— Право не стоит, мой супруг не в силах ни подняться, ни ответить вам. Пусть себе отдыхает, не нужно его тревожить. К тому же не хочется огорчать вас печальным зрелищем.

Но от Пульхерии так просто было не отвязаться.

— Какие пустяки, даже не берите в голову, леди Пальмира, что вид болеющего сэра Велизара дурно скажется на нашем настроении. Мы уже огорчены мыслью о страдании доблестного рыцаря и игнорировать его в собственном доме будет верхом невежества.

— Вы так добры. Думаю, несмотря на своё тяжёлое состояние мой бедный супруг всё же будет рад гостям. Пойдёмте.

Мы с Пульхерией встали из-за стола и последовали вслед за хозяйкой. Спальные покои Велизара оказались также насыщены розовым: розовый ковёр на полу, розовые вазоны у окна, розовые одеяла и подушечки, а на гобеленах по светло-розовому фону шла орнаментальная композиция насыщенно-розового цвета. Рыцарь лежал на кровати и, хотя глаза его были открыты, кроме тяжёлого дыхания он не подавал иных признаков жизни. У сэра Велизара были зелёно-голубые глаза, его верхнюю губу обрамляли густые усы, а из-под розовой шапочки для сна выглядывали тёмные волосы.

— Здравствовать и не хворать вам, доблестный лорд Катуньский, поправляйтесь быстрее, — обратилась к нему тётя Пульхерия. — Представляю вам Фотинию, невесту сэра Брэнота, моего племянника.

Я сделала книксен и тоже пожелала хозяину выздоровления.

Пальмира подошла к супругу, погладила по голове, чмокнула в лоб. Бедная, нелегко ей приходится. Надеюсь недуг не смертельный и сэр Велизар оклемается.

— Мне привезли новые ткани из Фуэрты, — обратилась Пальмира к нам с Пульхерией когда отошла от мужа. — Идёмте, покажу их. Тончайший шёлк. Подарю вам по десять пядей. А ещё, прелестная Фотиния, как и обещала дам вам подарок на помолвку. От себя и от моего бедного супруга.

Хозяйка вышла из комнаты, Пульхерия, восторгаясь фуэртовскими шелкопрядами, поторопилась следом, я тоже было двинулась за ними, но краем глаза увидела, что с постели лорда Катуньского на пол упала одна из розовых подушечек. Подошла к кровати и наклонилась за подушкой, но тут сэр Велизар схватил меня за руку повыше локтя. И хоть хватка была слабой, но чувствовалось, что мужчине это стоит невероятных усилий. Испуганно взглянула на Велизара – его губы беззвучно шевелились. Я наклонилась к нему совсем близко, чтобы что-нибудь расслышать.

— Помоги мне, — слабым шёпотом произнёс рыцарь.

В его глазах читалась мольба и отчаяние. Мужчина из последних сил продолжал держать мою руку. Мне сделалось страшно, а ещё – невыносимо его жалко.

— Хорошо. Обещаю. — Сказала я также еле слышным шёпотом.

В глазах сэра Велизара блеснули слёзы. Он отпустил мою руку.

— Что случилось?! — Раздался обеспокоенный возглас Пальмиры и её торопливые шаги.

— Подушка упала, я подняла, — ответила я, пытаясь ничем не выдать бушевавшую во мне бурю эмоций.

— Идёмте, я покажу вам ткани.

Жена Велизара схватила меня под руку и потянула за собой.

Ткани оказались самых разных оттенков розового. Как и обещала Пальмира нам с Пульхерией отмерили по внушительному куску, а потом жена Велизара принесла мне подарок – заколку в волосы в виде цветка: лепестки были сделаны из золота, а в качестве цветоложа сиял рубеллита.

— Позвольте моя милая, — произнесла хозяйка, снимая с меня чепчик и закалывая выбившиеся пряди своим подарком, довольно улыбнувшись результатом, повернулась к тётушке Брэнота. — Вашему племяннику несказанно повезло с невестой, дорогая леди Пульхерия.

Я сердечно поблагодарила милую фею. О, никогда не думала, что в жизни посчастливиться встретить идеал. Идеал женской красоты, идеал доброты, идеал заботы, идеал вкуса. Идеал всего в одном человеке. Пальмира, несомненно, была верхом совершенства. Её надо восхвалять в балладах, изваять в мраморе, рисовать на холстах. А ведь тут живут несчастные которым не улыбнулось счастье повстречать божественную Пальмиру. Бедняги. Мне захотелось побежать по улицам и рассказывать всем попадающимся прохожим о невероятной прекраснейшей даме во всех мирах вместе взятых.

— Бедняжка Пальмира! Остаться вдовой при живом муже! — Всплеснула руками Пульхерия когда мы садились в карету.

Да, согласилась я, бедняжка. Само совершенство томиться в стенах замка и даже на мою помолвку не может выбраться, поскольку её сердобольное нутро противиться тому, чтобы веселиться во время болезни мужа. А этот Велизар… Помочь ему видите ли надо. Неблагодарный. Да был бы счастлив что пусть и в таком хвором состоянии, но имеет великую радость ежедневно лицезреть прекраснейшее на свете создание.

Когда я вошла в свои спальные покои, то почувствовала себя несчастной. Тут было так тоскливо. И не было прекрасной Пальмиры. Захотелось всё перекрасить в розовый, чтобы хотя бы внешне напоминало идеальный дом. Недолго думая стала искать перочинный нож.

— Дама Фотиния, распорядиться насчёт ванны? — Не вовремя зашла Дарена.

Хм, первым побуждением было отправить её куда-нибудь с поручением. Хотя идея насчёт ванны в общем-то неплохая. Накидать туда лепестков роз, розовых роз, разумеется…

— Хорошо.

Ванна была готова. Аромат роз наполнил это убогое помещение, напоминая об идеальном жилище феи Пальмиры. Дарена принялась помогать мне раздеваться.

— О, какая восхитительная заколка. Необычная и должно быть очень дорогая, — изумилась Вздорная, обнаружив под чепчиком подарок феи.

— Это дала мне леди Пальмира, прекраснейшая из всех живущих женщин, обладательница безупречного вкуса. Ты бы видела какой у неё роскошный замок. Не снимай…

Не успела договорить как Дарена вытащила заколку. И тут меня пошатнула, а потом наваждение о неотразимой фее с бесподобным вкусом развеялось. Ведьма! Заколка оказалась зачарованной. А Пальмира оказалась ведьмой.

Обещала помочь Велизару и сдержу слово. Лорд Макотский нашёлся в большой зале. При виде меня он оживился и пошёл навстречу. Поцеловал тыльную сторону ладони и поздоровавшись поинтересовался поездкой с тётушкой Пульхерией.

— Пальмира – ведьма, сэр Велизар в большой опасности, — не стала я ходить вокруг до около.

Брэнота моё заявление явно ошеломило. Он сделал шаг назад и воззрился на меня так будто видел впервые в жизни.

— Что? — после минуты зависания ответил рыцарь.

— Пальмира – ведьма, Велизара надо срочно спасать, — повторила я медленно, чуть ли не по слогам.

Брэнот огляделся по сторонам, как будто собственный замок он тоже увидел впервые в жизни, а потом сфокусировал взгляд на мне и также по слогам произнёс.

— Фотиния, я ни в коей мере не сомневаюсь в правдивости ваших слов, но то что вы говорите невозможно. Леди Пальмира – знатная дама, жена рыцаря Ордена чести, а то что Велизар захворал не её вина, в нашем мире случается, что люди болеют. Такова жизнь и ведьмы здесь ни причём.

Теперь подзависла я. Как-то упустила момент когда мы с Брэнотом поменялись ролями, теперь он был рассудительным, а я – одержимой идеями о ведьмах.

— Сэр Велизар схватил меня за руку и просил помощи пока его супруга не видела. Ему надо помочь, долго он не протянет.

Лорд Макотский снова на шаг приблизился ко мне и взял за руки.

— Как приятно милая Фотиния, что вы столь рьяно пытаетесь помочь одному из нас, — он снисходительно улыбнулся. — Но с чего вы решили, что Велизар в опасности а его почтенная жена… даже повторить язык не поворачивается. Только из-за его слов? Может хворый человек просил помощи с другим делом: подоткнуть одеяло, перестать пить горькие лечебные снадобья, подать ему жаркое вместо жидкой кашицы.

— Нет, — я отняла у рыцаря свои ладони. — Велизар просил спасти его, а не подоткнуть одеяло! А я обещала помочь.

«И не могу ничего сделать», — дополнил внутренний голос.

— У вас есть доказательства? Тётя Пульхерия тоже считает жену лорда Катуньского ведьмой?