пришёл.

Я представлял Варзод деревней, в которой произошло что-то страшное, из-за чего вся округа пришла в упадок. Хотел понять причину происходящего и, по возможности, устранить её. Но всё оказалось намного серьёзнее: Здесь находится целый замок, скрытый от чужих глаз. Он живёт своей жизнью и никак не контактирует с окружающими деревнями.